Солнце полуночи - Стефани Майер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Белла тоже переживала за меня.
Я знал, что в сравнении с моей любовью к ней, это было ничем. Но этого было достаточно для того, чтобы она сидела рядом со мной, рискуя своей жизнью. Делая это с такой радостью.
Этого было достаточно, чтобы причинить ей боль, если я поступлю правильно и оставлю ее.
Было ли хоть что-нибудь, что я мог бы сделать, не причинив ей боли? Хоть что-нибудь?
Я должен держаться от нее подальше. Я должен навсегда уехать из Форкса. Я не причиню ей ничего кроме боли. Только остановит ли это меня сейчас? Смогу ли я уйти и не сделать все еще хуже?
Нет. Ничто меня не остановит.
- Нет, - простонал я, - Это так неправильно
- Что я такого сказала? – спросила она, тут же взяв всю вину на себя.
- Разве ты не видишь, Белла? Одно дело - мучиться самому, совсем другое – впутывать в это тебя. Я не хочу слышать, что ты чувствуешь что-то ко мне.
Это было правдой, это было ложью. Наиболее эгоистичная часть меня парила от осознания того, что я был нужен ей, также как она мне.
- Это не правильно. Это не безопасно. Я опасен, Белла. Пожалуйста, пойми это.
- Нет, - она с обидой надула губы.
- Я не шучу, - я изо всех сил боролся сам с собой – отчаянно желая, чтобы она поняла, и также отчаянно желая не произносить больше никаких предупреждений – слова вырывались сквозь мои зубы с рычанием.
- Я тоже, - настаивала она, - Я тебе уже сказала, мне все равно, кто ты есть. Слишком поздно.
Слишком поздно? Мир внезапно на одну бесконечную секунду утратил краски, я видел, как в моих воспоминаниях, тени ползут к Белле, спящей на солнечной лужайке. Неотвратимые, неумолимые. Они наплывают на нее, и Белла погружается в темноту.
Слишком поздно? Видение Элис всплыло в моей голове: красные, налитые кровью глаза Беллы равнодушно смотрят на меня. Бесстрастно – но она не может не ненавидеть меня за это будущее. Она будет ненавидеть меня за то, что я украл у нее все. Украл ее жизнь и ее душу.
Нет, не может быть настолько поздно.
- Никогда так не говори, - прошипел я.
Она уставилась в окно, закусив губу. Ее руки были сжаты в кулаки. Дыхание участилось, а потом прервалось.
- О чем ты думаешь? – я должен был знать.
Она помотала головой, не глядя на меня. Я увидела, как на ее щеке, что-то блеснуло, будто кристалл.
Немыслимо.
- Ты плачешь?
Она плачет из-за меня, я настолько больно задел ее.
Она смахнула слезы тыльной стороной ладони.
- Нет, - соврала она, ее голос сорвался.
Какой-то древний давно забытый инстинкт заставил меня протянуть к ней руку – в этот момент я почувствовал себя человеком как никогда ранее. А потом я вспомнил, что я…не человек. И убрал руку.
- Прости, - сказал я, мои челюсти сжались. Как я мог ей сказать, насколько мне было жаль? Я сожалел обо всех глупых ошибках, которые я совершил. Я просил прощения за свой бесконечный эгоизм. Я просил прощения за то, что она была настолько не удачлива, что разбудила во мне первую, несчастную любовь. Я сожалел обо всех своих чувствах, которые не мог обуздать – больше всего о том, что я был тем самым монстром, который волей судеб был предназначен прервать ее жизнь.
Я глубоко вздохнул – игнорируя мои низменные инстинкты на запах в машине – и постарался сосредоточиться. Я хотел сменить тему, подумать о чем-то другом. Хорошо, что мой интерес к этой девушке был неиссякаем. У меня всегда были вопросы.
- Скажи мне кое-что, - сказал я.
- Да? – хрипло спросила она со слезами в голосе.
- О чем ты думала, когда я выехал из-за угла? У тебя было такое лицо - не испуганное, а будто бы очень сосредоточенное на чем-то, - я вспомнил ее лицо, стараясь не задумываться над тем, через чьи глаза я его видел, оно было полно решимости.
- Пыталась вспомнить, как вывести из строя противника, - уже более спокойно сказала она, - ну, знаешь, что-нибудь из курса самозащиты. Сломать ему нос, например.
Ее спокойствия не хватило на всю фразу, под конец голос зазвенел от ненависти. И она не преувеличивала, в этой ее реакции рассерженного котенка не было ничего забавного. Я мог видеть тогда ее хрупкую тонкую фигурку, перекрываемую мощными, крупными монстрами в человеческом обличии. Где-то на краю моего сознания закипал гнев.
- Неужели ты собиралась драться? – мне хотелось рычать. Ее реакции были убийственны – для нее самой, - Ты не думала о бегстве?
- Я часто падаю, когда бегу, - сказала она застенчиво.
- А кричать не пробовала?
- Как раз собиралась.
Я неверяще покачал головой. Как ей удавалось оставаться в живых до приезда в Форкс?
- Ты была права, - мрачно сказал я, - Спасая тебе жизнь, я действительно сражаюсь с судьбой.
Она вздохнула и посмотрела в окно, потом взглянула обратно на меня.
- Я увижу тебя завтра? – внезапно спросила она.
Шагая по дороге в ад, я еще и наслаждался путешествием.
- Конечно, мне тоже надо сдавать сочинение, - я улыбнулся, мне нравилось ей улыбаться, - я тебе займу место за ленчем.
Ее сердце затрепетало, на моем сердце неожиданно стало теплее.
Я остановился у дома ее отца. Она не пошевелилась.
- Ты обещаешь, что придешь завтра? – настаивала она.
- Обещаю.
Как могли такие ошибочные поступки дарить мне столько счастья? Безусловно, все это было совершенно неправильно.
Она кивнула сама себе, довольная ответом, и начала стаскивать с себя мой пиджак.
- Ты можешь оставить его себе, - быстро уверил я ее. Мне хотелось, чтобы у нее осталось что-то мое. Талисман, как та крышка от бутылки, что была сейчас в моем кармане…, - Тебе же не в чем теперь идти завтра.
Она протянула его мне, печально улыбнувшись.
- Не хочу ничего объяснять Чарли, - сказала она.
Ну, конечно. Я улыбнулся.
- Да, верно.
Она взялась за дверную ручку и замерла. Ей не хотелось уходить, также как и мне не хотелось отпускать ее, оставлять ее беззащитной даже на несколько минут…
Питер и Шарлота уже наверняка были на пути домой, давным-давно миновав Сиэтл. Но всегда остаются другие. Этот мир никогда не будет безопасным местом для человека, а для нее он, похоже, был гораздо опаснее, чем для всех остальных.
- Белла? – позвал я, удивленный тем, как приятно мне было произносить ее имя.
- Да?
- Пообещай мне кое-что.
- Конечно, - пообещала она, но тут же напряглась, будто придумывая заранее причину для отказа.