Личное задание - Сергей Донской

Притормаживать Эрик начал за добрую сотню метров до поворота на грунтовую дорогу, но разгон был таков, что «БМВ» с трудом выполнила крутой вираж, отчаянно скрипя всеми своими металлическими сочленениями. Она проскочила перед самым носом рейсового автобуса, перегруженного до такой степени, что он временами чиркал брюхом по асфальту. Представив себе кучу-малу, образовавшуюся в салоне после резкого торможения, Эрик позволил себе улыбнуться – впервые за сегодняшний день.

На пыльной дороге, усеянной выемками и булыжниками, скорость пришлось сбросить до тридцати километров, но и эта езда напоминала скачку на диком мустанге. Вверх-вниз, вверх-вниз. Подскакивая на своем сиденье чуть ли не до потолка, Эрик совсем забыл про улыбку.

– Руки бы за такую работу поотрывать!.. Раз... дол...баи! – прерывисто рычал он, словно знал толк в прокладке дорог и сам когда-нибудь стелил их – ровные, гладкие, прямые. А потом, с риском прикусить язык, Эрик добавил к вышесказанному свою коронную присказку: – Ш-ш-шит!

Это было произнесено уже по совсем другому поводу.

Впереди за кустами и деревьями вот-вот должны были показаться знакомые ржавые ворота цвета запекшейся крови, но судьба приготовила для Эрика новое испытание, словно издеваясь над его расшатанными нервами.

На дорогу, преграждая автомобилю путь, неизвестно откуда выперся фантастически пьяный мужик, то выписывающий замысловатые кренделя, то оседающий на колени. Раскаленный за день воздух застыл неподвижным желе, но для пьянчуги штиль обернулся индивидуальной бурей, швырявшей его из стороны в сторону. Причем, как назло, он выбрал для своих порывистых вихляний такой узкий отрезок дороги, что его не рискнул бы объехать даже велосипедист.

Фа! Фа-фа-аа-а! – рявкнул клаксон «БМВ». Никакой реакции. Разве что движения забулдыги стали более хаотичными.

– Ну ты, ублюдок! – заорал Эрик, затормозив в нескольких шагах от бестолкового мужика и высунувшись из открытого окна чуть ли не по пояс. – Сам свалишь или тебе помочь?

Мужику бы забиться в кусты поскорее, а он лишь отмахнулся беспечно:

– Подождеш-шь. Я тут деньги посеял. Искать надо.

Выбравшемуся наружу Эрику показалось, что он очутился в парилке. Как только встречный ветерок перестал обдувать лицо, оно покрылось потом, а черная рубаха взмокла от груди до талии. Ноги в штиблетах разогрелись не меньше, чем двигатель автомобиля, но Эрик не жалел, что обулся именно таким образом. Жесткие квадратные носы штиблет учуяли легкую добычу и теперь устремились к ней. В лучах солнца пряжки поблескивали, как золотые. Подошвы издавали вкрадчивый шорох.

Забулдыга не обращал на приближавшиеся шаги никакого внимания. Наверняка в его голове звучал какой-нибудь удалой мотивчик, заставлявший его топтаться и кружиться на месте.

– Водку жрем? – Эрик стоял в двух шагах от мужика, но сбивать его с ног не спешил. Почему бы не поучить человека уму-разуму, пока тот находится в сознании? – Водку жрем, а работать не хотим? Да, алканос? – неспешно цедил Эрик, разглядывая обращенный к нему затылок. – А потом жалуемся, что жизнь плохая... Так?

– О! – изумился забулдыга, обнаружив, что он на дороге уже не один. – Наконец-то. А я вас заждался, молодой человек.

У него получилось: «челаэк». И никакой почтительности в голосе, несмотря на вроде бы вежливое обращение.

– Меня? – Эрик прищурился. Приподнятый тон незнакомца его слегка озадачил.

– Вас, вас, – потвердил насмешливый голос.

– Тебя, может, подбросить куда? – зловеще осведомился Эрик. – Я могу. Так подброшу, что мало не покажется.

– На этой развалюхе? – кивнул забулдыга в сторону «БМВ». – Был бы «Мерседес», это я понимаю.

