Искупление Габриеля - Сильвейн Рейнард

– Конечно, – ответил Габриель, сожалея, что не снабдил директора списком тех, кого не надо приглашать.

– Нам пора.

Габриель кивнул. Они вошли в зал.

Все было, как бывает на таких церемониях: вспышки фотокамер, гул толпы. Под такой аккомпанемент Витали произносил вступительную речь. Джулия старалась подавить нервозность. Ей казалось, что ее напряженное состояние замечают все.

Витали рассказывал об истории экспонатов открываемой выставки, не уставая напоминать, что они не оригиналы, а сделанные в шестнадцатом веке копии иллюстраций Боттичелли к «Божественной комедии» Данте. Коллекция Эмерсона ценна тем, что содержит полный набор – сто иллюстраций, тогда как восемь оригинальных работ Боттичелли утрачены.

Джулия внимательно разглядывала собравшихся. Лицо одного из них сразу же привлекло ее внимание. Это был светловолосый моложавый мужчина со странными серыми глазами. Он не мигая смотрел на нее. Его лицо выражало неподдельное любопытство. Поведение этого человека отличалось от поведения остальных гостей. Джулия невольно наградила его таким же любопытным взглядом. Габриель подтолкнул ее, вернув внимание к словам директора галереи.

Dottore Витали говорил о происхождении иллюстраций, педантично перечисляя их владельцев, начав с профессора Эмерсона и двигаясь назад, к девятнадцатому веку, когда эти листы появились словно бы из ниоткуда.

Он говорил, что галерея Уффици гордится честью показать редчайшую коллекцию, которая, скорее всего, нигде и никогда не экспонировалась.

Собравшиеся одобрительно перешептывались. Витали закончил свою речь, выразив благодарность чете Эмерсон за их щедрость. Раздались аплодисменты.

Габриель крепко сжал руку Джулии. Оба улыбнулись и кивнули собравшимся. Затем Габриель поднялся на подиум и поблагодарил Витали и Галерею Уффици за любезное предложение устроить эту выставку.

Он встал вполоборота, пристально глядя на Джулию:

– Было бы досадным упущением, если бы в числе тех, кого я должен поблагодарить, я бы не упомянул свою жену Джулианну. Эта прекрасная женщина, стоящая перед вами, является, пожалуй, главной причиной сегодняшнего события. Без нее я бы продолжал любоваться своей коллекцией один. Однако Джулианна своими словами и поступками показала мне, что́ значит быть по-настоящему щедрым и великодушным. – (Джулия покраснела, но отвести взгляд не смогла. Глаза Габриеля притягивали ее, как магниты.) – Сегодняшний вечер – лишь маленький пример филантропической деятельности Джулианны. Вчера мы почти весь день провели в местном францисканском приюте для сирот, где по инициативе моей жены был устроен потрясающий праздник. Сегодня с утра Джулианна ходила по центральным улицам, являя милосердие бедным и бездомным. Я призываю вас не только любоваться красотой иллюстраций к «Божественной комедии» Данте, но и обрести эту красоту в своих сердцах, проявляя щедрость и сострадание к нуждающимся жителям Флоренции – родного города Данте, который он так любил. Благодарю за внимание.

Собравшиеся зааплодировали. Все, кроме моложавого блондина. Никто не заметил его циничной ухмылки, когда Габриель призывал гостей делать добро. А при упоминании имени Данте лицо блондина скривилось в презрительной гримасе.

Габриель спустился с подиума, скромно поцеловал Джулию в щеку и повернулся к собравшимся. Люди продолжали аплодировать. Супруги Эмерсон позировали для фотографов, после чего перерезали ленточку у двери, ведущей в зал экспозиции. Выставку объявили открытой, что вызвало новый шквал аплодисментов.

– Прошу вас. – Витали почтительным жестом пригласил их войти первыми.

Габриель и Джулианна не узнали знакомого помещения. Неброские стены выкрасили в ярко-голубой цвет, что должно было способствовать лучшему восприятию иллюстраций, ведь коллекция Габриеля состояла преимущественно из черно-белых рисунков.

Иллюстрации располагались в строгом порядке, начиная со знаменитой боттичеллиевской «Карты Ада». Таким образом, зрители могли проследить странствия человеческой души от греха к искуплению. И конечно же, насладиться неизбежным воссоединением Данте с его бесконечно любимой Беатриче.

– И что ты скажешь? – спросил Габриель.

Он держал Джулию за руку. Они стояли перед одной из своих любимых иллюстраций, изображавшей Данте и Беатриче в сфере Меркурия. На Беатриче были развевающиеся одежды. Ее рука указывала вверх. Туда же был устремлен и взгляд Данте.

– Какая красота, – прошептала Джулия, сплетая их мизинцы. – А ты помнишь, когда показал мне свои сокровища? Ты пригласил меня на обед, и я в первый раз оказалась в твоей торонтской квартире.

Габриель поцеловал ее руку:

– Разве такое забудешь? Кстати, я ведь и не собирался ничего тебе показывать. Я даже Рейчел о них не говорил. Все произошло спонтанно. Но я вдруг почувствовал, что могу тебе доверять.

– Ты и сейчас можешь мне доверять. – Темные глаза Джулии были серьезными.

– Знаю.

Ей вдруг показалось, что Габриель борется с желанием прямо сейчас рассказать ей о своих мрачных тайнах. Но в это время к витрине вдруг подошел моложавый блондин и склонился над стеклом.

Словно во сне, Джулия следила за движениями незнакомца. Шаги блондина были настолько легкими и неслышными, что его тело буквально плыло над полом. Она прикинула его рост. Высокий, хотя на пару дюймов ниже Габриеля. Под безупречным смокингом ощущалось сильное мускулистое тело.

Эмерсоны вежливо отошли от витрины, но прежде Габриель и блондин внимательно посмотрели друг на друга. Габриель молча загородил собой Джулианну.

– Добрый вечер, – поздоровался незнакомец.

Он говорил по-английски с британским акцентом. Чуткое ухо Габриеля уловило оксфордскую манеру произношения.

– Добрый, – коротко ответил Габриель.

Он выпустил руку Джулии, но лишь на мгновение, чтобы сцепить их пальцы. Незнакомец, видевший это, слегка улыбнулся.

– Замечательное событие, – сказал блондин, кивком указывая на зал экспозиции.

– Вполне, – ответил Габриель, крепче сжимая руку Джулии.

Джулия тоже сжала его пальцы, показывая, что не надо держать ее так крепко.

– Было очень щедро с вашей стороны выставить эти шедевры на всеобщее обозрение. – В тоне незнакомца слышалась ирония. – Как же вам повезло, что вы приобрели их втайне, а не на открытом рынке.

Глаза блондина переместились с Габриеля на Джулию, ненадолго задержавшись на ее фигуре. Он раздул ноздри. Все это длилось мгновение. Затем блондин повернулся к ближайшей витрине и его взгляд потеплел.

– Да, я считаю, что мне повезло. Приятного вам вечера.

Сдержанно кивнув, Габриель увел Джулию, по-прежнему крепко сжимая ей пальцы.

Удивленная поведением мужа, Джулия дождалась, когда они отойдут подальше, и только тогда спросила, в чем дело.

– Сам не знаю, но держись от него подальше.