Убить Ангела - Сандроне Дациери

Заправившись сосисками и яйцами, Коломба подошла к нему и насмешливо наблюдала, как он неуклюже стряхивает с себя крошки.

– Ты похож на бомжа, – сказала она.

– К твоему сведению, этот бомж расплатился по счету. Наличными, – раздраженно ответил Данте.

– Я, конечно, не жалуюсь, но откуда взялись деньги? Ты вроде был на мели. – Коломба села за руль и под аплодисменты сбежавшихся детей закрыла дверцы специальной кнопкой. Похоже, «Назад в будущее» пользовался популярностью и у новых поколений.

– Я договорился с консьержем. Он ссужает меня наличными и отправляет счет моему приемному отцу, накинув двадцать процентов себе на чай, – со своей обычной ухмылкой сказал Данте.

Коломба завела автомобиль, и из холодного двигателя вырвалось облачко недогоревшего газа.

– Это незаконно. И безнравственно.

– Думаю, ситуация меня оправдывает. Что будем делать после встречи с журналистом?

– Сориентируемся по обстоятельствам. И помни – я надеюсь, что ошибаюсь.

– Какое трогательное упрямство.

Они приехали в Берлин около семи часов вечера. У Коломбы разболелась спина, и она отказалась вести автомобиль – тем более такой броский – до самого места встречи. Припарковавшись у Центрального вокзала, они продолжили путь пешком и, перейдя по деревянному мосту через Шпрее, вышли на набережную.

Коломба уже бывала в Германии – почти всегда по работе, – но в последний раз видела Берлин десять лет назад во время короткой поездки на встречу с немецкими собратьями. Только теперь, под скрип колесиков чемодана Данте, она впервые начала испытывать на себе очарование этого города, застроенного старыми и новыми высотками в тысяче разных архитектурных стилей. Ночью он напоминал европейский Нью-Йорк. Коломба была римлянкой до кончиков ногтей, и такие чистые и благоустроенные метрополисы казались ей научной фантастикой.

В отличие от нее Данте оказался не в состоянии ничего оценить и упорно смотрел себе под ноги. Приятное волнение, охватившее его перед отъездом, превратилось сначала в беспокойство, а потом и в удушающую тревогу. Он был вырван из привычной среды, каждый шаг стоил усилий, в каждом темном углу мерещились неведомые опасности. Гильтине больше не была для Данте абстрактной сущностью: казалось, он улавливал в воздухе химический запах цитрусов, тянущийся за ней едким шлейфом.

– Все хорошо? – спросила удивленная его неразговорчивостью Коломба.

Данте неуверенно кивнул.

«Сони-центр» на Потсдамской площади представлял собой ансамбль из семи высоток, накрытый похожим на цирковой шатер куполом, воспроизводящим абрис горы Фудзи.

Вдоль всего периметра «Сони-плаза» тянулись магазины, рестораны и пивные с открытыми верандами, которые, как и в любой уважающий себя субботний вечер, были полны посетителей.

– Вот мы и на месте, – сказала Коломба при виде зеленой вывески «Старбакса» и резко остановилась, заметив, что Данте как вкопанный застыл на тротуаре Бельвюштрассе. – В чем дело?

– Просто перевожу дух, – солгал он. – После прогулки.

– Ты в лучшей форме, чем я. Что происходит?

Он показал на толпу:

– Я не выдержу такого скопления людей.

– Стен тут нет, крыша высокая. И дырявая. – Коломба показала на пересекающие свод стальные тросы.

Но Данте с тем же успехом мог смотреть на гигантскую мышеловку. Часть его мозга знала, что стоит ему ступить в «Сони-центр», как тент обрушится на него и раздавит в лепешку. Паниковала иррациональная часть, но это ничего не меняло.

– Прости, – сказал он.

Коломба фыркнула и взглянула на часы. До встречи, назначенной на восемь вечера, оставалось всего пара минут.

– Как выглядит онанист?

– Понятия не имею. Он должен был сам меня узнать, потому что уже видел на фотографиях, – уныло сказал Данте.

Коломба смягчилась и похлопала его по руке:

– Ты не виноват, Данте. Никуда не уходи, а то без мобильника я тебя не найду.

Она взглянула на него с таким пониманием, что Данте почувствовал себя еще более униженным.

– О’кей. Если смогу, я к вам присоединюсь, – сказал он.

Коломба смешалась с толпой, и Данте прошел несколько метров по тротуару, провожая ее взглядом. Он оказался перед одной из высоток, построенных по проекту знаменитого архитектора Ренцо Пиано. По ее огромному медиафасаду пробегали цветные фракталы, чередующиеся с рекламой спорткара. Такой же автомобиль стоял на подиуме перед экраном, а вокруг порхали две хостес в форменных платьях и белых перчатках. Когда Данте приблизился, на экране отобразилось гигантское изображение его усталого лица, снятое скрытой камерой с фотоэлементом.

И он потерялся в экране.

Все началось с того, что он проследил за движением в толпе за своей спиной. Его внимание привлекло легкое колебание, но он не успел сосредоточить на нем взгляд. Краем глаза ему удалось заметить только мужчину в длинной синей куртке, который резко отвернулся, натянув на глаза козырек яркой бейсболки. Данте с абсолютной, неестественной ясностью понял, что этот человек прячется от камеры. Попадание в кадр стало для него неприятным сюрпризом – он не хотел быть увиденным.

Не хотел, чтобы его увидел Данте.

Озарение обрушилось на него, как удар кувалды, мгновенно перечеркнув месяцы терапии, благие намерения и доводы рассудка.

Коломба вышла из «Старбакса» с фраппучино – вопреки ее ожиданиям этот кофе подавался холодным, – и ее взгляд упал на кучку людей, которые пытались привлечь внимание полицейского. Они столпились вокруг какого-то предмета, в котором заподозрили бомбу. Подойдя поближе, она увидела, что загадочным предметом был брошенный чемодан. Этот чемодан принадлежал Данте.

А сам он исчез.

Стаканчик кофе выпал из руки Коломбы. Она на ходу подхватила чемодан и, выкрикивая «Извините!» и «Сорри!», кинулась к выходу с площади. Оказавшись на Бельвюштрассе, она различила далеко впереди спину Данте. Тот неуклюже бежал по улице, размахивая руками как марионетка.

Коломба бросилась за ним, обгоняя и расталкивая пешеходов, но из-за тяжелого багажа не могла сократить расстояние. Кто-то возмущался ей вслед, кто-то взволнованно останавливался, опасаясь, что стряслась какая-то беда, но Данте, не обращая внимания на ее окрики, продолжал нестись вперед.

Собрав все свои силы – если бы существовали олимпийские соревнования по бегу с чемоданом, она бы заняла одно из призовых мест, – Коломба выиграла несколько метров, а Данте принялся без всякой видимой причины перебегать с одной стороны улицы на другую, заставляя машины резко тормозить.

Свернув на улицу, в глубине которой виднелись руины Берлинской стены, Данте столкнулся с молодой парой и упал на тротуар.