Нечто чудесное - Джудит Макнот

Едва герцогиня успела вкратце и чрезвычайно нервно изложитьприключения Джордана за последние пятнадцать месяцев, дверь отворилась и вгостиную вошел сияющий Филберт с подносом, на котором возвышались бокалы ибутылка шампанского. Не подозревая о трагических переменах в жизни хозяйки,верный лакей наполнил бокалы и, вручив один Александре, объявил:

– Желаю вам быть всегда такой счастливой, как сейчас, миссАлекс.

Приступ истерического смеха угрожал одолеть Александру привиде того, как Филберт торжественно вручает бокалы молчаливым обитателямкомнаты.

Секунды шли, но ни у одного из присутствующих, даже удядюшки Монти, не хватало смелости пригубить выдержанное шампанское,принесенное из погреба, чтобы отпраздновать несостоявшуюся свадьбу. Ни у кого,кроме Джордана.

Очевидно, совершенно невосприимчивый к сгустившемуся вкомнате напряжению, он лениво вертел бокал в руках, рассматривая тянущиеся содна пузырьки. Наконец, подняв голову, он с нескрываемым сарказмом обратился кТони.

– Приятно знать, – холодно заметил Джордан, – что, несмотряна скорбь по поводу моей безвременной кончины, ты все же находишь времянаслаждаться моими лучшими винами.

Герцогиня передернулась, как от боли, Александра оцепенела.Один Тони ответил на колкость беспечной усмешкой:

– Будь уверен, Хок, каждую новую бутылку мы начинали с того,что пили за тебя!

Александра из-под полуопущенных ресниц украдкой взглянула навысокую фигуру у камина, пытаясь наконец понять, что за человек ее муж. Ему,кажется, все равно, что Тони «захватил» его титул, деньги, земли и, наконец,жену. однако он способен сердиться из-за такого пустяка, как выпитое вино!

Но следующие слова Джордана опровергли ее поспешныесуждения.

– Как идут дела в Хоторне в мое отсутствие? – осведомилсяон.

Весь следующий час герцог осаждал кузена въедливымивопросами, не упуская ни мельчайшей подробности, допрашивая о состоянии каждогоиз одиннадцати поместий, бесчисленных деловых предприятий и даже о здоровьенекоторых арендаторов.

И каждый раз, когда он начинал говорить, низкий голос бил пои без того натянутым нервам Александры. Несколько раз она искоса посматривала вего сторону, но тут же отводила глаза. Одетый в брюки, обтягивающие его длинныемускулистые ноги, и в рубашку с распахнутым воротом, льнущую к широким плечам,Джордан Таунсенд выглядел совершенно спокойным и непринужденным, словно былокружен аурой непостижимой силы, сдержанной, но готовой в любую минутуобрушиться на нее. Александра запомнила его красивым, но не таким угрожающеогромным, наделенным грацией хищного зверя. Правда, он за это время похудел исильно загорел, но казался куда энергичнее и здоровее, чем бледные и вялыеджентльмены-аристократы. Сейчас он напоминал зловещий призрак, опасного,злобного великана, внезапно снова ворвавшегося в ее жизнь, чтобы навеки унестито скромное счастье, которого она ожидала от будущего. Она была не настолькожестока, чтобы жалеть о его возвращении! Просто для всех было бы лучше, если быона вообще его не встречала.

Александре почудилось, что она целую вечность сидитнеподвижно, изнемогая от напряжения и дурных предчувствий, с напускной невозмутимостью.Она судорожно цеплялась за остатки присутствия духа, словно за барьер, которымпыталась отгородиться от Джордана. И со смесью невыносимой тоски и угрюмойрешимости ожидала, когда Джордан наконец соизволит обратить на нее внимание.Однако он, обсудив с Тони положение в поместьях, перешел к другим предприятиям,и душу Александры обуяла тревога. Далее Джордан справился обо всех событиях,что произошли за время его отсутствия, и ее паника сменилась недоумением.Однако когда речь зашла совсем уж о мелочах, вроде результата последних скачекв Фордхеме, недоумение Александры уступило место нетерпеливому раздражению.

Очевидно, он придавал ей меньше значения, чем двухлетнейкобыле лорда Уэджли или чудо-жеребенку сэра Маркхема. Правда, вряд ли стоитэтому удивляться, ведь она не так давно, к собственному стыду, выяснила, чтоДжордан Таунсенд считал ее не чем иным, как назойливым бременем.

Когда все вопросы, включая самые обыденные, были обсуждены,в комнате воцарилось неловкое молчание, и Александра, естественно,предположила, что ее время наконец пришло. Как раз в ту минуту, когда онаожидала, что Джордан попросит разрешения поговорить наедине, он резковыпрямился и объявил о своем намерении немедленно уйти!

Благоразумие предостерегало ее промолчать, но Александрабольше не могла выносить эту ужасную пытку. Стараясь говорить как можнохладнокровнее, она негромко напомнила:

– По-моему, нам стоило бы обсудить еще один вопрос, вашасветлость.

Не потрудившись даже взглянуть на нее, Джордан пожалпротянутую руку Тони.

– Это подождет, – холодно бросил он. – Когда я позабочусь оболее важных делах, мы сможем поговорить с глазу на глаз.

Намек на то, что она не входит в число этих важных дел, не прошелнезамеченным. Александра, вздрогнув, застыла при этом намеренном инезаслуженном оскорблении. Как он смеет! Теперь она не та доверчивая, безумновлюбленная девчонка, которая пошла бы на все, чтобы только угодить ему!

Стараясь держать себя в руках, она с неоспоримой логикойвозразила:

– Думаю, ваша светлость, человеческие существа заслуживаюттакого же внимания и времени, как жеребец сэра Маркхема, и я предпочла бы всевыяснить сейчас, В присутствии остальных членов семьи.

Джордан наконец соизволил взглянуть на нее, и Александразадохнулась, увидев, какой гнев полыхает в его взгляде.

– Я сказал «с глазу на глаз»! – рявкнул он, и Александра свнезапной ясностью осознала, что под бесстрастной маской кипит неистоваяярость. Однако прежде чем она успела собраться с мыслями или хотя быпробормотать подобающие случаю вежливые слова, герцогиня быстро поднялась изнаком велела Тони и дяде Монти следовать за ней.

Дверь закрылась за ними со зловещим стуком, и Александраосталась наедине с возвратившимся из царства теней мужем.

Чуть приподняв ресницы, она наблюдала, как Джорданнаправляется к столу и наливает себе шампанского. Воспользовавшись тем, что онна мгновение отвлекся, Александра присмотрелась получше, и увиденное поверглоее & ужас. Боже, как же она была когда-то наивна и влюблена, считая этогочеловека мягким! Да в нем нет ни капли мягкости и доброты! Подумать только, чтоона сравнивала его с великолепным Давидом!

Но нет, вместо идеальной красоты черты загорелого лицаДжордана Таунсенда отмечены печатью жестокого благородства, непререкаемойвластности и холодной решимости. Александра вздрогнула, заметив, какимпрезрительным цинизмом светятся его глаза, сколько уничтожающей насмешкислышится в каждом слове! Давным-давно она уверяла себя, что его серые глазанежны, словно небо после летнего дождя, но теперь они казались ей колючимильдинками. О да, он красив, неотразимо красив, но так могут считать лишь те,кого привлекают смуглые, агрессивные, вызывающе чувственные мужчины. Она… онане относится к их числу.