Змея и Ворон - Екатерина Оленева

Светилось всё, но не так, как святят фонари на улицах. Источники света выглядели мягче и естественнее, но в то же время те, на кого свет падал, начинали казаться сверхъестественными созданиями и выглядели, будто нежить из загробного мира.

Синий и голубой отблеск на коже никого не красил. «Мы тут все словно восставшие мертвецы», – подумала Александра.

Её место находилось на возвышении, по левую руку от Эссуса, а по правую сторону от него сидела Лейла. Внизу простиралась огромная арена, окружённая высеченными в скалах многоярусными ступенями.

На этих ступенях расположились те, кто сегодня гостил или находился по долгу службы в Логове Тёмного Змея.

При появлении Александры большинство глаз устремилось на неё. Ну, конечно! Она же тут звезда программы. А заодно и ценный приз.

Было слышно, как шуршат пышные юбки при каждом её шаге, остро цокали каблуки.

Чёрные глаза Медоры горели злорадством, Сабрины Уолш – от любопытства, словно она наблюдала за увлекательным сериалом; взгляд Хэнса оставался, как всегда, непроницаем; глаза Розамунды сверкали почти неприкрытой ненавистью, а её муж, Лиссанлр Майлз, вообще не глянул в сторону Нахширонов. Как и отец Ворона. Оба с каменными лицами глядели на арену перед собой.

Эссус Нахширон, Чёрный Змей, сидел, облокотившись на высокий подлокотник своего стула, напоминающего трон.

Шум голосов наплывал снизу необъятным бормотанием, то колыхался у ног, то накрывал волной с головой и начинало казаться, что она в нём тонет.

– Ты в порядке? – не взглянув на дочь, спросил Эссус. – Что-то ты слишком бледна?

– Совсем недавно обнаружила, что у меня, кажется, клаустрофобия.

Эссус повернул голову и улыбнулся:

– Клаустрофобия? У змей? Смешная шутка.

Александра старательно держала на лице вежливо-безразличную маску. Отец смотрел на неё внимательно, морщинка залегла между его идеальными бровями.

– Садись, Лекса. Представление уже вот-вот начнётся.

– Представление? – эхом отозвалась она.

– Шоу – если тебе так больше нравится.

Она села. Что ещё оставалось?

Она едва успела занять своё место, как раздался оглушительный гонг.

Что? Вот так просто? Без всякой вступительной речи?..

Воцарившуюся тишину царапнули звуки надрывного скрипа поднимающихся решёток.

Резкий всполох холодного огня сопровождал появление Дэмиана. Его фигура фосфоресцировала неприятно грязно-белым светом.

Ворон предпочёл появление без спецэффектов. Он просто вышел из тёмных провалов, неизвестно откуда и куда ведущих, куда уходящих, с текучей плавной грацией, и замер, остановившись напротив своего противника, небрежно склонив голову и кривя губы в полуулыбке.

В синих глазах плескалась неприкрытая насмешка.

Губы дрожали в ухмылке, но в глазах…это выражение хищного зверя, от которого сердце пропускает удар; от которого тебя парализует волной накатившего страха и ноги будто примерзают к полу.

Ворон, какой же ты – Ворон? Ты дикая кошка!

И вместе со всем залом Александра задержала дыхание, когда он незаметным движением, не исключено, что с применением магии, переместился к Дэмиану вплотную. Его правая рука скользнула по белокурым волосам противника, накручивая на палец его серебряный локон – изящное и вместе с тем интимное движение.

– А ты забавный, Майлз.

Дэмиан резко отстранился, с изумлением и ненавистью взглянув на противника. В ответ получил очередную порцию легкого, как брызги шампанского, и колючего, как иней, смеха.

– Твои действия сейчас!… – возмущённо выдыхает Дэмиан.

– Прямое оскорбление – да? – Ворон почти склонился к лицу Дэмиана и снова в его действиях виделась неприкрытая провокация, агрессивная сексуальность. – И что ты сделаешь? – открыто издевался он. – Вызовешь меня на поединок?

– Мы уже на поединке.

Чёрная бровь медленно изогнулась:

– Рад, что ты заметил.

– Мне кажется, или кто-то здесь говорит слишком много слов? – Дэмиан уставился прямо в глаза противнику, получив в ответ очередную кривую полуулыбку.

– Иногда приятно поговорить с интересным человеком, но если ты торопишься? Что ж? Давай начнём.

Александра хорошо знала Дэмиана и даже с того расстояния, что разделяло её со старым другом, могла видеть, как ему трудно удерживать маску нейтрального безразличия. Как не терпится нанести первый удар!

Если Ворон напоминал хищного зверя, то в Майлзе, как и во всей его родне, было нечто кукольное, фарфоровое: тонкие, почти девичьи черты лица, ровная, гладкая, белая кожа, аристократическая хрупкость, создающая иллюзию, что хватит нескольких сильных ударов, чтобы привести эту «куклу» в полную негодность.

Господи, боже! Да за кого же ей болеть, кому желать удачи, а кому – поражения, если дороги оба?!

Дэмиан начал кружить, выбирая у противника уязвимое место для атаки.

Ворон же, напротив, стоял спокойно и не двигался, с интересом наблюдая за действиями противника.

Толпа затаила дыхание, когда Дэмиан медленно поднял руки, и волна зелёного свечения протянулась по тому месту, где он только что прошёл, образуя круг. Через мгновение круг стал сужаться.

Определить, что это за заклинание и как подействует, Александра не могла, но то, что Дэмиан применял чёрную магия, сомнений не оставалось – на границе простых боевых заклинаний свет не преломляется столь причудливым образом, изгибаясь под неестественным углом.

– Я уничтожу тебя, – тихо пообещал Дэмиан. – Я не собираюсь просто стоять и смотреть, как ты забираешь то, что по праву принадлежит мне.

– По какому такому праву, рискну спросить? – съязвил Ворон.

А потом, вынужденный прервать словесную баталию, потому что круг сузился до расстояния вытянутой руки, он с видимой легкостью выпрыгнул вверх, красиво, словно в китайско-японских фильмах, перелетел зелёные лучи, одновременно выбрасывая контрзаклинание и круг лопнул с таким жутким воем, что большая половина присутствующих вынужденно закрыла уши руками, морщась от вопля, которому бы и банши позавидовала.

– Ты должен умереть! – разочарованно зарычал Дэмиан.

– Да ты сегодня просто кладезь лестных предложений, от которых приятно отказаться, – засмеялся Ворон в ответ.

Дэмиан вновь вскинул руки. На этот раз между его бледными ладонями формировалось пульсирующее тёмное облако. Постепенно оно росло и на поверхности его хаотически вспыхивали и гасли искры.

– Пульсар?.. Серьёзно? Ну, ладно.

«Берегись, Лоуэл!», – захотелось закричать Александре, но она лишь до боли прикусила нижнюю губу, боясь, что своим несдержанным поведением лишь отвлечёт противников, сделав только хуже.