– «Мер...». – Не договорив, а лишь всхрапнув от избытка чувств, Эрик нанес оборзевшему мужику три жестких удара подряд: стопой в коленную чашечку, правым кулаком по подбородку, а левым наподдал снизу вверх, чтобы отбросить падающее тело назад. Хух! Хух! Хух! Это была молниеносная серия ударов, отработанная до автоматизма. Как всегда, процедура заняла ровно три секунды – по одной на каждое движение. И лишь завершая серию, Эрик сообразил, что все происходит не так, как обычно. Его конечности рассекали пустоту, не задевая ничего, кроме разогретого воздуха. А затем Эрик увидел перед собой совершенно трезвые глаза противника, успел мимолетно подивиться их необычному цвету расплавленного свинца и ощутил, что обе его руки крепко схвачены за запястья, будто в тиски угодили.

– Ты что? – опешил Эрик.

Вместо ответа он услышал отчетливый хруст собственных костей. Противник, не ослабляя хватки, выворачивал руки Эрика внутрь. Запястья сломались почти сразу, но этим дело не ограничилось. Продолжая смотреть в потемневшие от боли глаза Эрика, незнакомец свел его локти воедино, вплоть до двойного щелчка суставов. Это было проделано с такой легкостью, словно ломались косточки хорошо прожаренного цыпленка. Кр-рак! Кр-рак!

– Уй! – запоздало вскрикнул Эрик, а когда незнакомец занялся его плечевыми суставами, попросту брякнулся в обморок, так и не узнав, чем закончилась экзекуция.

* * *

Прежде чем упасть, молодой бандит попытался доверчиво уткнуться в грудь Громова, но тот брезгливо отстранился, предоставив обмякшее тело земному притяжению.

Примененный им прием джиу-джитсу был прост и незатейлив. Противник, окажись он расторопнее, мог бы освободиться от захвата в два счета. Громовские пальцы, обращенные внутрь, следовало просто резко столкнуть костяшками. Но людей, не ожидающих нападения, очень легко застать врасплох, особенно если они привыкли размахивать руками и ногами совершенно безнаказанно, не встречая отпора.

«Это тебе не в девчонок стрелять из кустов, парень», – мысленно резюмировал Громов, прежде чем приподнять упавшего за шиворот и брючный ремень. Не церемонясь с покалеченными руками бандита, он подволок его к «БМВ» и запихнул на пассажирское сиденье. Сам сел за руль, включил зажигание и дал задний ход в направлении шоссе. Он знал, что и как станет делать дальше. Он принял решение еще до того, как налил Сане первую поминальную дозу.

Когда Саня благополучно уснул, Громов некоторое время следил за сторожкой, где новая бандитская стайка маялась в ожидании своего вожака. Исходя из словесного описания, полученного в ходе ночной вылазки, вожак был стройным, широкоплечим брюнетом с длинными волосами, зачесанными назад. Такого персонажа на площадке у ворот не наблюдалось. Трое статистов, сменившие мертвецов, не отличались ни привлекательностью, ни статью, ни вольнодумством причесок. Полное единообразие, стриженное под ноль. Одинаково невыразительные физиономии с раз и навсегда отмороженной мимикой. Малоподвижные взгляды. Наклоненные вперед, как у бодливых бычков, головы, прочно сидящие на мощных борцовских шеях. Под одеждой – много мяса и раздутых мышц. Из-за этого парни держали руки слегка оттопыренными и передвигались враскорячку.

Безмятежно расположившись на затененном крылечке, парни, запальчиво переругиваясь, играли в нарды и беспрестанно лузгали семечки, расплевывая шелуху по сторонам. Громову казалось, что он видит перед собой больших раскормленных детей, которых накачали до взрослого размера и научили сквернословить. Хотя оружие у заигравшихся пацанов было настоящее, они осознавали это только тогда, когда убивали их самих. И никому из них не было суждено повзрослеть. Короткая жизнь на свободе или мгновенная старость за колючкой – вот и все возможные варианты. Но будущее данной троицы абсолютно не волновало Громова. Его интересовал лишь отсутствующий молодой человек по имени Эрик, раскатывающий на фиолетовом автомобиле марки «БМВ». Вот о чьей судьбе нужно было позаботиться лично, не полагаясь на слепой случай.