Неисправная система. Том III Благие Намерения - Станислав Коробов

И на оба вариант у ублюдка найдется ответ.

Ответ, к которому я совершенно не готов, а потому спектакль будет продолжаться...

—

Рис. 26.1. Логика размышлений Альберта в пояснительно-разъяснительной схеме от Автора с применением разных стилей изображения и подачи информации.

—

П.с. по идее, так будет проще понять принцип работы способности «подавление», но я не удержался и добавил кучу бесполезной информации. Решающую роль на схеме имеют только направления движения и расстояние между персонажами.

Из минусов — до фотошопа добраться не получилось, потому смотрится странно. Из плюсов — до фотошопа добраться не получилось, потому смотрится не слишком странно. Также эта ересь будет добавлена в доп. материалы, если вдруг у кого проблемы с качеством.

П.с2 произведу замену на новую версию, как только доберусь до фотошопа

Глава 27 Язык прикусил

Чтобы не вызывать лишних подозрений, я решил немного себя проявить...

— Помочь? Я легко могу исцелить подобные травмы, просто отмени «подавление»...

Потому как лучше своевременно показать свою глупость и наглость, чем дать эльфу лишний повод поверить в мой интеллект. Ведь чем ниже будут его ожидания, тем проще будет их превзойти.

— Если мы спокойно беседуем, это вовсе не отменяет моей ненависти к тебе за содеянное, — корень, что ненароком попался ему под руку, оказался раздроблен случайным ударом наотмашь. — «Подавление» это мой гарант спокойствия. В области его действия никто обладающий схожим или меньшим уровнем духовной силы, чем я, не сможет воспользоваться своими способностями. Так что даже твоя нелепая попытка поднять характеристики обречена на провал.

От большого корня-кресла отделилось скопление сотен корней поменьше. Резким движением они, подобно острейшим иглам, впились в спину эльфа, заставляя того прогнуться. От сильного сжатия из его легких вырвался короткий вздох, но причиной тому была вовсе не боль. Ибо от удара, способного пробить насквозь обычного человека, у эльфа не пролилось и единственной капли крови. Более того, набухая и сжимаясь, корни накачивали его питательными веществами, помогая залечить полученные раны и позволяя продолжить разговор...

— Ты спрашивал, почему я просто не поговорю с сестрой? А ты пробовал убедить маленького ребенка, что ему нельзя играться со спичками? Он же не поймет, пока не обожжется... раза три, чтоб наверняка, — не став размениваться по мелочам, эльф выхватил у перекати-поля всю бутыль и пригубил с горла. — А Мира... у нее таких спичек много. И все разные, непохожие друг на друга. С такими можно каждый раз обжигаться как в первый...

— Поэтому ты посадил ее под домашний арест? — с трудом отбиваясь от подкидываемого вина, я продолжал говорить. Уже очевидно, что сестра для него является больной темой. И опираясь на это, я могу подобраться к интересующей меня информации. — Запретил, как ты сам выразился, «ребенку» выходить наружу, и теперь удивляешься, почему она сбежала? Она ведь ребенок только по твоим меркам, а по факту является взрослой девушкой. Такая не будет бастовать голодовкой или выражать немой протест, а попросту... уйдет. Как она собственно и сделала. Ты же в ответ запер ее в... я даже не знаю где. В ином измерении? Или в ка...

— В безопасности, — одним словом эльф отрезал всю мою пустую тираду, не позволяя перевести разговор. — Я предложил альтернативу — защитника, с которым она будет в безопасности, а что в итоге? Очередной ребяческий скандал. Мира должна вырасти и ты этому только мешаешь.

Эльф держится, но больше его спокойный тон меня не обманет. Каждый укор в отношениях с сестрой он воспринимает острее пощечины. В моем состоянии может быть чревато выводить его на эмоции, но только так он сможет попасться на мою удочку. Главное не забывать подкидывать ему ложных попыток сопротивления, вроде просьб вернуть исцеление или провалившейся попытки узнать, где мы находимся.

— Легко винить других в своих ошибках, но заметь, пока ты говорил о защите и безопасности, я прикрывал ее своим телом. В прямом смысле. Не восстановись я тогда в пещере из ошметков прямо перед Мирой, и брошенный твоим крысом-защитником меч проделал бы в ней лишнюю дырку.

Я ухватился зубами за протянутую лозу с бокалом вина и натянул ее.

Подобное поведение возмутило бедное перекати-поле, но я не мог позволить себе и дальше терять кровь. Попаданец или нет, смертельный порог есть у всех. Потому, зафиксировав ногой положение монстра, а зубами — достаточно тонкую и податливую лозу, я оттянул локтем импровизированный жгут и принялся наматывать его на предплечье.

Странные действия немного позабавили эльфа и скрежет зубов плавно перерос в оскал, отдаленно напоминающий улыбку.

Улыбку злобного, жестокого, уставшего, но все также охочего до моей крови монстра.

— Брошенный Мелвином клинок не смог бы навредить сестре. Физическая травма просто бы перенеслась на мое тело через связующие артефакты. Это знал я, знал Мелвин, знала Мира, но ты... своей выходкой ты заслужил еще больше моей ненависти и, как бы это противоречиво не звучало, уважения, — эльф покрутил на пальце одно из пятерки серебряных колец.

Удивительным образом это действо смогло придать его лицу умиротворенный вид. Словно всего произошедшего и не случалось, а долгожданная цель сейчас находилась ближе, чем когда-либо...

— Знаешь, у меня от твоего уважения до сих пор челюсть сводит, — и, признаться, не только челюсть.

Медленно и безболезненно кровопотеря дает о себе знать легким головокружением. Все же жгут это лишь полумера, не решающая самой проблемы не говоря уже о его просроченной своевременности. И если ко мне в ближайшее время не вернется исцеление, то последствия будут печальны...

И этого оказалось достаточно, чтобы заставить меня перейти от слов к действию.

— Ты изнасиловал мою малолетнюю сестру! И тем не менее сидишь передо мной живой и относительно невредимый, даже не представляя насколько сильно хочется свернуть тебе шею, — словно в подтверждение сказанного, вся его правая рука покрылась черной чешуей, а из кончиков пальцев вырвались острейшие когти. — Особенно, когда ты проявляешь свою остроумность, открывая поганый рот, пытаясь спровоцировать меня едва ли не каждой фразой. Во всем этом мире за долгую, эльфийскую жизнь я едва ли найду еще хотя бы трех разумных существ способных пробудить во мне столь сильную ярость... ты ведь опять меня не слушаешь?

— Ну, прости, сам не планировал тут помирать, но как видишь... — картинно держась за голову окровавленной культей, я накренился к земле.

Пусть после слов эльфа, я