Завтра будет солнце - Лука Бьянкини
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так, начинаем с setenta, только не на месте, двигаемся, двигаемся, поворачиваешься вокруг, вот так, кларо? Муй бьенб, ми амор… Раз, два, выше руку… пять, шесть, семь.
Здесь проводились ярчайшие празднества.
— Теперь правую ногу вперед, и вращение с подшагом… по кругу… Раз, два, три… пять, шесть, семь.
Казалось, здесь мы можем узреть блестящих кавалеров на балах в Версале, чуть хмельных после ласк Марии Антуанетты.
— На счет семь я поднимаю левую руку, ты деречо, фиксируешь переднюю позицию… так… Идешь на меня… раз, два, три, теперь я сдвигаюсь алла дереча…
Находясь здесь, я не понимаю ничего, но так чудесно за всем этим наблюдать.
— Теперь подбираешь правую ногу, разворачиваешь ее ко мне… я тебя впускаю… так… дальше поворачиваюсь назад… Теперь кубинский проход с двойной поддержкой… и финальный оборот дамы.
Фильм «Грязные танцы», ни дать ни взять, бьющая через край чувственность, он трется об ее задницу, о, если б то была моя женщина, я б давно вскочил и расквасил ему морду. Хотя в этом было и что-то необычное, когда они исполняли эту столь романтическую сальсу, репетируя замысловатые па. Это был перформанс куртуазности и счастья, их движения подчинялись животным инстинктам, были одновременно продуманными, выверенными — и спонтанными. Бедра ходят ходуном, и тебе невдомек, почему танец ведет именно мужчина, как утверждает Рикардо, хотя уж он-то натанцевался в своей жизни по самые небалуйся.
Наблюдая, как он ритмично двигается под музыку, я испытал искреннее, неподдельное чувство восхищения им. Это было зрелище для глаз и для души. Эх, должен же быть где-нибудь в Милане хоть один кабак, где можно было бы полюбоваться на подобный спектакль, хотя, вероятно, такие танцы распространены только на юге.
Но особенно поразительным было наблюдать за тем, как Виттория, обычная крестьянка, осваивала все эти движения, я даже стал посматривать на нее, как на довольно опасную женщину. Она была совсем даже ничего. Подумаешь, пара морщинок, однако остальные атрибуты у нее были все на месте. А главное, она умела быть чертовски чувственной. Как я переживал, когда она по той или иной причине спотыкалась, делая серпантин, ну никак не выходил у нее гладко этот серпантин. А финальное каске? Неожиданно для самого себя я разразился аплодисментами, налил в бокалы чистый ром и вынес их на подносе двум dirty dancer, которые подарили мне целый час волшебства. Они оба выпили по чуть-чуть, на их лицах блестели капельки пота, они явно были рады видеть такого зрителя, как я. На секунду я представил себе, как маленький Рикардо репетирует, готовясь к карнавалу, чтобы получить наконец новые брючки и башмачки. Ситуация мне казалась настолько невероятной, что, несомненно, где-то в этом рассказе должна быть ошибка. Но, скорее всего, я просто-напросто плохо знал свой мир.
35
Сбор был назначен около семи, на небольшой площади Трекуанда, там, где было устроено нечто вроде паркинга, рядом с суровой башней и барочной стенкой ратуши. Я был готов скорее повеситься, нежели пропустить этот экзамен. Кухарка Мена так за меня переживала, что позаботилась разбудить, принеся завтрак прямо в постель — есть же на свете добрые люди.
На самом деле я пошел на эту жертву только ради того, чтобы увидеть Джулию или даже, скажем правду, поиметь ее. Меня задевало ее стремление ускользнуть от разговора и еще то, что она с таким фальшивым смирением воспринимала свою соперницу, не зная толком, кто она такая, я ведь тогда их даже не представил друг другу.
Я прошел пешком до подъема, потом до площади, наверное, Джулия отправилась завтракать в бар, ладно, тогда мне придется доехать туда на машине. Особых вариантов у меня не было, кроме того, я был счастлив встретить девушку под включенную на всю катушку Ruby Tuesday[34]. В ближайшие два дня нам предстоит собирать виноград в Монтальчино, в Казато-Примедонне: там рос самый нежный сорт санджовезе, из которого донна Лавиния изготавливала розовое монтальчинское и брунелло. Перед тем как стартовать, мы тормознули у пекарни Трекуанды, чтобы запастись горячими лепешками на обед. Я хотел купить их побольше, но Джулия отсоветовала, оказывается, она все-таки приготовила сандвичи и на мою долю!
У меня было ощущение, что мы едем на какой-то школьный пикник: вся бригада была в походной одежде, в потертых свитерах, в видавших виды джинсах, глаза у всей банды еще были сонные, но уже светились задором от столь ранней побудки. Мы ехали на трех машинах, две из которых оказались малолитражками, в каждой по четыре пассажира на борту. Погода стояла ужасно сексуальная. Почти как на острове Скайа, где облака неожиданно принимают форму самых неприличных предметов.
Мы проехали Монтизи, Сан-Джованни-д’Ассо, Торреньери, и я подумал, что наша Трекуанда по сравнению с этими городишками очень даже ничего. Да что там говорить, Трекуанда — чудный поселок, даже эта ее нелепая площадь на спуске имеет свое очарование и неповторимость.
За Торреньери мы пару раз останавливались, чтобы понять, куда дальше ехать, и поэтому мне пришлось пассивно пристроиться в хвост к малолитражкам. Джулия казалась такой же, как и раньше, хотя мы с ней болтали меньше обычного, но намерение установить мир было очевидным. На секунду я представил себе, как бы я себя чувствовал, если бы на месте Джулии сейчас сидела Анита, но дальше постановки вопроса не пошел, слишком тяжелая задача.
После отъезда Анита слала мне слащавые SMSки, да и то не каждый день. Обоих такое положение устраивало, потому что бессмысленно бросаться склеивать разрушенный цунами дом, тем более меня от запаха клея всегда тошнит.
Хотя нет, это меня так подташнивало на поворотах, да и приготовленный Меной виноградный пирог давал о себе знать. Я притормозил немного, чтобы полюбоваться готическими видами: выступавшие из тумана остроконечные крыши домов, такие вечно заслуживающие внимания кипарисы, холмы,
