Дети Ржавчины - Михаил Тырин

Истребитель поднялся еще на пару метров, резко накренился и вдруг сорвался с места, стремительно удаляясь. Всего несколько секунд — и он сделал круг над вершиной одного из холмов на противоположном берегу.

Затем он пропел над моей головой и с урчанием опустился на склон берега. Три подпружиненные лапы автоматически приняли нужное положение, удерживая его горизонтально.

Надежда стала выбираться из кабины. Я заметил, что она едва шевелится — настолько устала. За эту ночь девушка побледнела и осунулась. Я уговорил ее лечь на повозке, на мягкой соломе и немного поспать. Вместо одеяла положил свою куртку.

— Ничего не трогай, ладно? — тихо произнесла Надежда и через секунду уснула.

— Ничего не трогай! — в очередной раз сердито сказала Надежда.

— Хорошо, не буду! — пообещал я, демонстративно убирая руки с панели.

Мы летели. Я сидел рядом с Надеждой, и мне казалось, что управлять истребителем ничуть не сложнее, чем велосипедом. Я ясно представлял, как мои руки возьмут штурвал и узнают его, как старого знакомого.

В кабине истребителя были смонтированы два кресла. Имелось еще место сзади, куда можно было бы посадить одного или двух человек, но вместо кресла там стоял продолговатый металлический ящик.

За годы подводного плена обивка сидений стала жесткой и потрескалась, в остальном же машина сохранилась идеально. Впрочем, у Надежды могло быть и другое мнение — ведь она проверила за ночь все до последней гайки. Пока что мне все очень нравилось.

Мы летели. Мы просто кружились над землей, и это было наслаждением. Я смотрел на этот мир сверху вниз и чувствовал, что отныне мы можем все.

— Ты уверенно ведешь машину, — заметил я.

— Это несложно. Если пообещаешь не хвататься за все подряд, я и тебя научу. Гарантирую, за пару дней будешь порхать, как ласточка.

— Обещаю вести себя хорошо. Послушай, пока ты спала, я обошел наши владения. Из девяноста четырех контейнеров одиннадцать разрушено. У нас остается восемьдесят три машины. Целая армия.

Надежда насмешливо посмотрела на меня.

— Не стала тебе говорить — там под водой еще несколько ярусов. Ради десятка машин никто не стал бы устраивать автоматическое хранилище.

Я присвистнул, потом задумался. Несколько сотен истребителей — это, конечно, мощь, но только кто будет ими управлять?

— Послушай, а ведь их еще нужно готовить. Ты сегодня целую ночь возилась только с одним, а представь, что придется восстанавливать сотни!

— Я возилась, чтобы все скрупулезно проверить, прежде чем взлетать. Думаю, остальные можно так тщательно не готовить — они все хранились в одинаковых условиях. В день смогу «оживлять» пару десятков машин, тем более они самотестируются. Но только зачем, и где найти столько пилотов?

— Вот и я об этом думаю...

— И как?

— Пока ничего не придумал.

— Значит, думай дальше...

Думать было незачем. Учить придется тех, кого сумеем убедить — крестьян, погонщиков. Иного пути просто не существует.

— А теперь проверим орудия, — проговорила Надежда.

Она пробежала пальцами по панели, и я увидел, как от тела машины со зловещим шипением начали отлетать белые дымные струи. Они уходили не вперед, а почему-то вбок, и за нами вскоре образовалась лесенка из медленно тающих дымков.

— Это ложные мишени, — пояснила девушка. — А теперь опробуем боевые заряды.

На этот раз заработала пушка, расположенная в носовой части истребителя. Корпус машины ощутимо задрожал. Несколько десятков снарядов устремились к земле, полоса желто-красных вспышек перепахала степь, подняв в воздух пыль и камни.

— Это просто взрывчатка? — поинтересовался я, прижимаясь лбом к смотровому стеклу.

— Это очень мощная взрывчатка, — невозмутимо ответила Надежда.

— Я не думал, что аэроид можно свалить простой взрывчаткой. Мне казалось, тут нужно что-то похитрей.

— Ничего хитрого тут нет... Смотри-ка, там лошадь!

В следующую секунду я действительно увидел лошадь, несшуюся галопом наперерез нашему курсу. Я подумал было, что это наше собственное животное, которое, испугавшись невиданной техники, покинуло свое пастбище у котлована. Но, приглядевшись, понял, что лошадь чужая.

Надежда пошевелила штурвал, заставляя машину немного снизиться. Мы почти одновременно заметили крошечную человеческую фигурку, распластанную на каменистой почве.

Переглянулись, оба подумав об одном и том же.

— Там не было никого, когда я стреляла, — испуганно произнесла Надежда.

Через минуту истребитель опустился в десятке метров от лежащего человека. Он, без сомнения, был жив и, услышав приближающийся вой, напрягся и вжался в землю, словно хотел провалиться сквозь нее.

Мы выскочили из машины. Ошибиться было невозможно — перед нами валялся Подорожник. Я решил проверить, не получил ли он каких-то увечий от наших военных экспериментов, и осторожно тронул его за плечо.

— Ты цел?

Он вздрогнул всем телом и лишь затем поднял глаза.

В жизни я не видел столь изумленного лица. Подорожник приподнялся на четвереньки и переводил взгляд с меня на Надежду, с Надежды на истребитель. Он не мог сказать ни слова.

Мы с Надеждой переглянулись, и я облегченно рассмеялся. Подорожника это вывело из оцепенения, он поднялся, протянул указательный палец в сторону истребителя.

— Это не посланник Прорвы? Теперь засмеялась Надежда. Подорожник сразу просветлел лицом.

— Значит, это вы устроили? — он кивнул туда, где еще дымилась степь. — Я думал, мне конец!

Я заметил, что он смотрит на Надежду, даже когда разговаривает со мной.

— Знакомься, Надежда, это Подорожник. Тот самый погонщик, которого мы так долго ждали.

— Надежда, — повторил Подорожник немного охрипшим голосом. — Интересно, что за мастер дал такое имя.

— Этот мастер перед тобой, — я скромно поклонился.

— Ты? Разве тебе давали право нарекать?

— Я сам себе дал это право, — серьезно ответил я. — И тебе могу дать любое право, какое ты только пожелаешь. Ты когда-нибудь мечтал о таком?

— Никогда, — ответил Подорожник, не спуская глаз с девушки. — Я не свободный человек, я обошел все дороги, но иду только туда, куда мне скажут. — Он взглянул на истребитель. — Значит, это и есть то самое чудесное оружие?

Мне хотелось сказать в этот момент что-то хорошее, значительное, но вместо этого я просто махнул рукой и вздохнул:

— Голова идет кругом — мы уже почти сутки не ели.

— Если бы не испугалась моя лошадь... — с досадой проговорил Подорожник. — Там был мешок с припасами. Но где ее теперь ловить?