Битая грань - Ольга Горовая

— Да! — рассмеялась Катерина, рассматривая записку. — Кажется, что подходит. Только, не знаю, могло ли оно до сих пор остаться там. Ведь кто-то же туда заходил и после папы, наверное. Ну тот же заведующий… Но… Как думаешь? — уставилась на него с дикой смесью любопытства, интереса и кучей сомнений в глазах. Но ведь весело ей, вот что радует!

Да и ему вдруг жуть как любопытно стало!

— А мы узнаем, котена! — сгреб ее в охапку, крепко обняв. — В самое ближайшее время и выясним, — Ольшевский подмигнул Кате. — Я сейчас Олегу напишу. Согласуем, решим, продумаем… Проверить точно надо, раз эти стволы так нигде и не всплыли за прошедшие годы. Правда, — на мгновение замешкался Санек. — Понятия не имею, что с ними делать, если все же вдруг… Если они каким-то чудом еще там, — недоверчиво хмыкнул он. — Но, блин, любопытно же дико! Прямо, как клад ищем с тобой, скажи?! — еще раз крепко обнял рассмеявшуюся Катерину, потащил ее назад, за стол, не забыв взять и записку.

— Серьезно думаешь, что оружие может до сих пор там лежать? — Олег удивился не меньше.

— Понятия не имею, но Коршун там точно часто что-то хранил. Имеет смысл глянуть. Тем более, если больницу закрывают, начнется дерибан… И если вдруг… Ну, мало ли, если там, может всплыть, — чувствуя себя весьма странно, словно в приключенческом фильме, хмыкнул Ольшевский.

— Да уж… — явно растерянно отозвался Олег. — Мне кажется, что вероятность — процентов тридцать. Но ты прав, стоит проверить. И как можно скорее.

— Точно, тянуть некуда! Думаю, я могу поехать завтра… — предложил Санек.

— Только по-тихому. Не афишируя. И в этот раз я тебя самого не пущу, возьмешь парней на охрану, — тут же велел Горбатенко уже командным тоном.

— Да я потому и звоню, собственно, — с сарказмом угукнул Александр. — Насчет охраны как раз. Дело хоть и давнее, а если что… Всяко быть может.

— Да. Хорошо, — Олег вздохнул в телефонной трубке, явно просчитывая, как это лучше организовать все. — Ты же Катерину только не бери, — осторожно предупредил.

— Не дурак, сам понимаю, что не тот случай, — согласился Ольшевский, уже прикидывая, как это любимой все рассказать и объяснить.

И дело не в том, что боялся непонимания. Нет, не сомневался, что она нормально воспримет. Но вот уезжать от нее не хотелось. Даже на пару дней. И сразу мысли, как спать без него будет? Ворочаться до утра, думая о том, что не стоит уже ворошить?

Блин! И остаться — никак, надо реально все перепроверить, и доверить такое некому. Разве что Олегу, ну так у Горбатенко обязанностей в разы больше, не бросишь все с бухты-барахты. Да и Саньку незаметно куда-то гораздо проще приехать, чем губернатору столичной области. Так что без вариантов. А все равно котену одну оставлять не хотелось.

— Хорошо, — завершая разговор, подвел итог Горбатенко. — Напишешь мне, во сколько выезжать планируешь, я парней пришлю. И ты там, давай, поосторожней. Я на твоей свадьбе погулять планирую, — с небольшой паузой напутствовал его. Вроде и шутливо, а Санек уловил все, что не высказано.

Давно они не оказывались в ситуациях, где и намек на угрозу был. Он, во всяком случае. И пожелание Олега… будто и лишнее, но в то же время и уместно очень.

— Я тоже, кстати, планирую. Так что да, буду, — отозвался в том же тоне. Пусть оба и понимали, что сейчас ни один из них не шутит.

Катя не обрадовалась, хоть и попыталась скрыть от Ольшевского свое огорчение. Однако и сцен не устраивала. Правда, Саньку показалось, что она больше огорчилась тому, что ее не берут поучаствовать в «поиске сокровищ».

