Объявляю убийце голодовку - Инна Павлова

Когда я потихоньку начала возвращаться к жизни, за окном уже стемнело.

За попытку повернуться я заплатила болевым шоком и снова приняла позу раздавленного червяка.

— Дрын, гляди, тетка-то очухалась!

Если это про меня, то явное преувеличение. Чухаться мне теперь придется долго и не факт, что успешно. Я осторожно попробовала повернуть шею. Как и следовало ожидать, эффекта добилась сомнительного: говорящего не увидела, но обогатилась ощущениями, каковые пожелала бы разве что участникам событий, находящимся по другую сторону баррикады. Как всем вместе, так и каждому в отдельности.

— Вот дура бабка, — отозвался тот, которого величали палкой из забора. — Ну куда полезла, чего ей не хватало?

— Не бабка она, — вступился за меня безымянный джентльмен, но моя к нему симпатия улетучилась, едва успев зародиться. — Камуфляж у нее такой. Хотя по мне, так она и без него не лучше.

Вот ведь гад! Тоже мне ценитель женской красоты нашелся! От возмущения я дернула шеей и чуть окончательно не распрощалась с головой. Застонав от нестерпимой боли, я приготовилась выплюнуть ругательство, но обнаружила, что рот запечатан скотчем. Как, впрочем, и конечности. Меня перемотали липкой лентой, как ценную бандероль, лишив возможности не только двигаться, но и возмущаться.

— Слушай, а может, и коротышка там очухался? — забеспокоился грубиян. — Пойду взгляну. На всякий пожарный.

Он затопал, потом хлопнул дверью. Выходит, я тут не одна? Еще кого-то тут удерживают силой и в бессознательном состоянии. Кого же?

От смутной догадки у меня чуть не лопнуло сердце. Неужели они захватили Аллу? Мою трепетную и совершенно безобидную подругу?

К счастью, парализовать меня не успело. Хоть и с опозданием, но я сообразила, что речь шла о коротышке мужского пола, к каковому подружку не причислить при всем желании.

Опять не повезло. Меня опередили, и я снова где-то прокололась. Разумеется, ребятки, которым я недавно мысленно пожелала скорого и болезненного присоединения к уже виденным мной покойникам, не имеют ничего общего с банальными воришками. Они охотились за мной. Они — по крайней мере один — видели меня раньше. И в отношении меня у них были какие-то планы. Для чего-то же меня связали? И караулят? Кстати, а как они догадались, где меня искать?

Я похолодела. Я и без того уже продрогла на стылом дощатом полу, но теперь просто заледенела от ужаса. Преследования не было, за мной никто не ехал по дороге к Ивану Феоктистовичу. За это я ручалась. И никто, за исключением одного-единственного человека, не был в курсе, куда я собралась. Даже Аллочке не известен здешний адрес… А вот одна дама была в курсе. Мне и в голову не пришло таиться от милейшей Ирины Аркадьевны.

Шизофрения? Мания преследования? Патологическая подозрительность? Да ничего подобного. Скорее чрезмерная доверчивость. Ну и, конечно, невероятная, просто фантастическая изощренность преступницы. Потому что теперь я не сомневалась, что знаю участницу, а может, и руководительницу проекта, живущую напротив Алкиной квартиры. Добрейшее создание, жизнерадостная и энергичная леди без возраста и недостатков. Эталон для подражания, просто какое-то ходячее совершенство, после общения с которым мир становится лучше и светлей. Только откуда у этого порхающего великолепия немереные деньги на тряпки и развлечения? В казино выигрывает? Не смешите меня. Кстати, она там бывает, не делая из этого секрета, что не означает постоянного и солидного дохода. Скорее наоборот. Тогда откуда финансовая независимость? Государство позаботилось? Разумеется. На койку в приюте она может смело рассчитывать. Как и на бесплатное медицинское обслуживание и прочие блага. Но и ими она опять-таки не воспользовалась, потому и дожила до восьмидесяти, и смотрится потрясающе. От щедрот собеса так не выглядят. Ни в семьдесят, ни даже в шестьдесят! И шмотье, которым у мадам забиты шкафы, не выдают на благотворительных базарах. Где были мои мозги?! Где были мои глаза?!

Теперь понятно, с какой стати спасительница героически рвалась на разведку. Надо же было оповестить подельников, где искать намеченную жертву. Только почему она меня не выдала, когда я ковыляла по двору? Наверное, побоялась шума. Действительно, проще и безопасней меня было перехватить тут, за городом.

И все равно сокрушалась я недолго. Не ошибается тот, кто ничего не делает. В следующий раз буду умнее. Если, конечно, этот раз у меня будет.

Размышления были прерваны буханьем по половицам, немилосердно отозвавшимся в больной голове. На меня обрушили тючок, оказавшийся при более тесном знакомстве жертвой Алкиной сковороды. Замычали мы с ним одновременно.

— Ишь заголосили, — укорил нас Дрын. — Это что, ягодки будут потом. И чего полезли не в свои дела?

Странно получается, что, и Геннадий им не свой? Он тоже куда-то полез? А не оплошала ли я часом, так неласково обойдясь с мужиком?

Шум подъезжающей машины не дал охраннику закончить воспитательную беседу. Дверь распахнулась, и знакомый голос добродушно поинтересовался: «Что, ребята, заждались?» На пороге стоял улыбающийся Олег, как обычно излучающий юмор и жизнерадостность. И тем не менее, радоваться я ему не спешила. Кожей почуяла, что вот теперь и начнутся настоящие неприятности.

— Плюгавый пусть пока отдыхает, а с девочкой я поговорю. — В голосе бодрячка шофера поубавилось веселости, ее место заняли начальственные безапелляционные нотки. Мне не потребовалось напрягаться, дабы сообразить, кто тут старшой.

Процедуру отдирания скотча надо или описывать отдельно и в подробностях, или не затрагивать совсем. Поскольку воспоминания о ней я сохраню на всю оставшуюся жизнь, то и останавливаться на ней не вижу смысла. Только в следующий раз, случись у кого необходимость меня обездвижить, предпочту столярный клей или колючую проволоку.

— Да ты у нас просто молодец, Танюша. — Негодяй попытался одобрительно меня похлопать по плечу и еле успел отдернуть руку. — Сдурела, кусаться?!

— Таких, как ты, отстреливать надо. При рождении, — буркнула я и отвернулась.

— И чего ты злишься? — удивился мой с недавнего времени заклятый враг. — Ведь тебя предупреждали, и неоднократно: уймись, не играй с огнем. С серьезными людьми связалась, они шутить не будут!

— Это кто серьезный? — прищурилась я. — Мой второй супруг? Так он недоумок редкостный! Коллектив, который его у себя пригрел, если это, конечно, не обитатели обезьяньего питомника, сильно рискует. Впрочем, вы могли и сами убедиться, доверить ему нельзя даже самого элементарного взрыва.

Удивление на лице собеседника сменилось пониманием.

— Да ты так и не врубилась? Но это не страшно. Информация тебе больше не понадобится. Хотя напоследок утешься: твой придурок-муж не замешан абсолютно. Наоборот, чуть не сгорел с тобой за компанию, когда мы от тебя попытались в первый раз отделаться, у него на фирме. И чего ты все рыпалась? Сейчас бы уже гуляла себе среди райских кущ.