Хочу твоё сердце - Кира Солиева

пустили. Но мы теперь семья, все удары судьбы встретим сплоченно и дадим отпор любой болезни.

Подготовка и сама процедура изъятия костного мозга прошли довольно быстро, за полчаса управились. Потом я уже лежал в палате и чувствовал себя султаном Османской империи.

Мама, Ангелина, Яна суетились вокруг меня, всячески обхаживали, а Артём сидел рядом и по-доброму смеялся надо мной. Когда операция отца закончилась, все мы вздохнули свободно.

Всё, теперь нужно дождаться лишь исхода оперативного вмешательства. Но мы все верим, что произойдёт чудо, и отец поправится.

Тем более чувствовал он себя хорошо, состояние его было стабильное, жизненные показатели в пределах нормы. Жаль, к нему пока нельзя было.

Ангел осталась со мной до самого вечера, но потом я сам отправил её домой. Даже со всеми условиями в вип-палате, я чувствовал, что ей не так комфортно, она устала, сама больничная обстановка на любого человека действует угнетающе.

Но несмотря на это, моя девочка держалась и даже вида не подавала. Пришлось чуть ли не силой её выпроводить.

Повезло, что мама как раз уезжала домой, попросил её и Ангела подбросить. Договорились, что она приедет ко мне завтра после учебы. Тем более мне осталось побыть в стенах этой клиники последний день.

Моё состояние было нормальное, забор костного мозга прошел без осложнений, поэтому Олег Геннадьевич не видел причин держать меня здесь и дальше.

На следующий день, Ангелина позвонила мне и сообщила, что скоро будет, но сначало отвезёт Вику до дома. Мы спокойно разговаривали по телефону, ничего не предвещало беды, но вдруг, в динамике послышалась какая-то непонятная мне возня, а потом испуганный вскрик моей девочки, и её мольба о помощи, которые взорвали моё сердце на мелкие атомы.

— Антон, пожалуйста помоги….

— Заткнись, сука! — послышался яростный мужской рёв и за ним короткие гудки.

Глава 35

АНГЕЛИНА

Выходим с Викой из кампуса и идём в сторону парковки. Подруга не умолкает ни на секунду, никак не уймется, горяченького ей подавай. Ага, было бы что подавать. То есть, кое-что я могла бы ей поведать, но нет.

Это слишком личное. Не хочется делиться тем, что происходит между мной и Антоном. Даже с лучшей подругой. В какой момент отношения с нежеланным женихом стали для меня такими значимыми? Слишком личными и важными, настолько, что не хочется ни с кем об этом говорить.

— Ну, имей совесть уже, поделись хоть маленьким кусочком своих игрищ с падшим ангелом Раздоров!

— Боги, Вика, отстань! Не о чем рассказывать. Антон за мной ухаживает, а я принимаю его ухаживания, и всё. Что ещё тебе надо знать?

— Ну-ну, просто принимаешь. А почему мордочка такая довольная, когда о нём говоришь?

— Если не успокоишься, домой будешь добираться на своих двоих или в общественном транспорте.

— И ты после это сможешь спокойно спать?

— Поверь, усну сном младенца, а о тебе даже не вспомню.

— Никогда не думала, что доживу до такого дня, когда единственная подруга скажет мне такие жестокие слова.

— Давай только без драм, окей? У нас с Антоном, правда, ещё ничего не было.

— Он что, импотент?

— С чего ты взяла?

— Вы два раза уже спали в одной постели. И если Антон не распускал руки на такую конфетку, как ты, то это тревожный сигнал, подруга.

После этих слов, жар прилил к моему лицу. Полноценного секса между нами не было, а вот как назвать то, что случилось вчерашним утром?

— Слушай, Бессонова, ты сейчас так подозрительно покраснела, что я ставлю свои месячные карманные деньги — ты что-то скрываешь.

— Да не скрываю я ничего! Ничего не было. Мы просто спали вместе, понимаешь? Легли и уснули, без лишних телодвижений.

— Странные вещи рассказываешь, если честно, от кого, от кого, а от Антона не ожидала такого. Он что, первую брачную ночь ждёт?

— Сама очень удивлена. Но Антон, несмотря на явное желание, держится, и тем самым заслуживает моё доверие и благодарность.

— Детка, мы в двадцать первом веке живём, ты правда будешь до свадьбы мурыжить такого горячего самца, как Антона?

— Вика, не в веке дело! Я просто не могу вот так с разбегу прыгнуть в постель к каждому, кто соизволит уделить мне внимание.

— Ты сейчас шутишь, да? При чём здесь каждые? Вон, за тобой парни толпами и годами бегают, а ты им за руку лишний раз не давала подержаться. Вот возьмём, к примеру, Макса…

— Не напоминай мне, пожалуйста, о нём. Он словно с цепи сорвался после моей помолвки. Не может спокойно принять, что между нами ничего не может быть. Я выйду замуж за Антона, а прыгать с одного парня на другого никогда не буду. И вообще, у меня к Максу с самого начала чувств не было, я сто раз уже его отшила, а он и слышать меня не хочет!

— Меня тоже пугает его упорство. Это больше на одержимость похоже, чем на любовь. Я волнуюсь за тебя.

— Не накручивай себя, уверена, после моей свадьбы Макс переболеет мной, поймет, что я окончательно не его, и оставит меня наконец-то в покое.

— Блин, вспомнишь говно, вот и оно.

— Ты это о чем?

Но Вика ничего не ответила, только сердито фыркнула, а я, проследив за её взглядом, увидела Макса. Мой весьма настойчивый ухажёр сидел на капоте своего гелика, курил и глаз с нас не спускал. Дверь его машины была открыта и до нас доносилась музыка, которую он слушал, громкая и раздражительная.

Почему-то мне стало тревожно на душе. Это чувство появилось неожиданно, и мне трусливо захотелось сделать вид, что я не увидела Макса.

Думала, юркну в свою малышку и дам по газам, так, чтобы и след мой простыл. Но Макс уже спрыгнул с машины и направился в нашу сторону, момент для побега был упущен.

— Привет, красотки, как дела? — вроде бы, его голос прозвучал дружелюбно, но вот глаза меня напугали.

Макс смотрел на меня таким непонятным взглядом, после которого хотелось пойти и помыться. И зрачки его была необычайно увеличены. Неужели то, что он курил, было не сигаретой? Прямо на парковке возле кампуса? Да быть такого не может!

Я не успела ничего ответить, да и не хотела с ним разговаривать. Спасибо Вике, она, как всегда, пришла мне на выручку, взяв всё в свои лапки.

— О, Максик, привет.

— И вам привет, красавицы. Как дела?

— Пасибки, хорошо, вот, по делам с Ангелиной мотаемся. Сам-то как?

— Тоже не плохо, — ответил он Вике, но глаз не сводил с меня, — Ангелина, ты меня