Почерк судьбы - Шарлотта Лукас

Йонатан Н. Гриф встал, чтобы приготовить в кухне еще одну чашечку кофе. Над этим ему нужно было как следует подумать.

Ханна

10 января, среда, 23 часа 51 минута

Ничего. Ничего, ничего, ничего. Пять дней – и никаких новостей. Статья не принесла никаких результатов, казалось, ее вообще не прочел ни один человек.

Объявления Ханны, развешанные у Альстера, которые она обновила, тоже ничего не дали, кроме одного-единственного звонка на мобильный. Какой-то человек хотел ей сообщить, что вроде бы узнал Симона по фото – он ходил вместе с ним в школу.

Ханна хотела даже наорать на мужчину на другом конце линии, спросить, в своем ли он уме, раз звонит с такими глупостями, едва не доведя ее до инфаркта. Но Ханна лишь тихо поблагодарила звонившего.

У полиции тоже не было никаких новостей. Женщина-полицейский связывалась с Ханной регулярно, но была уже настроена не столь оптимистично, как вначале. Она, конечно, не говорила прямо, что они вряд ли найдут Симона, но это улавливалось в интонациях ее мягкого и утешающего голоса. Таким тоном пытаются в не слишком резкой форме донести до родственников, что больше нет никакой надежды.

Это не могло быть правдой, это не должно было быть правдой! Где же Симон? Где – же – он? Этот вопрос непрестанно вертелся в ее голове. И даже лежа ночью в постели Симона, Ханна не могла думать ни о чем другом. Она, укутываясь в одеяло, вдыхала еще сохранившийся его запах.

Она всхлипывала. Всхлипывала, как маленький ребенок. Она ощущала себя опустошенной и слабой, одинокой и беспомощной! Она думала, что уже никогда больше не поднимется с этой постели. Останется здесь лежать до скончания своих дней. Или пока Симон наконец не объявится.

– Пожалуйста! – тихо шептала она себе под нос. – Пожалуйста, Господи, сделай так, чтобы он был еще жив! Сделай так, чтобы он вернулся ко мне. Или хотя бы сделай так, чтобы он потягивал коктейли на каких-нибудь Карибских островах. Все лучше, чем этот кошмар. Пожалуйста, Господи, помоги мне! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

Йонатан

14 января, воскресенье, 9 часов 11 минут

Йонатан Н. Гриф был доволен. Как обычно, каждое утро, вот уже десять дней кряду, он сидел в столовой за чашкой ароматного кофе и свежим круассаном, запахнувшись в халат и с воодушевлением держа в руках ежедневник. Что же подготовил для него на сегодня этот мешок с сюрпризами? С тех пор как Йонатан следовал советам ежедневника, он уже получил массу нового, интересного опыта.

Так, например, он совершенно ничего не потерял, перестав читать газету за завтраком, а просто выбрасывая ее в ящик для макулатуры. Мир вокруг продолжал нестись дальше, а Йонатан и не знал, что именно там происходит.

Он даже принял решение отменить подписку – настолько безразличной стала ему газета. Сейчас Йонатан уже даже не представлял, что мог бы с воодушевлением писать письма в редакцию или конкретно Гундель Дингелькирхен из службы работы с читателями. Вывод: непрочитанная газета не стала большой потерей для обеих сторон.

Вместо этого Йонатан каждый вечер и каждое утро, как было предложено, записывал три пункта, кому он был благодарен, – и это ему давалось все проще.

А еще он был благодарен за то, что пристрастился к теннису. За последние полторы недели он уже трижды по вечерам встречался на корте с Маркусом Боде. Как говорится, один страдает – другой радуется: Йонатану повезло, что коммерческий директор как раз в этот период отправлялся после работы в гостиничный номер и торчал там, больше ему нечего было делать. Как вариант – разыграть с Йонатаном пару подач.

Йонатан радовался своим быстрым успехам, прежде всего в «форхэнде». Он даже придумал себе детское прозвище «Бум-бум Йонатан», но пока это оставалось его тайной. А позавчера он обзавелся ракеткой профессионального уровня и элегантным костюмом для тенниса. Для окончательного покорения гамбургского «Центр Кортс» больше не было преград, Йонатан Н. Гриф был к этому готов!

О дальнейших планах издательства они с Боде больше не говорили. Йонатану все время удавалось ловко обходить эту тему, даже оставаясь наедине с собой. Он утешал Маркуса Боде, уговаривал подождать до конца текущего финансового года и надеялся, что все как-то наладится. Может, Губертус Крулль чудесным образом исцелится и начнет строчить на компьютере один шедевр за другим. Или благодаря восторженным отзывам критиков об «Одиночестве Молочной улицы» резко подскочит уровень продаж.

Йонатан переделал «доску визуализации», чтобы помочь делу, – забацал небольшой фотомонтаж: распечатал рейтинг ста самых успешных издательств из «Книжного вестника», нагло прилепил логотип «Грифсон и Букс» на первое место и потом, отсканировав страницу, поместил ее в центр коллажа.

Йонатан ежедневно по многу раз открывал дверцы шкафа – там он за рубашками повесил доску – и созерцал визуализацию будущего. Если он таким образом действительно программировал свое подсознание на исполнение желаний, то подсознание уж должно было продемонстрировать, на что способно!

Ко всему прочему, Йонатан, как прилежный ученик, усердно выполнял все задания, которые ему давал ежедневник: то он весь день весело улыбался всем встречным людям, при этом всегда вызывая позитивную реакцию. Ну хорошо, не всегда соответствующую: один пожилой господин поинтересовался, как себя чувствует Йонатан, не нужна ли ему помощь; несколько девочек-подростков, хихикая, проигнорировали его улыбку. Йонатан начал каждое утро медитировать по несколько минут и, вначале преодолев некоторые трудности, заметил, как хорошо ему становилось, когда он, спокойно сидя в кресле, концентрировался на дыхании, ни о чем не думал, а просто находился здесь и сейчас.

Потом он уже дважды ездил на море «просто так», прогуливался часа три по пляжу под ледяным ветром, а ежедневник в тот день велел ему: «Отправляйся сегодня куда душа пожелает». Свою страсть к пению он снова удовлетворял с большим рвением – пусть даже напевал он тихонько и исключительно в машине.

Йонатан даже обнимал дерево в парке Инноцентия в надежде, что его никто не видит: это упражнение в ежедневнике он, разумеется, про себя отметил грифом «чушь». Это занятие не принесло ему ничего, кроме смолистого пятна на короткой дубленке. Намного больше ему понравилось предписанное посещение блошиного рынка, что он и осуществил в минувшую субботу. Задание состояло с том, чтобы купить там «нечто особенное». Такого Йонатан еще никогда не делал, поскольку вообще не видел смысла в таких свалках секонд-хенда. Тем увлекательнее было это занятие: он обнаружил на одном из разнообразных лотков, на которых было выложено мыслимое и немыслимое барахло, настоящее сокровище – очень хорошо сохранившийся томик стихов Йозефа Фрайхерра фон Эйхендорфа, 1837 года выпуска (!), который он отхватил за 120 евро (на самом деле книга стоила, пожалуй, раз в десять дороже). Но Йонатан ничего не имел против, раз люди не знают цену тому, что разбазаривают.