Лорд-мошенник - Патриция Райс

— Я понимаю вашу озабоченность, мистер Стэнфорд, но я бы предпочел, чтобы вы дали мне время, чтобы уладить это дело с Алисией. Она привыкла сама принимать решения. Мало надежды, что она вдруг изменит своим принципам после стольких лет.

Алисия недоверчиво и с одобрением смотрела на Трэвиса, осмелившегося возразить ее отцу. Она вдруг подумала, что они могли сговориться, как действовать против нее. Но разъяренное лицо отца дало ей новую пищу для размышлений.

Увидев, с каким обожанием дочь смотрит на сидящего напротив нее мужчину, Честер Стэнфорд предпочел сдержать свой гнев. Кто знает, что он еще может выкинуть, и остается только уповать на Господа, чтобы он не устроил скандал. Некогда боготворившая его двенадцатилетняя девочка превратилась в независимую женщину, которую он тщетно пытался понять.

— Я рада, что вы это понимаете, мистер Трэвис, — заметила Алисия, пригубив вино. — Однако тогда вы должны понимать и то, что мне нравится учительствовать, и я пока не собираюсь отказываться от этой работы.

Это заявление вызвало протест даже у Летиции, но все возражения перекрыл ясный голос Трэвиса:

— А я и не прошу вас бросать работу. Если ваш отец позволит нам общаться наедине для обсуждения личных вопросов, уверен, мы сможем прийти к согласию.

Держа бокал в руке, Алисия подняла глаза на Трэвиса. Трэвис не желал слушать никаких возражений против их брака. Она поняла это по тому, как он смотрел на нее, по его голосу. Он крушил заботливо возведенные ею стены, превращая их в пыль у ее ног. В любом случае она станет его женой и каждую ночь будет делить с ним постель, где бы эта постель ни находилась. Эта мысль вызвала румянец на ее щеках, и Алисия опустила глаза.

Довольный результатом этой пикировки, Честер великодушно согласился с тем, что молодые люди могут некоторое время проводить наедине для обсуждения разных вопросов, а затем перешел к рассказу о действии запрета на заход в порты британских и французских кораблей. Трэвис тут же откликнулся, и мужчины стали оживленно обсуждать вопрос: должен ли конгресс продлить запрет или объявить войну Британии в ответ на ее наглый захват американских судов? Летиция и Алисия молчали и думали о своих делах.

После обеда Честер отпустил молодую пару, чтобы обменяться новостями с Летицией. Алисия провела своего жениха в кабинет отца. Трэвис решительно закрыл дверь.

Он смотрел, как Алисия прошла в дальний конец комнаты, к камину. Ее небрежно заколотые густые каштановые волосы немного растрепались, и отдельные пряди упали на шею, когда она наклонилась над камином. Золотистое бархатное платье с высоким поясом подчеркивало ее тонкую талию, бедра и открывало холмики ее пышной груди. Если бы она не прятала лицо, Трэвис решил бы, что она оделась так специально для него.

— Алисия, не прячься от меня. — Он прошел на середину комнаты, надеясь, что она подойдет.

Алисия повернулась к нему. Она видела только его мужественный облик, все остальное в заполненном книгами кабинете отступило на задний план. В строгом сером сюртуке, желтовато-коричневых брюках и начищенных до блеска мягких сапогах он выглядел настоящим джентльменом. Но Алисия знала, что ширина его плеч не увеличена за счет модных подкладок, бронзовый цвет кожи, который можно было бы объяснить воздействием ветра, не переходит в более светлый ниже воротника рубашки, а под респектабельным шелковым жилетом скрыты шрамы от бесчисленных сражений. Одежда служила для него только прикрытием. Она все еще не знала скрытого под ней человека. Алисия не находила хищным его орлиный профиль, его темные глаза не таили тайн. Трэвис всегда был честен с ней, а то, что она недостаточно знала его, объяснялось не столько его нежеланием рассказывать о себе, сколько тем, что она мало расспрашивала его. Она ощущала на себе его пылкий взгляд и знала о его магнетическом воздействии. Алисия сделала несколько шагов вперед и остановилась, не доходя до него.

