Некрополь - Дэн Абнетт

Майор Родъин следовал за ним, беспорядочно отстреливаясь из автопистолета. Он был бледен и задыхался. Варл понимал, что Родъин никогда не видел подобной бойни. Скорее всего, он вообще никогда не бывал в бою до сего дня.

Три отчаянных, кровавых минуты ближнего боя полностью уничтожили отряд зойканцев. Логрис и Нен заняли удобные позиции в овраге, откуда хорошо просматривалась дорога в доках.

Родъин снял очки и попытался трясущимися руками поправить наушники. Он выглядел так, словно вот-вот заплачет.

— Вы в порядке, майор? — спросил Варл. Он прекрасно понимал, что нет, но подозревал, что дело было не столько в шоке от опасности, сколько в жуткой картине падения родного города. Варл очень даже искренне ему сочувствовал.

Родъин кивнул, надевая очки.

— Чем больше убиваю, тем лучше себя чувствую.

Рядом рассмеялся капрал Мерайн.

— Майор говорит прямо как сам Гаунт!

Это замечание, кажется, порадовало Родъина.

— Куда теперь? Налево, направо? — спросил Мерайн. Он был одет в тяжелую спецовку рабочего-заправщика вместо сгоревшей танитской формы. Его туго обтянутый кожей череп покрывала корка высохшей крови и свалявшиеся пучки обгорелых волос.

— Фес знает, — отозвался Варл.

— Направо. Попытаемся пробиться вдоль реки к мосту, — уверенно проговорил Родъин.

Варл ничего не сказал. Он предпочел бы оставаться на месте или даже отступить и перестроиться. Худшее, что они могли сделать, так это переоценить свои силы, но Родъин был целеустремленным. Варлу не нравилось подчиняться майору, пусть он и был старшим по званию. Но Уиллард погиб — Варл видел, как падало со Стены его горящее тело, — и теперь у него не было полномочной поддержки.

Поэтому они двинулись на восток, пробиваясь через обстрел в доках и отвоевывая улей Вервун метр за метром.

Генерал Гризмунд спустился по ступенькам к выходу из Главного хребта, поправляя фуражку и силовой меч. Ветер носил по каменной террасе Коммерции клочья сажи, облепляя выстроенные здесь нармянские танки: сто двадцать семь основных боевых танков типа «Леман Русс», двадцать семь «Разрушителей» и сорок два легких танка поддержки. Ревели двигатели, заполняя воздух голубоватым дымом и грохотом.

Бригадир Начин салютовал генералу.

— Рад, что вы снова с нами, сэр, — сказал он.

Гризмунд кивнул. Он и его офицеры, вырванные Гаунтом из лап УКВГ, буквально рвались в бой.

Гризмунд собрал офицеров и активировал гололитический дисплей пластины данных. Трехмерная световая карта Коммерции и близлежащих районов открылась в забитом сажей воздухе. Гризмунд начал объяснять своим командующим их задачи, порядок развертывания, предполагаемые цели.

Вокс- и пикт-дроны транслировали его голос нармянским солдатам. Инструктаж разросся в целую речь, воодушевляющую декларацию мощи и победы. По окончании танкисты, более тысячи человек, долго одобрительно кричали.

Гризмунд прошелся вдоль рядов рычащих танков и ловко вскарабкался на свой флагманский, «Милость Трона», удлиненную вариацию «Русса» с калибром главного орудия в сто десять сантиметров. Как и все нармянские машины, он был выкрашен в горчичный цвет и украшен имперской аквилой и шипастым кулаком — нармянской эмблемой.

Это было словно возвращение домой. Гризмунд спустился в главный люк, уселся в командирское кресло и подсоединил болтающийся провод от наушников к вокс-передатчику.

Он потянул за ручку, захлопнул люк и в нижнем секторе танка увидел ухмылки водителя, стрелка и помощника.

— Устроим им пекло, — сказал Гризмунд команде и одновременно — через вокс — всем своим людям.

Нармянские танковые части загрохотали через Коммерцию навстречу войне.

Штаб домов превратился в оплавленные руины, заполненные обгорелыми обломками и трупами. Взрыв, снесший его, вышиб также перекрытия и три нижних уровня Главного хребта. Гаунт минуты две осматривал разруху, стоя в развороченном дверном проеме.

Обойдя окрестности, Гаунт назначил баптистерий Министорума на уровне Средний-36 новым штабом. Под присмотром Даура рабочие команды расчистили скамьи и столы и занесли кодификаторы и вокс-системы, экспроприированные в разных домах на этом уровне. Гаунт собственноручно водрузил лист бронеобшивки на богато изукрашенную купель в качестве столешницы. На нем он стал раскладывать свои пластины данных и распечатки.

Экклезиарх Непорочный и его братья наблюдали за имперскими солдатами, наводнившими их баптистерий. Это было одно из немногих уцелевших в улье святилищ. Когда заявился Гаунт, они пели панихиду по Базилике.

Иммакулюс подошел к импровизированному столу Гаунта.

— Полагаю, вы сейчас скажете мне, что это святотатство, — сказал Гаунт.

Старик носил длинное пурпурное облачение. Он устало покачал головой.

— Вы сражаетесь за дело Империума, сын мой. Значит, вы поклоняетесь Императору искреннее, чем сотня молящихся. Если наш баптистерий послужит вашим целям — добро пожаловать.

Гаунт почтительно склонил голову и поблагодарил экклезиарха.

— Омойте эту войну кровью, комиссар-полковник, — сказал Непорочный.

Клирик был сама благожелательность, и Гаунт хотел показать, насколько ценит это.

— Я был бы благодарен, если бы вы и ваши братья провели здесь ночную службу, чтобы уберечь это место от осквернения.

Непорочный кивнул и повел своих братьев к алтарю, и вскоре оттуда донеслись песнопения.

Гаунт просматривал пластины данных, оценивая размах разрушений. Он делал пометки на бумажной сводке по улью.

Даур принес ему свежайшие отчеты. Ксанс погиб. И Нэш. Штурм испарился. Пока Гаунт просматривал список погибших, майор Отте из вервунцев, адъютант лорда-маршала, прибыл в баптистерий. Он был ранен и контужен, один из немногих, кому удалось спастись на сокрушенных Сондарских вратах.

Он салютовал Гаунту.

— Маршал Кроу убит, — просто сказал он.

Гаунт вздохнул.

— Как старший по званию офицер Вервунского Главного, я передаю командование вам как старшему по званию Имперскому командиру.

Гаунт поднялся и торжественно салютовал в ответ. То, чего он и ожидал с того самого момента, как возглавил осаду логова Сондара, теперь подтверждалось: он был единственным старшим Имперским офицером, выжившим в улье Вервун, так что абсолютная воинская власть принадлежала теперь ему. Все старшие командиры, как местные, так и иномирские, либо погибли, либо пропали без вести. Только Гризмунд занимал более высокий пост, но бронетанковые силы всегда подчинены командованию пехотных войск.

Отте протянул Гаунту меч Кроу: силовой меч Иеронимо Сондара.

— Я не могу принять…

— Вы должны. Кто бы ни возглавлял улей Вервун на войне, ему должен принадлежать меч Иеронимо. Это традиция, обычай, который мы не можем нарушить.