Невидимый город - Моника Пиц

Хранительница времени никак не отреагировала на просьбу Лины. Этого было недостаточно. Ничего не было достаточно. Лина предложила окончательное решение.

– Мне просто нужен шанс исправить свои промахи. А потом я исчезну отсюда навсегда. Даю слово.

– Почему я должна верить тебе? – спросила Хранительница времени.

– Бобби – хорошая девочка, – тихо сказала Лина. – Она заслуживает лучшей подруги.

Повисла долгая пауза, прежде чем Хранительница времени еле кивнула.

– Докажи, что я могу тебе доверять.

Она ушла, больше не обернувшись к Лине.

– Еще один неудачник, – простонал Ксавьер.

Лина понуро прошла к своему новому рабочему месту в исправительной колонии – к единственному месту, где путешественники во времени без хронометра могли оказаться полезными в Невидимом городе. Ее сердце заколотилось, когда она узнала Данте среди горы голограммных книг. Ее дорогого, безумного, надежного спутника. Спутника, который теперь снова рядом с ней. Виновато приблизилась она к нему. Его разноцветные глаза казались мрачными и неприступными.

– Мне очень жаль, – сказала она. – Но я… я… я не…

– Ага, – ответил Данте.

Он даже не стал дожидаться, что она скажет в свою защиту. Данте вернулся к своей работе, больше не обращая на нее внимания. Лина нахмурилась. Со времени ее постыдной выходки на снежной горке они не виделись и не разговаривали. То, что она его обманула, было еще одним пунктом в списке ее проступков. Она пускала на ветер все его советы. И заслужила наказание в исправительной колонии. И его гнев. Между тем Лина понимала, что он разрушил свою карьеру путешественника во времени только для того, чтобы помочь ей.

Ксавьер относился к ней не дружелюбнее.

– Здесь находятся жалобы, – скучающе объяснил он. – Мы выбираем дела, которые будут представлены на собрании для пересмотра. Остальное выяснится само по себе.

– Мы не можем ничего решать? – заинтересованно спросила Лина.

Ксавьер повернулся к Данте, как будто Лины и не было вовсе.

– Спасибо, добрый друг, – сказал он Данте. – Еще одна беда на мою голову. У тебя там есть еще друзья?

Данте пробормотал что-то невнятное.

Ксавьер развернулся и бросил взгляд на Лину.

– А ты как думаешь? Что можешь дальше копаться в жизни других людей?

Лина пораженно опустила голову. Мысль о том, что она, возможно, никогда больше не увидит Бобби, тяжелым грузом лежала на ее душе. Она могла помочь своей подруге только в том случае, если убедит Хранительницу времени, что может быть хорошей сотрудницей. А это означало, что потребуется начать с самых низов. С Ксавьера. Она была уверена, что Хранительница времени наблюдает за ее успехами издалека. Она ни в коем случае не хотела предавать оказанное ей доверие. Как она предала Данте. Тот избегал любых взглядов. Было больно. Каждая частичка в ней болела.

Лина встряхнулась. В чем заключается ее задача? Куда бы она ни смотрела, везде стояли стопки голограммных книг. Все эти люди, с которыми судьба обошлась скверно, говорили с ней. Она слышала крики, плач, сердитые голоса, причитания. Голова ее грозила лопнуть, несчастье валилось на нее со всех сторон. Словно телевизор одновременно показывал все каналы.

– К этому привыкаешь, – сказал Ксавьер. – Через пару недель они заткнутся.

– С чего начать? – беспомощно спросила она.

– Тебе решать, – коротко сказал он.

Данте демонстративно посмотрел в другую сторону. Лина не могла винить его в том, что он не хотел поддерживать ее. Она одна виновата в том, что они оба оказались в этом затруднительном положении.

Инстинктивно она схватила книгу, из которой тихо звучала фортепианная музыка. Две тощие балерины со славными пучками, в пачках и с победоносными улыбками выступили ей навстречу голубоватыми мерцающими голограммами. Катерина и Анна. Лучшие подруги, как она и Бобби.

– Дело 1997 года, – удивилась она.

– А что делать? Мы безнадежно перегружены, – произнес Ксавьер, устраиваясь поудобнее в своем кресле с подголовником. Данте уравновешивал внушительную стопку голограммных книг на своем рабочем месте. Никто из них, казалось, больше не обращал на нее внимания.

Лина углубилась в свое дело. Путешественники во времени спасли Катерину от смертельной болезни. Через месяц во время езды на велосипеде ей в рот залетела пчела. Она потеряла контроль над управлением, врезалась в подругу, которая ехала рядом с ней. Анна упала. Ее голова ударилась о бордюр. Больше она не двигалась.

Лина не могла изменить свою судьбу, но могла заступиться за друзей и семью двух девушек. Данте не отрывал взгляда от своей работы, когда Лина прошла мимо него, чтобы положить книгу Анны на ленту, которая вела в зал собраний. Хранительница времени решит дать девушкам второй шанс.

После пятнадцати часов работы она нашла пять подходящих для пересмотра дел, на которые Ксавьер и Данте не обратили внимания. Если она продолжит работать в таком темпе, ей потребуется около 26000 часов, чтобы навести хоть какой-то порядок. И поток новых книг не прекращался.

Болел каждый мускул в ее теле, когда она вечером тащилась к себе в хостел. Добравшись туда, Лина не смогла уснуть. Персонализированные газетные страницы, украшавшие стены, настойчиво напоминали ей о том, какую груду осколков она оставила позади. Статьи изменились. Она читала о трауре в группе детского сада, о суде над Карлом Расмусом, о Генриетте Альберс, которая после смерти дочери и развода основала Траурный клуб, и о бродяге, который не пришел в себя после удара судьбы. Это был Карл Расмус. Лина надеялась остановить зловещую цепную реакцию своим бегством в Невидимый город. Один взгляд на ее фотографии на телефоне показал, что это напрасная надежда. Когда она открывала изображения, они казались испорченными, нечеткими. Даже Йонас, казалось, медленно растворяется в тысячу пикселей. Ей нужно работать быстрее.

Сдаваться Лина не собиралась. На мгновение она закрыла глаза. Как бы поступила Бобби?

– Осторожно! Трудолюбивый ботаник, – прошептал Ксавьер Данте.

Солнце взошло над Невидимым городом, когда Данте прибыл на место работы. С тех пор как Лина вернулась, его работа в отделе ревизии уже не казалась ему такой ужасной. Сегодня он специально пришел пораньше.

Открыв дверь, он едва не столкнулся с Линой, и на мгновение их плечи соприкоснулись. Инстинктивно они оба отпрянули назад. Пока Ксавьер после проявленных усилий встать и попить кофе положил ноги на стол, Лина возилась вокруг заваленного архива.