Друзья. 25 лет вместе. Как снимали главный сериал эпохи - Сол Аустерлиц

Все в «Эпизоде после поцелуя Джо и Рэйчел» занимаются слежкой. Чендлер и Моника предлагают прижать стаканы к стенам, чтобы шпионить за Джо и Рэйчел. Но этого им в конечном счете недостаточно, и они врываются в номер, чтобы поговорить с Рэйчел о нарушении негласных правил секстета.

«Мы минут десять целовались, а теперь обсуждаем это с друзьями, так что, полагаю, это шестой класс!» – возмущается Рэйчел. Во всем этом есть что-то определенно ребяческое, с романтическим и сексуальным поведением, которое контролируется другими, настаивающими на знании каждой детали еще до того, как что-то произошло. А Росс – как особенно отвлекающий призрак, присутствующий в каждой комнате, как бы страстно они ни желали от него избавиться.

Все умоляют Рэйчел и Джо сначала поговорить с Россом, хотя, как утверждает Рэйчел, они с Россом не встречались уже шесть лет. Когда Рэйчел и Джо обнимаются, им начинает казаться, что перед ними Росс. Когда уже настоящий Росс в самолете находит время, отчаянно желая, поговорить с Джо о возможности начать отношения с Чарли, снова возникает атмосфера невысказанности и секретов. Джо великодушно относится к Чарли, произнося те самые слова, которые он надеется услышать от Росса о нем и Рэйчел: «Ты ей подходишь гораздо больше, чем я».

Узнав их тайну, Росс начинает чувствовать давление и старается проявить спокойствие, хотя на самом деле он в ярости. Когда он входит в комнату, где видит Рэйчел и Джо целующимися, Швиммер говорит сдавленным высоким голосом, словно на пробах для посредственной версии мюзикла «Кошки», и настаивает на том, чтобы две новоиспеченные пары поужинали вместе следующим вечером: «Я приготовлю фахитас!»

Рэйчел и Джо предначертана не самая изобретательная сюжетная линия, и как только «Друзья» подготовили свою аудиторию к перспективе серьезных отношений Джо и Рэйчел, они тут же перечеркнули все планы. Джо рассказывает Рэйчел о своем идеальном первом свидании, которое заканчивается тем, что он овладевает ею в карете по дороге домой. («Овладел мной? В карете!») Призрак Росса все еще отказывается быть изгнанным из-за их невероятно неловкого двойного свидания (на котором Росс делает вид, что ему очень приятно познакомиться с новой подругой Джо), заканчивающегося тем, что Джо ухаживает за пьяным и расстроившимся Россом.

Рэйчел и Джо наконец-то решились попробовать развивать отношения дальше, но в то время как их разум полон решимости, тела, как это часто бывает, выдают явную неуверенность. Рэйчел ловит себя на том, что постоянно шлепает Джо по руке, когда они целуются, а Джо, мастер снятия лифчика одной рукой, возится с бретелькой лифчика Рэйчел. Секс позиционируется в «Друзьях» лучшим показателем истины, и тела Джо и Рэйчел четко изображают истину, которую они не могут или не хотят признавать: они друг другу не пара.

Джо, известный своими любовными похождениями, не может найти в себе силы заняться сексом с Рэйчел. Но когда они с отчаянием обсуждают идею быть «одной из тех пар, которые не занимаются сексом», конец их отношений наступает так же неожиданно, как и его начало. «Я люблю тебя», – говорит Джо Рэйчел, но, когда Рэйчел говорит это же в ответ, в ее голосе нет ни капли возбуждения. Вот и все. Рэйчел и Джо возвращаются к своей прежней жизни, а эти мгновения стерты навсегда и забыты.

И когда «Друзья» близятся к своему завершению в десятом сезоне, становится понятно, что только Джо останется без романтического хеппи-энда. Конечно, отчасти это было сделано для того, чтобы оставить дверь приоткрытой для спин-оффа, в котором Джо сможет начать новую жизнь в Лос-Анджелесе, но это также отражало то, что произошло с персонажем Леблана во второй половине шоу. Продюсеры были обеспокоены тем, что по мере развития шоу Джо становился все более глупым, а сценаристы заставляли его делать паузу, прежде чем он понимал намек или шутку. Вот что случается в «Друзьях», когда тебе не везет и ты не можешь найти свою любовь.

Временное превращение Джо в парня, способного на серьезные отношения, было слишком резким и требовало от зрителя принятия новой стороны серийного дамского угодника. Вскоре после завершения сюжетной линии Рэйчел и Джо романтическая сторона Джо отступает, и больше мы ее никогда не увидим.

Рассказывать историю в течение десятилетия и постоянно пытаться удивить аудиторию – значит почти неизбежно натыкаться на повествовательные тупики. Разница между неожиданностью и оплошностью гораздо сильнее, чем может показаться со стороны. «Друзья», иногда не особо расстраивая аудиторию резкими изменениями, искусно могли менять судьбы своих персонажей, так что Чендлер мог постепенно перейти от одинокого и отчаянного к преданному семьянину. Но история Рэйчел и Джо ни к чему бы не привела в любом случае, потому что зрителям очень трудно было принять позднюю трансформацию персонажа, которого, как они полагали, они уже знали полностью. Кроме того, это означало бы признать, что Росс и Рэйчел не были созданы друг для друга. На такое фанаты «Друзей» вряд ли были способны. Изменение Джо было ошибкой, хотя, возможно, и вынужденной, но разве это не говорит о сильных сторонах «Друзей» и том, что в конечном счете за все десять лет истории сериала в нем было так мало ошибок?

В сентябре 2001 года сценаристы «Друзей» планировали отправить Монику и Чендлера в свадебное путешествие. Сценаристы написали, как им казалось, забавную сюжетную линию. Чендлер и Моника спорили из-за времени, необходимого для прибытия в аэропорт, и одержимая Моника задерживала всю очередь, чтобы подтвердить свою историю о том, что ее никогда не задерживают у металлоискателя. Чендлер замечает табличку, запрещающую шутить о взрывчатых веществах, и говорит работнику аэропорта: «Не волнуйтесь, мэм. Я очень серьезно отношусь к своим бомбам».

Чендлера тут же уводят, и он тщетно пытается убедить пару скептически настроенных федеральных агентов, что не задумал ничего плохого: «Смотрите, на вывеске написано „Шутки о взрывчатых веществах запрещены”, но разве там не должно быть написано „Взрывчатые вещества запрещены”?» Вся сюжетная линия была безобидным аэропортовым юмором, представляя нам Чендлера в уже знакомой роли незадачливого шутника, сидящего перед явно невеселой парой агентов, пока утром 11 сентября 2001 года на съемочной площадке «Друзей» не узнали о самолете, который врезался в одну из башен Всемирного торгового центра.

В то сентябрьское утро Дэвид Крэйн был в спортзале. Он видел телевизионные репортажи и позвонил своему партнеру Джеффри Кларику, чтобы сообщить, как трудно ему осознать то, что происходит сейчас в городе, который он когда-то называл своим домом. Прощаясь, Крэйн сказал Кларику, что ему пора ехать в офис. Кларик уверенно ответил, что в этот день никто не поедет в офис.

Крэйн, Кауффман и Брайт раньше жили в Нью-Йорке и чувствовали глубокую привязанность к городу. Более того, их шоу было о жизни в Нью-Йорке, что поднимало вопрос о том, как в «Друзьях» отразится смерть трех тысяч человек в том же городе, где Росс, Рэйчел, Моника, Чендлер, Джо и Фиби шутили и пили кофе.