— Это же, как квест, — с улыбкой посетовала котена, со вздохом признав, что один он быстрее управится, да и ей там особо нечего делать, если здраво рассудить. — Интересно же! А ты сам до итога доберешься, выходит!

— Я тебе все расскажу в самых мелких подробностях, — пообещал Санек с улыбкой. — И даже фотоотчет составлю! Благо, сейчас все сфотографировать — не проблема вообще. А ты к свадьбе готовься, платье ищи.

— Договорились, ловлю на слове! — вроде совсем весело согласилась Катерина, пусть и обнимала его крепко, не желая с коленей вставать. — Только… осторожно, хорошо? — как-то замешкавшись, неуверенно попросила малышка.

Прям сговорились они все, что ли. Хоть Санек и понимал всю эту предосторожность, но все же рассчитывал, что все пройдет нормально. Как ни крути, а дело давнее и ничего острого быть не должно.

— Я всегда осторожен в таких случаях, малышка, — все же пообещал и Кате. — Да и парней Олега возьму. Люди серьезные, и охрана — их работа. Никто не собирается относиться к вопросу спустя рукава, пусть и вряд ли мы найдем что-то, — напомнил ей о малоперспективности поисков.

— Да. Но все же. Я люблю тебя, и волноваться буду, — вздохнула Катерина, признаваясь.

— Я постараюсь вернуться за день. Чего мне там больше торчать? — подмигнул ей Саня, стараясь развеять.

Главврач больницы, с которым тесно общался отец Катерины, умер вскоре после убийства самого Коршуна. Внезапно. Ольшевский этого ранее не знал. Помощники хорошо поработали, за ночь собрав и подготовив всю информацию, что смогли достать. И он сейчас изучал эти данные, пока за окнами авто проносился туманный пейзаж полей, укрытых снегом.

Даже заинтересовал этот момент. Кирилла тоже, по-видимому, потому как к распечатке файла прилагалось и фото заключения патологоанатома о причине смерти. «Инсульт». Странно, не старый был мужик, только пятьдесят стукнуло. С другой стороны, работа и должность напряженная, слышал Санек о таких случаях, так что всяко возможно.

Любопытно иное. Если этот главврач умер внезапно и приемнику дела не передавал, мог ли он кому-то сообщить о том, что Коршуновский старым бомбоубежищем, как складом, пользовался? Или эта информация с ним и была погребена? Кто-то, вообще, этим интересовался? Или никому заброшенные и ветшающие помещения были не нужны? Это ведь сколько средств на поддержание и восстановление их вложить нужно?

Из сведений, добытых Кириллом, сложно было понять. Да и что от человека требовать, если, как и Санек, из столицы все узнавал. Казалось, что старым бомбоубежищем не то что не пользовались, а и в принципе забыли о его существовании. Но так ли это на самом деле, Ольшевскму и доведется сегодня вечером узнать.

С порога его окутало запахом затхлости и влажного бетона. С вытяжкой точно стало похуже с последнего раза, как Ольшевский бывал здесь. Переглянувшись с парнями из охраны, они осторожно зашли в «холл», предварительно просветив все фонарями, прихваченными с собой.

За их спинами «спал» зимний парк, запущенный, явно не представлявший интереса для прошлого руководства больницы. Между разросшимися деревьями висел плотный туман, словно цепляясь клочьями на кустах, которые тоже никто не прорежал уже фиг знает сколько лет.

Вообще, вот спроси его, Ольшевский и сам бы признал, что лучшего схрона не придумать. Территория закрыта, но никакой охраны нет, видно, как расформировали больницу, только в помещении остались сторожа, там они свет видели, когда без особого труда проникли с задней стороны в парк. Все совсем не так, как когда-то. Но и не шляется никто особо. Пару собак встретили, но те от них держались поодаль, и не думая поднимать шум.