Отбор... или беги, Принц, беги! - Лика Ясинская

- Так вам по статусу не положено проклинать, - не смог удержаться от скепсиса граф Орлант, - вы же наш светоч!

- Я тебе сейчас так засвечу, Сиятельство, что по ночам свечки зажигать не придется, - глаза у первого храмовника Гориции полыхнули золотом, а Рауль посчитал за лучшее с боевым кличем ринуться добивать с полсотни вражин, лишь бы не попасть под горячую руку Антониса.

- И мы с женой, пожалуй,  пойдем, - очень вежливо поклонился принц и бочком протиснулся между алтарем и застывшим в напряжении святым отцом, - у нас еще переворот предстоит предотвратить, да и банкет уже стынет…

- Идите уже, - устало кивнул храмовник и решительно зашагал по проходу к входным дверям. Не иначе, как удумал оценить нанесенный бракосочетанием ущерб.

- Рин, - снова шепотом обратилась Лисичка к мужу, раздумывающему, как им лучше выбраться из ловушки герцога. Ломиться напролом, рискуя женой и ребенком он категорически не хотел. Но выходы из Храма были заблокированы службой безопасности Мирана по его же требованию. – Муж! Там мой папа и Шейна, и твои родители. Пора нам что-то уже делать.

Кронпринц уже был в курсе, что Король с Королевой оглушены заклятьем заговорщиков и пребывают в стазисе. Агенты начальника безопасников все же умудрились вытащить их тела из пожара и спрятать в одной из гостевых комнат  Храма,  предварительно обмотав артефактами сокрытия двери и выставив охрану.

- Будем делать! – Рин на минуту обнял Лисичку, прижимая к себе, а затем подхватил ее безвольное тело на руки и скрылся в одном из коридоров, ведущих в храмовые помещения. – Но сначала, лишим герцога возможности дотянуться до тебя, Лиска.

Спящую Эйлис он уложил на толстый, пушистый ковер рядом с отцом, заботливо прикрыв обоих  тяжелой бархатной портьерой, которую он сдернул с единственного окна. Королева-мать была укутана в меха, так что переохлаждение ей не грозило.

Затем принц запер комнату и под внимательными взглядами телохранителей активировал артефакт сокрытия.

Пора ему настала приниматься за уборку.

***

Старик Хаелотский взирал на происходящее сквозь мутную пелену полузабытья. Переезд в Храм окольными путми, долгое сидение под мороком, все это выпило из него остатки сил. Но задремавшая было ненависть снова вернула его спине прямую осанку и добавило в голосе яду.

- Что, Шарезка, не удалось с наскоку ухандокать Вельтлантов? – Дариуш закашлялся, а может это смех был так похож на карканье старой вороны. – И принцесска тебе не ответила взаимностью… не дорос ты, видимо, до королевской власти.

Побелевший от бешенства Офанаси замахнулся на квохчущего старика, но тут из-за его спины вышел Исхар и перехватил руку герцога.

- Мальчишка! Моя рука! – Шарез вырвал онемевшую конечность и затряс ею перед носом Дариуша. – Твой выбл*док ответит за это! А теперь я хочу, чтобы он вызвал Шелесса!

- Только чем ты заплатишь за вызов, Шарезка? – холодно процедил дряхлый паук, искоса поглядывая на внука. – Подумай хорошенько. Забытые боги возьмут плату в любом случае.  А попробуешь принести в жертву меня, и мой внучок сдохнет. А Шелесс останется в этом мире...

Герцог при этих словах обвел полубезумным взором присутствующих и облизал пересохшие от волнения бескровные губы.

- Пусть забирает любого! Кроме меня! – он дернулся к Исхару, но в последнюю секунду удержался от того, чтобы дотронуться до заклинателя. – Принца! Пусть забирает Ринэйрта Вельтланта!

