Тестировщик миров - Владимир Перемолотов

– Через час? Значит, до перевала нам не дойти? – сказал быстро сообразивший, что к чему, Пуго.

– Мудрое и своевременное замечание, – одобрил его не потерявший чувства юмора Зорбич. – От себя хочу добавить, что времени у нас, скорее всего, даже меньше, чем мы думаем. Так оно чаще всего и бывает.

– Согласен.

Я смотрел на них, на гору, возвышавшуюся за головами, и думал, что опять придется выбирать, чьей жизнью покупать отсрочку. Собственно, о чем размышлять?

– Терять время не станем. Если уж нам навязали драку… Чем мы располагаем?

Несколько минут ушло на то, чтобы осмотреть вертолет. В нашем распоряжении теперь оказалось два пулемета с неполным боезапасом, шесть ракет и личное оружие пилотов.

– Жить можно…

Никто не возразил, хотя каждый понимал это маленькое лукавство. Шанс у нас имелся, но только до появления первого прилетевшего сюда вертолета. Одна надежда, что орлы стаями не летают. Значит, опять надо выигрывать время. Я вспомнил, что бессмертен в этом мире, и сказал товарищам:

– У вас полтора часа. Может быть, час сорок. За большее я не поручусь.

Заметив, что Пуго набрал в грудь воздух, я жестко добавил:

– Это приказ! Мы делали свое дело не всегда удачно, но всегда добросовестно. Так же надлежит и продолжить наш… – Я замялся, подбирая нужное слово, но, не подобрав, сказал: – Наше предприятие.

«Ничего. Потерплю… Даже если они, а не я Президента грохнут, то игра по-любому закончится… А потом я найду Алексея…»

– Значит, все? Конец?

– Нет, – качнул головой я. – Что касается дела, то помните – охота на Президента продолжается, пока жив хотя бы один из нас. А что касается лично меня… Я оптимист и надеюсь выбраться живым из этой переделки.

– Надо идти, – подал голос Зорбич. – Вам еще пилить и пилить…

– Что значит «вам»? – переспросил я.

– Устал я, командир. Да и не хочу со своим протезом стать для ребят чемоданом без ручки. – Зорбич виновато развел руками: – А тут полежать можно. Отдохнуть…

Хмурясь, Пуго и Чери не двигались с места. Опережая мою суровую выволочку, одноногий повернулся к ним.

– Надо идти, ребята, – сказал он мягче. – Пусть они за вами погоняются… Добавьте им работы.

На прощание мы обнялись. Они уходили, оглядываясь, словно ждали, что я их верну. Посмотрев, как Пуго и Чери штурмуют горы, мы принялись готовиться к обороне.

Радоваться особенно было нечему, но кое-какие возможности у нас имелись. Вертолет стоял удачно для нас – метрах в шестидесяти от края пропасти, развернувшись хвостом к скалам. Слева от вертолета площадка оканчивалась круто уходящей вниз каменной осыпью, по которой совсем недавно мы поднялись сюда и по которой теперь поднимались преследователи. Если б у меня была уверенность, что те будут подниматься только там, то проблем не возникло бы – двумя пулеметами мы держали бы их до тех пор, пока не кончились патроны. Однако все могло пойти и гораздо хуже, если сюда прибудет хотя бы один вертолет. Едва тот появится, нам с Зорбичем придется все бросить и уходить вверх, вслед за товарищами. А это им вряд ли поможет, даже если случится еще одно чудо и у нас получится оторваться.

