Другой день, другая ночь - Сара Райнер

По словам близкой подруги, которая предпочла не называть своего имени, Лилли прекратила прием лекарств, назначенных ей для контроля перепадов настроения.

«Нейролептические средства и нормотимики часто помогают таким пациентам, как Лилли, вести относительно нормальный образ жизни, – разъяснил доктор Цзян Чунг, ведущий психолог-консультант больницы Модсли. – При надлежащем контроле приема лекарств примерно у одного из трех пациентов с биполярным расстройством симптомы будут отсутствовать полностью. Однако проблема заключается в том, что отдельные пациенты могут испытывать соблазн прекратить прием поддерживающей дозы. Симптомы отсутствуют, и человек считает, что лекарства ему больше не нужны, или ему не хватает чувства эйфории, характерной для маниакальных эпизодов. Исследования ясно доказывают, что прекращение приема лекарств – особенно внезапное – часто приводит к обострению. Когда в организм перестает поступать литий, всего за несколько дней настроение существенно падает, и вероятность самоубийства резко возрастает».

ТРУДНОЕ ДЕТСТВО

Всего несколько недель назад Лилли объявила нашей газете, что возвращается к работе после очень тяжелого периода в жизни. «У меня было действительно трудное детство. В 15 лет я пережила развод родителей и с тех пор не видела своего отца, – поведала она нашему репортеру Джейн Уайтхед. – Но при поддержке сестры и друзей, а также благодаря помощи замечательной команды профессионалов я наконец победила своих демонов».

Есть мнение, что ранимой звезде было тяжело выносить пристальное внимание публики. Два года назад ее сфотографировали выходящей из психиатрической лечебницы Мореленд-плейс в Льюисе.

Мистер Лоуренс сказал: «Я знал, что Лилли лечилась в Мореленде, но понятия не имел, что ей настолько плохо. Она переехала в наш дом в 17 лет и нередко заходила на чашку чая. Последний раз я видел ее веселой и оживленной. Она только что вернулась из похода по магазинам и зашла похвастаться обновками». Смахнув с глаз слезы, он добавил: «Она была очаровательной девушкой, и все, кто ее любил, просто не в силах поверить в ее уход. Нам будет очень ее не хватать».

Карен дочитывает статью до конца. Затем принимается рассматривать более мелкие фотографии: нечеткий детский снимок Лилли и Тамары; Лилли в элегантном наряде с недавним победителем «Стрит-данс в прямом эфире»; Лилли с племянником Нино на руках; и наконец, Лилли в плаще выходит из лечебницы, прикрыв лицо, чтобы остаться неузнанной.

Карен отодвигает газету и садится на диван рядом с Эбби. Не проронив ни слова, берет ее за руку. Несколько минут две женщины сидят, опустив глаза и сцепившись пальцами.

Сначала Майкл чувствует теплое дыхание на своей щеке. Даже в таком сонном состоянии он знает, кто это.

– Микки… – шепчет она ему на ухо. – Микки…

Она берет его за руку; ее ладонь мягкая и гладкая.

– Это я, Крисси.

Он с трудом размыкает веки. Смотреть страшно: он не знает, что сейчас увидит.

– Микки, слава богу, ты пришел в себя.

Постепенно ее лицо проявляется отчетливее; оно совсем близко. Жену почти невозможно узнать: рыжеватые волосы тусклые и немытые, под глазами красные круги, усыпанная бледными веснушками кожа посерела.

– Зачем? – В ее голосе слышится мольба.

Он чувствует слабое угрызение совести, однако не может сообразить, с чем оно связано. Хочется объяснить: «Я – это не я». Вроде бы это он собирался ей сказать, но выговорить никак не получается. Наконец, после огромных усилий, он выдавливает:

– Прости…

Веки опускаются.

– Тебе ввели снотворное, любимый, – говорит Крисси.

Пытаясь оглядеться, он поворачивает голову на подушке. Даже это движение дается тяжело. За креслом, на котором она сидит, видна еще одна белая металлическая кровать. Под одеялом бугор; кто-то там лежит, повернувшись к ним спиной.

Значит, он не дома.

Появляются обрывки воспоминаний. Пляж… Море…

– Майкл?

При звуке своего имени он просыпается. Перед глазами все плывет, но постепенно проявляется чья-то фигура. Рядом с ним стоит высокая, тощая женщина.

– Это Леона, медсестра психиатрического отделения. Помните меня?

Майкл хмурится, пытаясь сообразить, что происходит.

– Где я? – бормочет он.

– В больнице Суссекса, – говорит Леона.

– Сколько я уже тут лежу?

– Вы поступили в отделение интенсивной терапии в субботу ночью, а вчера вас перевели сюда.

Я не знаю, какой сегодня день, думает Майкл.

Леона смотрит на него сверху вниз.

– Вы – большой счастливчик.

Я не чувствую себя счастливчиком, думает Майкл. Он вообще не знает, что чувствует.

– Помните, что случилось?

– Море… – произносит Майкл.

Он плыл, становилось все холоднее и холоднее. А потом… Он ворошит воспоминания. Ничего не получается.

Леона садится.

– Похоже, вы пытались расстаться с жизнью, Майкл.

Чувство стыда расползается по венам.

– Если вы в силах, нам надо поговорить о событиях той ночи. Понимаете, я хочу вам помочь. Мы все этого хотим.

Леона отводит взгляд за спинку кровати. Майкл слегка поднимает голову: там, заломив руки, стоит Крисси.

– На прошлой неделе я приходила к вам домой, и мы беседовали о вашем самочувствии, помните?

– М-м-м…

На прошлой неделе?.. Майкл потерял чувство времени и теперь не имеет представления, как совместить события.

– Вы тогда были очень подавлены, и я страшно сожалею, что не разобралась, насколько худо обстоит дело.

Подавлен? – думает Майкл. Нет, она ничего не поняла.

– Наверное, за те несколько дней, что прошли с нашей встречи, вы окончательно пали духом.

Ему хочется поддержать разговор, но он будто в густом тумане, оторванный от всех и от всего. Даже тот человек, которого он должен любить – Крисси, – не вызывает в нем никаких чувств. Похоже, он увяз навечно.

Я больше не мог этого вынести, вспоминает Майкл, поэтому и пошел к морю… Мучения не прекращались ни на секунду, не прекращаются и сейчас. А теперь ты будишь меня и собираешься об этом говорить?.. Хочется крикнуть: «Заткнись!» Но сил нет, и Леона сидит, ждет.

Наконец он изрекает, лишь бы отвязаться от нее:

– Я не чувствую в себе себя.

– Можете объяснить поподробнее?

– Я как будто исчез.

Нельзя помочь тому, кто исчез. Пусть даже он и находится прямо перед тобой. Человек без лица, вот кто я.

– Есть препараты, которые помогут вам вернуть утраченное чувство самоощущения.