Военный разведчик - Александр Карцев

Бой моментально стихает. Одна из БМП тросом вытягивает наш БТР из кювета. Вторая нас прикрывает. Среди бойцов потерь нет. Только капитана со второго бэтээра шальной пулей немного зацепило в плечо. Вот и не верь после этого в приметы! Не случайно ведь говорят, что находиться во время боя рядом с радиостанцией — плохая примета. Из радиостанции в любой момент может раздаться какой-нибудь глупый приказ. А в сторону радиостанции прилететь какая-нибудь глупая пуля. И трудно сказать, что хуже.

У капитана касательное ранение. Ничего страшного. Пока бойцы возятся с бронетранспортером, на скорую руку перебинтовываю его. Живы и музыканты. Но напуганы, конечно же, здорово. А как же иначе, когда сидишь под бронёй и не видишь реального врага. Враг мнимый всегда выглядит куда страшнее. Тем более у музыкантов так хорошо развита фантазия.

Через полчаса мы в Баграме, в штабе дивизии. Бронетранспортеры направляются в сторону гарнизонного офицерского клуба (Так официально называют здесь большой металлический ангар, где бойцам три раза в неделю крутят фильмы). Мы с Василием идем в политотдел. Снимаемся с учета и обратно. Время — тринадцать тридцать. Через полчаса мы уже на баграмском перекрестке. Осталось совсем немного, и будем дома. Но наши бы молитвы…

Проходит почти четыре часа. На дороге ни одной машины. Ребята с контрольно-диспетчерского пункта советуют возвращаться в Баграм. Сегодня уже точно колонн на Кабул не будет. Тем более что скоро начинается комендантский час. Но завтра в четыре утра у Василия борт на Союз. Следующий только через три дня. И Васю можно понять. Мы останавливаем афганский автобус Toyota.

— Шаб бахайр. Коджа рафтим? Кабул? Хуб, сэйс. Берим бахайр (Добрый вечер. Куда едем? В Кабул? Хорошо, понял. Поехали).

Мы с Василием заходим в салон. Афганцы здорово удивлены. Шурави не ездят на общественном транспорте. Не ездят в такое время. И тем более не ездят без оружия. Но водитель только кивает нам в ответ.

Всё было замечательно. Но доехали мы только до Карабага. Водитель сворачивает в сторону ближайшего кишлака. Объясняет, что сегодня дальше не поедет. На дороге душманы. По каким приметам он это определяет, мне неизвестно. Но спорить с ним бесполезно. Я и сам прекрасно понимаю, что сейчас дорога не безопасна. Спускаются сумерки. Начинается комендантский час. Автобус могут обстрелять не только духи, но и наши посты.

Делать нечего, благодарю водителя. Направляемся с Васей к ближайшей заставе. Точнее ближайших застав две. Водитель, как нарочно, остановился точно посередке между восьмой и девятой сторожевыми заставами 181-го полка. Мы направляемся к восьмой, она к Кабулу ближе. До неё километра полтора. А значит, мы еще на полтора километра приблизимся к Кабулу. Это ничтожно мало. Такими темпами к утру нам не успеть. Но на все воля аллаха! Или какого-нибудь другого бога. На горизонте появляется колонна наших КАМАЗов. Они несутся с включенными фарами и на хорошей скорости. На слишком хорошей скорости! Под сотню! Колонны обычно передвигаются со скоростью не более шестидесяти километров в час. Эти ребята явно куда-то спешат. Надеюсь, что не на тот свет?! Но выбор у нас не велик. Если тот свет по направлению к Кабулу, нам по пути. Лишь бы взяли.

Голосуем. Первая машина проносится мимо. К моему удивлению, вторая притормаживает. Водитель показывает жестом: «Быстрее!». Нас с Василием уговаривать не надо. Мы быстренько залетаем в кабину.

— На Кабул?

Водитель согласно кивает в ответ. До меня не сразу доходит, что на машине афганские номера, да и водитель одет не в нашу форму. Кажется форма царандоя, афганской милиции? Но я не уверен, возможно, это и форма афганской армии. Какая разница, главное, что с каждой минутой мы на полтора километра приближаемся к Кабулу.

Водитель что-то болтает на фарси, посмеивается, шутит. Я не очень хорошо понимаю, о чем он там говорит. Но согласно киваю в ответ. Моё внимание привлечено небольшими фонтанчиками дорожной пыли, которые тянутся к нашей машине. Что это такое до меня доходит не сразу. Я резко прижимаю голову Василия к его коленям. В то же мгновение автоматная очередь проходит над нашими головами. Разлетается вдребезги лобовое стекло. Водитель склоняется над баранкой, затылок его весь в крови. Проходит несколько секунд. Он поворачивает голову в мою сторону и снова улыбается. Веселый парнишка! Осколками ветрового стекла ему немного поцарапало затылок. Ничего страшного. Водитель еще даже ничего и не почувствовал. Но меня напугал здорово. Я был уверен, что его зацепило куда сильнее. Небольшой осколок стекла застрял и над правой бровью Василия. Ничего, потом разберемся. Сейчас главное — уехать от места засады как можно дальше. Но водитель сбрасывает скорость и выруливает на обочину. Нужно подождать остальных. Мы и так отъехали от того места, где нас обстреляли достаточно далеко. Километра на три, не меньше. Слишком большая у нас была скорость. И в принципе можно остановиться. Но мне эта идея совсем даже не нравится. Я достаю из подсумка гранату, на глазах водителя разгибаю усики, вынимаю кольцо. И выбрасываю его через разбитое ветровое стекло из кабины.

— Берим бахайр, мохтарам (Поехали, уважаемый!).

Водитель ничего не имеет против. Он смотрит назад. Нас догоняют другие машины. Моя граната не производит на водителя абсолютно никакого впечатления. Он продолжает весело улыбаться. Но мы все равно начинаем движение. Мой взгляд падает в кузов нашей машины. Он весь забит осколочными минами к 82-миллиметровому миномету. Мины лежат без упаковочных ящиков, вповалку. Мне становится по-настоящему страшно. На бочке с порохом и горящим фитилём я чувствовал бы себя в большей безопасности. У меня немедленно появляется желание выйти из машины. Даже на ходу.

Но мы доезжаем до Кабула. Точнее не доезжаем до него километра два. Первая машина сворачивает вправо. Собираются объезжать наш диспетчерский контрольный пункт? Зачем? Непонятно. Я обращаюсь к водителю.

— Шома царандой (Вы из царандоя)?

Водитель, улыбаясь, отрицательно кивает в ответ.

— Орду (Армия)?

— Надарам (Нет).

— ?

— Ма моджахед (Мы моджахеды).

Классные ребята эти моджахеды! С ними не соскучишься. Везут боеприпасы в родную банду, попадают под обстрелы других банд, подвозят шурави. И при этом улыбаются. Водитель притормаживает у обочины. Нам дальше нельзя. Начинается духовская зона. Вылезаем с Василием из машины. Машу водителю вслед рукой.

— Сафар ба хайр (Счастливого пути)!

— Та дидар (До встречи), — кричит он нам в ответ.

А вот это уже лишнее. Следующая встреча едва ли закончится так славно.

В горах темнеет очень быстро. Еще нет и девяти часов, когда мы добираемся до Теплого Стана (Так мы называем один из районов Кабула), а вокруг уже густые сумерки. Бойцы с контрольного пункта смотрят на нас как на лунатиков. Но нам, лунатикам, абсолютно до лампочки, как на нас смотрят. Достаю из кармана булавку и ставлю её вместо предохранительной чеки в запал гранаты. И только сейчас замечаю, как сильно затекла моя рука.