Берлога - Георгий Мантуров

Димон задумался.

– А на какие деньги, вообще, школы живут, Игорь Васильевич? – спросил он директора. – Откуда они берут деньги и как они их тратят? Я действительно, об этом ничего не знаю. Вот вы – директор, можете мне рассказать, почему у нас в школе такие старые столы, компьютеры такие древние, про столовую я уж не говорю? Почему все так средненько? – Димон хотел сначала сказать «бедно», но пожалел Горыныча и сказал «средненько».

Горыныч взглянул на часы.

– Ну, время, в принципе позволяет, в двух словах расскажу, конечно. Вам без этого проект с газетой не поднять. Не так все просто.

Значит так. С недавних пор школам стали выделять деньги из бюджета в зависимости от количества учеников.

– Это хорошо или плохо? – сразу же перебил его Димон.

– Кому как, – усмехнулся Горыныч. – Если у школы хороший имидж, родители отдают детей туда. Соответственно, у школы больше денег. Плохо учат в школе, значит мало там учеников, значит зарплата у учителя меньше. Такой подход.

– А сколько дают, Игорь Васильевич? – нетерпеливо спросил Димон.

– В зависимости от статуса школы. Если обычная, то около 23000 рублей в год на одного учащегося, если гимназия, то около 50 000 рублей.

– То есть, в нашей школе 23 000 получается? И вам хватает?

– Да нет, конечно! В том то и дело. Но это только часть проблемы. Если бы 50 000 нам полагалось, я бы горя не знал. Хотя, мы и эти-то деньги потратить с толком не всегда можем.

– Как это, – не понял Димон.

– А так! Нужно, допустим, закупить учебные пособия. Деньги есть, остались после того как подсчитали потребность на зарплату, налоги, коммуналку и так далее. Остались деньги, в общем. А из управления образования округа приходит письмо, где мне предлагают купить пособия там-то и там-то.

– А вы?

– А что я? Ругаться буду с управлением образования? Они мои прямые начальники. Вот и покупаем.

– Ну, с компьютерами сейчас на рынке ситуация ровная, – задумчиво сказал Димон, – у всех цены примерно одинаковые, можно и поторговаться, конечно. Они там, в управлении, наверное, самые лучшие варианты для вас находят?

– Нет, Дмитрий, – улыбнулся Горыныч, – что касается именно компьютеров, это они их сами закупают и директоров к этому вопросу близко не подпускают. Тут мы сами выходим из положения как можем. Спонсоров ищем, с родителей пытаемся собрать крохи. А нам говорят – поборами занимаетесь!

– Почему? – задал наивный вопрос Димон и тут же ответил сам себе, – ну понятно, компьютеры это не глобусы, деньги совсем другие, вот вас и не подпускают. А деньги ваши?

– А деньги наши, – подтвердил Горыныч.

– А что же тогда вы закупаете?

Горыныч нахмурился.

– Вот в последний раз закупили пособия для уроков химии: штативы и наборы с образцами нефтепродуктов. Штатив – простая деревянная подставка и металлический пруток с зажимом. Знаете почем?

– Не знаю, – ответил Димон, – но, думаю, рублей сто пятьдесят, от силы двести.

– Восемь тысяч шесть сорок три рубля! – зло сказал Горыныч.

– За партию?

– За штуку!

– Не может быть! – почесал левой рукой затылок Димон. – Что-то дорого. Ну, а нефтепродукты почем закупили?

– Десять пробирок в коробке по пять миллилитров. Фракции нефти: бензин, керосин, солярка, мазут, креозот и прочее. Всего 50 миллилитров.

– И сколько? Тоже восемь тысяч?

– Нет, не восемь, – мрачно ответил Горыныч, – пять шестьсот за коробочку.

Димонт привычно потянулся за коммуникатором и включил калькулятор.

– Да, – вздохнул он, – в пересчете на литр нефтепродуктов выходит сто двенадцать тысяч рублей. Это что же такое? Да это ни в какие рамки не лезет! ОПЕК такое и не в страшном сне не приснится!

Хотя, это уже не ОПЕК, это уже Сальвадор Дали, но и ему такое тоже не приснится, даже за секунду до пробуждения!

Он улыбнулся и взглянул на Горыныча, стараясь понять, оценил он его шутку про Дали. Но Горыныч с картиной был, как видно, не знаком. Вид у него был мрачный.

Три тысячи семьсот долларов за литр, семьсот сорок тысяч долларов за баррель! И это со школы берут? Не с арабских шейхов?

– Берут, – пожал плечами Горыныч, – и платим ведь, куда деваться? Вот и подумайте теперь, Дмитрий, удастся вам встроиться в эту систему с вашей газетой?

Димон встал с кровати, вложил загипсованную руку в косынку на груди, прошелся по палате.

– Ну, это пусть Сергей Степанович решает, удастся ему убедить такое руководство или нет. А школам мы действительно не сможем предложить ничего кроме арендной платы.

Сколько школ, представляете? Мы выборочно сможем, я думаю, учителей поощрять, посылать их на переподготовку, гранты выдавать самым лучшим учителям. Только пусть школьники определяют, какой учитель заслуживает грант, а какой нет. Сделаем в газете такой опрос или рубрику.

Горыныч внимательно следил за Димоном, размеренно вышагивающим по комнате. Он не мог поверить, что еще недавно этот парень, взмыленный и растерянный, влетел к нему в кабинет.

Что же они такое в этой Берлоге знают, от чего дети так быстро начинают взрослеть?

– А то ведь что получается, Игорь Васильевич, – продолжать рассуждать Димон, – некоторые учителя о современной жизни имеют такое же представление как старуха-процентщица о wi-fi.

– Какая старуха? Какой вайфай? – отвлекся Горыныч от своих мыслей.

– Это я так, вспомнил кое-что, – улыбнулся Димон. – Просто ребята сегодня живут в двадцать первом веке, а многие учителя не знают даже что такое блютус, как файл перекачать через него. Разве это нормально? Почему, например, наша школа не имеет даже своего сайта? Там ведь можно было так все замечательно устроить: и учебные планы, и расписание уроков, и домашние задания, и оценки вывешивать. Не так уж это все дорого стоит, не в деньгах тут дело.

Так что, Игорь Васильевич? Возьметесь вы за «Сто пудов»?

Горыныч встал с кресла, подошел к Димону и, глядя ему в глаза, ответил:

– Знаете что, Дмитрий? Давайте так: подождем сигнала от Сергея Степановича. Проект пока сыроват, давайте подождем.

– Ну, а в принципе, вы согласны? Могу я на вас рассчитывать в случае положительного ответа Кудрявцева?

Горыныч протянул Димону руку и серьезно сказал:

– Да, можете. Мне будет интересно работать с вами.

Сразу после выписки из больницы Димон лично взялся за организацию рекламы. Он решил, что если уж всю бухгалтерию можно взвалить на аутсорсинг, то рекламную кампанию и подавно лучше и дешевле спланируют специалисты.