Дракула - Матей Казаку

Поэзия Румынии воспевает героев прошлого, но большинство стихотворений призывают к войне за независимость. Интересно то, что там фигурирует и вампир:

Румынское «путешествие» Мари Низе

Некоторые авторы полагали, что Мари Низе никогда не была в Румынии, а её знания об этой стране ограничивались лишь сведениями от двух подруг из Бухареста, живших в Париже в 1877 году. Эфросиния и Виргилия — дочери революционера 1848 года, известного своими литературными и философскими произведениями, Иона Элиаде Радулеску (1802–1872). На самом деле документов о придунайских княжествах хватало и в Париже, и в Брюсселе, где скрывались многочисленные румынские изгнанники. Но в поэме Bucuresti Мари описывает свой отъезд в эту страну:

Мы не знаем, шла ли речь о лирической героине или же это путешествие действительно было, сколько времени она провела в Бухаресте. Основой для своего романа она взяла поэму Zburatorul (1843) Иона Элиаде Радулеску, описывающую эротическое пробуждение молодой девушки, которую посещает инкуб, демон с длинными чёрными волосами. От инкуба до вампира близко, всего один шаг. В качестве источников информации выбор у неё был невелик: помимо богатого румынского фольклора, она могла воспользоваться рассказами зарубежных путешественников второй половины XVIII века, изобиловавшими описаниями местных верований. Так, например, «Путешествие в Валахию и Молдавию» австрийского консула С.И. Райцевича (1788):

Мари Низе также могла почерпнуть сведения из многочисленных учёных статей и произведений, появившихся в Румынии и Трансильвании, где случаи вампиризма были лучше всего записаны.

Даже если она не была в Румынии — предположение, которое ещё надо подтвердить,— в любом случае, как в Париже, так и Брюсселе, в её распоряжении был большой документальный фонд о языке и культуре, о традициях и слухах. Заметим, что в «Капитане Вампире» Мари не употребляет никаких румынских слов, обозначающих вампиров,— strigoi, varcolac, moroi, nosferatu, но только славянский термин «вампир», вошедший во французский и другие европейские языки. Это очевидный аргумент против того, что она ездила в Румынию, где, несомненно, встретила бы один из терминов. Описание, которое она даёт Борису Лиатукину, заставляет нас думать скорее о его литературном происхождении, нежели фольклорном:

Стенка Соколич, офицер армии Лиатукина, пишет портрет, показывающий истинный размах вампирического образа:

За двадцать лет до Брэма Стокера Мари Низе наделяет своего вампира удивительной силой гипноза, которая повергала его жертв в транс и не давала сопротивляться. В английском варианте героям помогает настоящий специалист, Ван Хельсинг, тогда как румыны, так и русские солдаты в Крыму никак не могут убить его, пока Ион Исашеско трижды не вонзил ему нож в сердце при битве в Гривице. Последняя деталь убеждает нас в том, что Мари скорее всего не была в Румынии — там ей рассказали бы, каким образом надо расправляться с вампиром: кол в сердце и кремация сердца или всего тела сразу.

Местные термины, которые она употребляет (повседневные выражения, названия танцев, напитков и т. д.) могли быть ей известны от подруг. Кроме того, Ион Элиаде Радулеску, их отец, опубликовал не менее девяти книг и брошюр на французском языке, настроенных против русских: эти источники вполне могли стать необходимым биографическим справочником. Все герои романа без труда идентифицируются: например, министр военных дел Чернеано — не кто иной, как генерал Чернат; полковник Леганеско — будущий генерал Георгиу Ангелеско; боярин Ахилл Команеско — по-видимому, генерал бригады Ахилл Команеану, участвующий в кампании 1877 года; молодой Децебаль Привигеторану напоминает политика Юлиана Врабиеску, и т. д. Детали битв в Болгарии подробно описывались в европейской прессе, особенно в бельгийской, которая имела связи со всем миром (газеты Independence Belge, Flandre Liberale, L'ami de I'ordre). Необходимые сведения о городе Бухаресте и его окрестностях она могла получить из прекрасного «Гида путешественника — Бухарест» Улисса де Марсильяка, французского профессора из университета Бухареста.