Юлий Цезарь - Глеб Благовещенский

Судя по всему, у Цезаря оставались серьезные сомнения по поводу лояльности окрестных галльских племен. Допустим, карнуты снова были рассеяны, но оставались другие, например, те же строптивые белловаки. Напомним, что именно белловаки сочли возможным отказаться от возложенной на них присылки Верцингеторигу десяти тысяч добровольцев, ограничившись всего двумя тысячами бойцов. При этом, что характерно, они заявили, что у них с римлянами свои счеты; незачем поступать под чье-то начало, чтобы отомстить легионерам Цезаря за старые обиды. У белловаков хватит сил, чтобы разобраться с римлянами самостоятельно.

Из «Записок» известно, что

«Цезарь считал достаточным в это суровое время года разгонять собиравшиеся отряды неприятелей, чтобы помешать возникновению новой войны, и, насколько можно было рассчитать, был уверен в том, что к началу лета дело не дойдет до большой войны. Поэтому он оставил два своих легиона под командой Г. Требония на зимних квартирах в Кенабе, а сам выступил в поход против белловаков.

А именно часто отправляемые ремами послы извещали его о том, что белловаки, превосходившие военной славой всех галлов и бельгов, вместе с соседними племенами под предводительством белловака Коррея и атребата Коммия собирают войска и стягивают их в одно место, чтобы всей массой обрушиться на страну подчиненных ремам суессионов. Считая делом не только своей чести, но и своей безопасности оградить заслуженных перед римским государством союзников от всякого рода бедствий, Цезарь снова вызвал с зимних квартир 11-й легион, а к Г. Фабию послал письмо с приказом провести в область суессионов свои два легиона и взял у Т. Лабиэна один из двух его легионов. И вот, в то время как сам он был непрерывно занят, тяжесть этих отдельных экспедиций он распределил между легионами по очереди, насколько это позволяло положение зимних лагерей и его оперативный план.

Собрав все эти силы, он выступил против белловаков и, разбив лагерь в их стране, послал по всем направлениям эскадроны всадников для захвата пленных, от которых можно было бы узнать о намерениях врагов. Всадники исполнили поручение и сообщили, что лишь немногих они нашли в домах, да и эти последние отнюдь не оставались там для обработки полей (ибо повсюду было произведено повальное выселение), но были отправлены сюда назад для разведок. На свои расспросы о том, где находятся главные силы белловаков и каковы их планы, Цезарь получил ответ, что белловаки, способные носить оружие, собрались в одно место, а с ними также амбианы, аулерки, колеты, велиокассы и атребаты; для лагеря они выбрали возвышенность в лесу, окруженную болотами, а весь обоз направили в более отдаленные леса. Войной руководят несколько князей, но масса слушается, главным образом, Коррея, который известен как заклятый враг римского народа. Несколько дней тому назад из этого лагеря отправился атребат Коммий привести вспомогательные войска от германцев, живущих в ближайшем соседстве и необыкновенно многочисленных. В случае подтверждения слуха, что Цезарь наступает только с тремя легионами, князья и особенно народ белловаков единогласно и с редким единодушием решили дать ему сражение, чтобы потом не быть вынужденными вести решительную борьбу со всем войском при худших и более тяжких условиях. Если же при нем больше сил, то они намерены остаться на избранном ими месте и мешать из засады римлянам добывать фураж, по времени года скудный и разбросанный, а также хлеб и всякий другой провиант.

Эти сведения Цезарь получил из нескольких подтверждающих друг друга показаний многих пленных. Признавая, что сообщаемые ему планы врагов разумны и очень далеки от обычной у варваров опрометчивости, он решил всячески позаботиться о том, чтобы внушить врагам презрение к малочисленности его войска и тем вынудить их к сражению. При нем были чрезвычайно храбрые легионы из ветеранов – 7-й, 8-й и 9-й; большие надежды подавала и отборная молодежь 11-го легиона, прослужившая уже восемь лет, но по сравнению с остальными пока еще не приобретшая себе репутации такой же боевой опытности и храбрости. Поэтому он созвал военный совет и, изложив на нем все поступившие к нему донесения, поднял дух у своих людей. В предположении, что врага можно заманить на сражение кажущимся числом трех легионов, он распределил походные колонны так, чтобы легионы 7-й, 8-й и 9-й шли впереди своего обоза, 11-й легион должен был замыкать всю обозную колонну, впрочем, как это обыкновенно бывает в небольших экспедициях, довольно незначительную: таким образом, врагам должно было броситься в глаза как раз столько боевых сил, сколько они хотели встретить. Построив по этой системе войско приблизительно в виде четырехугольника, Цезарь показывается с ним на глаза врагам скорее, чем они могли этого ожидать».

Однако так уж получилось, что эффект неожиданности не сработал.

И даже более того: удивляться вскоре пришлось самому Цезарю.

Едва было построено каре из легионов, как галлы всем скопом возникли перед строем римских войск. Донесения лазутчиков не лгали: галлов собралась такая прорва, что от них буквально рябило в глазах. Если Цезарь прежде рассчитывал, что сведения о численности неприятеля отчасти наверняка завышены, теперь все его сомнения по этому поводу вмиг отпали.

Задача серьезно осложнилась.

Нужно было срочно менять тактическую установку.

А на это требовалось время.

Соласно «Запискам»,

«при всем желании дать сражение Цезарь, однако, был изумлен многочисленностью неприятеля и потому стал лагерем против неприятельского лагеря, причем между ними была только не очень широкая долина с довольно отвесными склонами.

Этот лагерь он приказал окружить валом в двенадцать футов вышины и на нем устроить соответственно с его высотой небольшой земляной бруствер, далее провести двойной ров в пятнадцать футов ширины с отвесными стенками, поставить на близком расстоянии друг от друга башни в три этажа вышиной и соединить их друг с другом крытыми мостами с небольшими плетеными брустверами из хвороста для защиты их передних сторон.

Таким образом, лагерь был защищен от неприятелей двойным рвом и двойным рядом защитников, из которых один ряд тем смелее и дальше мог пускать метательные снаряды, чем безопаснее было его положение вверху на мостах, а другой, расположенный на самом валу, ближе к неприятелю, был прикрыт мостом от падающих на него снарядов. К воротам лагеря были пристроены двустворчатые двери и приставлены еще более высокие башни.

Цель этих укреплений была двоякая. Цезарь надеялся, что размеры его работ покажутся варварам признаком его страха и тем прибавят им уверенности. Он понимал, что, ввиду необходимости отправляться за фуражом и за хлебом довольно далеко, его лагерь даже при малочисленной охране может быть защищен своими собственными укреплениями.

Тем временем часто происходили стычки, но с обеих сторон обыкновенно выбегало лишь по нескольку человек, так как между обоими лагерями было болото. Впрочем, иногда либо галлы и германцы из наших вспомогательных отрядов переходили через это болото и энергично преследовали врагов, либо, в свою очередь, враги тем же путем переправлялись через него и оттесняли наших назад. Но при ежедневных фуражировках случалось то, что неизбежно должно было случаться при добывании фуража из отдаленных, лежавших вразброс дворов, именно что фуражиров, рассеявшихся по малоудобным местам, окружали. Это обстоятельство причиняло нашим небольшие потери лошадьми и рабами, но зато развивало у варваров нелепые фантазии, тем более что Коммий, который, как я указал, отправлялся за помощью к германцам, теперь вернулся с конным отрядом. Хотя численность его не превышала пятисот человек, но прибытие германцев, разумеется, увеличило надменность галлов».