После нас - Андрей Грешнов

В первый летний месяц в посольстве России произошло чрезвычайно редкое для этих неспокойных мест и очень радостное событие — свадьба официального представителя ФСКН РФ Алексея Милованова и его избранницы — психолога по работе с трудными подростками, классного руководителя одной из московских школ Альбины Абдулкиной. Я был у Леши свидетелем, а потому с вечера нагладил костюм с «отливом» и начистил ботинки. Мальчишника «с отрывом», конечно же, не было ввиду того, что республика, в которой мы проживали, все же была исламской. Да и ни к чему было это баловство — мне предстояло отснять это историческое событие на видеокамеру, написать красивый репортаж и, конечно, выступить в роли профессионального свадебного фотографа.

В консульском отделе дипмиссии прошла торжественная церемония бракосочетания, на которой недавние жених и невеста стали законными супругами и обменялись приобретенными заранее в Троицко-Сергиевой лавре, духовном сердце России, золотыми обручальными кольцами. Заведующий консульским отделом Александр Ковальчук был ответственным за официальную часть церемонии и под аплодисменты собравшихся гостей вручил молодоженам свидетельство о регистрации брака. Не обошлось и без шампанского. Необычное для этих опасных мест событие произошло в столице охваченного войной государства по взаимному согласию Алексея и Альбины. В 80-х годах молодожену уже пришлось потрудиться на этой земле, и, наверное, поэтому самые ответственные моменты в его жизни были неразрывно связаны с Афганистаном. Любящие жены всегда следуют за мужьями — хоть в рай, хоть в пекло, стараясь скрасить их жизнь в радостные моменты и поддержать, когда им очень нелегко. Так и Альбина приехала в Афганистан, понимая, что для Алексея это, наверное, самый главный выбор в жизни. Впрочем, браки заключаются на Небесах, а Кабул расположен к ним ближе других городов — почти две тысячи метров над уровнем моря.

Молодожены в сопровождении свидетелей возложили букеты цветов к установленному в посольстве памятнику воинам-интернационалистам. Поздравить молодых на свадьбу, которая проходила в ресторане, специально построенном нашими старинными афганскими друзьями в полуразрушенном войной здании комплекса посольства СССР, пришли почти все сотрудники российской дипмиссии, представители братского народа Казахстана. Специально прилетели на это событие друзья Алексея, которые учились с ним в давние времена в Советском Союзе. Представитель ФСКН, обретший законную супругу, поделился со свидетелем своей сокровенной мечтой.

— Я хочу, чтобы у нас с Альбиной было много-много детей, а еще хочу принять участие в строительстве на афганской земле православного храма, — сказал он.

Свадьба, которую охранял спецназ, пограничники и афганские полицейские, пела и плясала до поздней ночи. Погуляли и на следующий день, так как нельзя было дать пропасть деликатесам и великолепным домашним продуктам, привезенным Альбиной в Афганистан. Причем на второй день гуляний, выпавший на выходной, Алексей принес в ресторан «кубик» с электрогитарой и очень реактивно, с задором несколько раз пел соло «Мой фантом не слушает руля». Потом мы вместе исполняли афганские песни на языках пушту и дари, а в самом конце я исполнил хит замечательного афганского певца Ахмада Захира, песни которого до сих пор живут в народе, «Танха шодам» («Я стал одинок»). Интересно, что как раз в те дни исполнялось 30 лет со дня его трагической гибели на перевале Саланг при невыясненных обстоятельствах.

Перед свадьбой Алексея и Альбины я как-то вечером заехал в авторемонтную мастерскую, располагавшуюся почти в центре города, чтобы заправить прохудившийся кондиционер. Мастерская располагалась в саду красивого, но уже довольно обшарпанного особняка, носившего на себе следы западной архитектуры. Пожилой афганец в промасленной спецовке, ковырявшийся в капоте моей машины, покуривая сигарету, рассказывал мне историю этого дома. Оказалось, что много лет назад он принадлежал отцу певца Ахмада Захира, очень влиятельному человеку, работавшему в королевском суде, а потом ставшему на короткий промежуток времени премьер-министром в правительстве Захир Шаха. Отец был очень богат и дал своему отпрыску, также жившему в этом роскошном доме, прекрасное образование. Но сын не пошел по стопам отца, а стал музыкантом, да еще каким!