— Я ни от кого не прячусь. Просто не знаю, что сказать. Отец поставил тебя в неловкое положение.

— Нет, это я сам. Я знаю, чего хочу, и не боюсь последствий. Кто действительно рискует, так это ты, но я постараюсь сделать все, чтобы ты не раскаивалась в содеянном.

Складки ее платья мягко переливались в свете стоявшей на столе лампы. Трэвису хотелось сжать ее в объятиях и заставить понять, насколько глупо ее сопротивление, но для Алисии настало время самой принимать решения. Несмотря на желание обладать ею, он не будет принуждать ее. В его планы входило провести с ней всю оставшуюся жизнь.

— Значит, другого пути нет? — с оттенком горечи спросила Алисия. У нее не было романтических иллюзий. Она никогда не мечтала о том, чтобы за ней ухаживали, покоряли ее, но все-таки в предложении о замужестве должно быть нечто большее, хотя бы признание в любви.

Уловив печаль в милых синих глазах, Трэвис ощутил укол в сердце. Он коснулся ее волос и провел пальцами по щеке.

— Ты хочешь, чтобы я, преклонив колено, усладил твой слух словами о вечной любви? Возможно, мне даже удалось бы припомнить приличествующие случаю стихи. — Его губы дрогнули в едва уловимой усмешке, когда он заметил восторг в ее глазах. — Пожалуйста, не мечтай о несбыточном. Дружба, основанная на взаимном уважении, — это больше того, чем довольствуются многие супружеские пары.

Нет, она еще не готова сделать первый шаг, признаться в чувствах, которые пугают ее. Он надеялся, что… Но в этом виновато его нетерпение. Трэвис приблизился к Алисии и нежно обнял ее.

— Может быть, ты не будешь возражать против чуть большего, нежели просто взаимное уважение? — Не дожидаясь ответа, он наклонился к ее губам, надеясь в них получить молчаливое согласие.

Тепло его губ быстро растопило сдержанность Алисии, и она придвинулась к нему. Сильные руки Трэвиса все крепче сжимали ее, в поцелуе было все больше страсти. От его прикосновения у Алисии кружилась голова, она почувствовала, что страсть вот-вот возобладает над ее разумом, и, упираясь ладонями в его грудь, попыталась высвободиться из этих цепких объятий.

Трэвис, не разжимая объятий, стал осыпать поцелуями ее щеки, волосы и другие доступные места. Наверное, он никогда не насытится этой прекрасной женщиной, но он хотел бы делать это на протяжении всей жизни.

— Я не уверена, что это может стать надежным фундаментом для брака, — возразила Алисия, пряча лицо от искусительных поцелуев на его плече. — Любая женщина может удовлетворить эту твою потребность.

Трэвис схватил ее за плечи и отодвинул от себя, чтобы заглянуть в эти сомневающиеся глаза.

— Если бы это смогла сделать любая женщина, я не предложил тебе пожениться. Неужели ты могла бы лечь в постель с любым мужчиной? Носить в себе ребенка от любого мужчины?

Настойчивость его тона вызвала удивленный взгляд Алисии.

— У мужчин все по-другому… — попыталась возразить она, но Трэвис прервал ее:

— Нет! Не так все просто, Алисия! Признаю, что я никогда не был шаманом. У меня было больше женщин, чем следовало бы, и некоторые очень нравились мне. Если бы не опасность забеременеть, возможно, и ты вела бы себя так же и тогда поняла бы разницу. Сиюминутное удовольствие — вещь преходящая. Не этого я хочу от тебя. Я получаю удовольствие, просто глядя на тебя, касаясь тебя, сознавая, что ты принадлежишь только мне и никому другому. Меня возбуждает даже твой взгляд. Ни одна другая женщина не сможет повторить твой голос, твою улыбку. Я мечтал о леди, которая воспитывала бы моих детей, содержала мой дом, но при этом мне нужна женщина, которая делила бы со мной постель. Все это я нашел в тебе.