- Какой ты подлый, однако, - покачал седой головой Хаелотский и потянул невидимый поводок, связывающий его с внуком. – Ты слышал, бастард? Приступай. Эй, вы все! Расступитесь! Дайте заклинателю место!

Толпа приспешников рассредоточилась по стенам, чем и воспользовались граф с Шейной, подобравшись на расстояние одного прыжка к герцогу. Но Рин, который успел добежать до Северного Барса, удержал того от рывка.

- Стойте, граф! – кронпринц вцепился в густую шерсть тестя и его подруги. – Не мешайте Офанаси исполнить мечту детства.

- Ты спятил, Высочество, - профыркала Артэ и мрачно уставилась на Рина. – Вдвоем с Барсом мы этого коротыху на раз растерзаем!

- Ага, а мне потом отмывай тут все от кровищи! - пробурчал наследник Короны. – Нет, уж! Давайте действовать по плану!

- Ты настаиваешь, чтобы я доверился словам Дуськи?! – от негодования Эльтийского передернуло, а принца чуть не ушатало. Но он мужественно удержался на ногах, хотя и почувствовал, что рана на груди снова открылась. – Она же с этим подколодным! Да без брачных браслетов!

- Информация про браслеты малость неактуальна, - хмыкнул Ринэйрт, вспоминая выражение лица своей Лиски, когда пришедшая с повинной Дульсинея выставила вперед запястье. – Расслабьте…. эээ… хвост,  Ваше Сиятельство, и наслаждайтесь исходом заговора. Когда еще вы увидите такое представление из первых рядов.

- Лббиммымыяйя, йя приошел! - Его Величество небрежно оперся о косяк двери, изображая, по его нескромному мнению, опытного ловеласа, а по мнению слегка прибалдевшей Регины и во всем поддакивающей ей  Геомы – ужравшуюся в хлам человекообразную скотину. О чем Ее Величество и поведало супругу, присовокупив к гневным эпитетам меткий бросок расшитой подушечкой, которая отправила Аустина в блаженный сон на пороге ее гостиной. Но буквально через пару мгновений чьи-то заботливые руки подхватили всхрапывающего монарха подмышки и утянули в коридор, тихонько прикрыв дверь в покои потревоженной Кобры.

- Нет, ну, каков подлец! – заломила руки Королева, ища поддержки и сочувствия у своей «змейки». Та лишь мотнула головой и, икнув, несмело захихикала. – А тебе, Геша, больше не наливаем, а то я рискую не услышать самое интересное… Итак,  ты только что говорила, что попросила Его Святейшество посадить себя на его плечи, а он в ответ одарил тебя своим благословением и приказал явиться к нему через сутки на исповедь.

- Все так, Вашвеличство, а потом провел меня по скрытой лестничке наверх, на хоры, откуда открывался чудесный вид на заговор, - баронесса закатила глаза, пытаясь воскресить в  себе воспоминание о необыкновенно хватких руках отца Антониса, которые весьма крепко удерживали ее на высоте узкой галереи для певчих. А на ее несмелые попытки их отлепить от своих форм, ей было строго велено «не вертись, а то полетишь вниз», после чего ее чутка перегнули через перила для лучшего обзора и велели не шуметь.

- Так и знала, что этот пронырливый святоша только корчит из себя недотрогу! – в сердцах воскликнула раздосадованная Регина и влила в себя полбокала вина из початой второй бутылки. – На исповедь пойдешь обязательно, только прежде загляни ко мне, получишь инструкции. Если сумеешь все выполнить, как следует, то Антонис будет есть у меня из рук!

Аунтийская даже не удивилась такому наказу своей Королевы, ведь за время ее заключения с ней в одной комнате, Геома наслушалась о планах Ее Величества и о методах их реализации до выработки иммунитета к ним.  Теперь кровожадные или откровенно маньячные комментарии Кобры воспринимались ею, как особенности характера правительницы Гориции. У Геши даже сочувствие к Королю проклюнулось ненадолго.