Я включил рацию на прием. Какая-то недалекая радиостанция крутила легкую музыку. Сопровождаемый незатейливой мелодией, Зорбич, подхватив на плечо пулемет, захромал к краю площадки. Не дойдя до него, он поднялся на несколько метров и залег там между больших валунов. В промежутке между камнями виднелся недавно пройденный нами склон. От камней тянуло стылым холодом, и мой товарищ обхватил себя за плечи, пытался согреться. Мне из теплой кабины хорошо было видно, как старик ежился, ежился и вдруг замер. Подобрав с пола бинокль, посмотрел вниз. Объяснений, что там творится, не требовалось. К нам поднималась группа…

Их оказалось шестеро. Я хладнокровно помахал рукой гостям, а когда те подошли поближе, разрушил очарование момента встречи очередью крупнокалиберного пулемета. Они разом упали, но непонятно, живыми или мертвыми. Уже через пару секунд, когда по броне сыпанули ответные выстрелы, стало ясно, что работу я сделал нечисто. К вертолету полетела дымовая шашка, грохнула граната, но этим и ограничилось. Зорбич сверху поддержал меня своим пулеметом, закончив дело.

В наступившей тишине я вышел из-за брони.

– Живые есть?

Один из гостей пошевелился, застонал и попытался поднять автомат, но я остановил его, выбив ствол.

– Добить пришел?.. – прохрипел незваный гость.

Я бросил ему бинт:

– Перевяжись. И сопли вытри…

Наверху застрекотал пулемет Зорбича. Кто-то там еще напрашивался на неприятности.

– Много вас там?

– Много, – сквозь зубы ответил раненый. – И еще будут…

– Это уж точно… Рация есть?

– Конечно.

Кряхтя от боли, раненый принялся бинтовать плечо. Я молча помог.

– Сиди тут тихо. Может быть, и повезет тебе – поживешь еще…

Помня о том, что нам еще идти и идти, собрал оружие и сложил все это метрах в тридцати от вертолета, на полпути между собой и Зорбичем. Музыка, продолжавшая звучать все это время, прервалась голосом диктора.

«Чрезвычайное сообщение! Чрезвычайное сообщение! – Голос диктора дрожал от возбуждения. – Час назад врагами народа и демократии убит Президент страны генерал Ригондо!»

А вот это уже что-то новенькое… Как это понимать? Еще одна новая площадка для игры? Опять компьютер что-то придумал? Или хитрость?

Я бросился к рации, но снизу загремели очереди. В ответ пулемет Зорбича застрекотал, плюясь смертью. По краю осыпи ползли вверх фигуры в куртках маскировочного окраса. Я принялся считать их, но тут позади меня загрохотал еще один пулемет. Стреляли явно по мне, но стрелку не хватило удачи. Пули ушли в камень рядом. Не дожидаясь продолжения, я, картинно взмахнув руками, упал. Автомат, лязгнув клыком затвора по камням, сгинул в пропасти. Пулеметчик, не веря в свою удачу, еще несколько секунд пытался достать меня из-за камня, но потом переключился на Зорбича.

«Новый вертолет? – подумал я, пытаясь глазами отыскать хоть какое оружие. Лежа за камнями, я ничего не видел. – Так быстро? И бесшумно?» Если я прав, то нам конец. Выходить против вертолета с голыми руками было крайне опрометчиво.

Разумеется, я ошибся.

Выглянув из-за камня, ничего нового я не обнаружил, то есть вертолетов не прибавилось, но зато в кабине «моего» вертолета, белея свежим бинтом, сидел новый человек.

– Сволочь, – выругался я, – вот уж правда: добра не сделаешь и зла не получишь…

Автомат так и не нашелся. Следовало срочно что-то придумать.

Пока Зорбич дуэлировал с вертолетом, приободренные поддержкой, преследователи вновь полезли вверх. Я швырнул туда две гранаты и получил в ответ длинную очередь, раскровенившую лицо острой гранитной крошкой. Грохот взрывов слился с шумом поехавшей вниз осыпи. Стрельба снизу сразу смолкла, преследователям стало не до нас. Несколько минут я этим наверняка выиграл, да и Зорбич, словно спохватившись и сообразив, что бронированной туше вертолета его легкий пулемет не страшен, стал бить по осыпи, но новый «вертолетчик» не хотел успокоиться, и тяжелый пулемет все крошил и крошил камни вокруг одноногого.