Впервые о гибели «афганского Элвиса Пресли» я узнал 14 июня 1979 года, на второй день после своего первого прилета в Афганистан. Газеты того времени — «Анис», «Хивад», «Инкилаб-е Саур», «Кабул таймс» пестрели сообщениями о кончине Захира, недолгая жизнь и смерть которого до сих пор окутаны ореолом страшной тайны. В юные годы Ахмад Захир учился в престижном кабульском лицее «Хабибийя». Уже тогда из-за необычайно красивого голоса он получил среди сверстников прозвище Боль-боль, что в переводе означает соловей. Полноватый, но очень симпатичный и импозантный юноша, действительно сильно похожий на Элвиса Пресли, дал свой первый концерт именно в лицее «Хабибийя», после чего громкая слава уже не отходила от него ни на шаг. В отличие от многих афганских певцов того времени, подражавших исполнителям западной эстрады, Захир пел песни персоязычных поэтов-классиков, таких как Хафез, Саади, Бедель, Джелалуддин Балхи. Томный и мелодичный голос Захира, его незаурядная внешность заставляли девушек дрожать и мечтать о встрече с ним. Впрочем, это и сыграло роковую роль в его судьбе.

Закончив работу, протерев капот от жирных пятен грязной ветошью и получив от меня 50 долларов, авторемонтник, который, как оказалось, до Апрельской революции работал химиком-технологом, сел на лавку и, дымя сигаретой, поведал мне свою версию обстоятельств гибели певца, в чьем бывшем доме сейчас ремонтировал автомобильные кондиционеры. Примерно такую же версию я слышал еще в далеком 1979-м. Ахмад Захир влюбился в дочь тогдашнего премьер-министра Афганистана Хафизуллы Амина — диктатора, известного тем, что в свое время по его приказу был задушен подушкой председатель Революционного совета страны Нур Мохаммад Тараки. В умерщвлении Тараки принимали участие адъютанты Амина — Талун и Рузи, с одним из которых мне даже доводилось встречаться лично и жать ему руку. Именно Талуну приписывают исполнение приказа «хозяина» по негласной ликвидации Ахмада Захира, которого незадолго до этого спасла от расстрела дочь Амина. Узнав о любовной связи популярного певца со своей дочерью, Амин распорядился упрятать Захира в центральную кабульскую тюрьму Пули-Чархи, откуда в то время живым на волю практически никто не возвращался. В конце 70-х по стране шли массовые репрессии, люди расстреливались тысячами без суда и следствия, а порой закапывались в братских могилах, некоторые — как раз поблизости от этого зловещего кабульского централа. Такая же участь ждала бы и Захира, но любовь дочери диктатора однажды спасла его от скорой расправы.

На свадьбе одной из родственниц Амина его красавица дочь поставила отцу ультиматум: перед гостями должен выступать именно Ахмад Захир, и никто другой. Отец был вынужден отдать приказ привезти из тюрьмы певца, который исполнил перед собравшимися несколько песен. Захира собирались прямо со свадьбы вновь увезти в тюрьму, но и тут его спасла любовь дочери диктатора, которая грозила устроить громкий скандал, если он останется в заключении. И Ахмад Захир вышел на свободу, создав чуть позже свою собственную семью. Четырнадцатого июня 1979 года в компании друзей он отправился на автомобиле на перевал Саланг, где, по данным местной прессы, попал в автокатастрофу в районе Чарикара. Однако его приятель, тоже певец, некий Махбубулла Махбуб и все остальные друзья, находившиеся в машине, почему-то остались живы, а погиб лишь Захир. Медики, обследовавшие не пострадавшее в автокатастрофе тело певца, обнаружили на голове погибшего в районе затылка ровное круглое отверстие, похожее на пулевое. Но в то время этот факт, конечно, не стал достоянием общественности, а всплыл лишь спустя несколько лет, когда не стало уже самого Амина, а его семья была заключена под стражу именно в тюрьму Пули-Чархи.