Боги Гринвича - Норб Воннегут

Характерный взгляд Эми был одной из особенностей лицевой слепоты. Но мало кто об этом знал.

Музей современного искусства…

– Мы давно не виделись, – сказал Кьюсак своему тестю.

– Слишком давно, Джеймс. Именно так говорит наш энергичный дуэт.

Морщинистый лоб Калеба делал его похожим на человека с оцинкованными убеждениями и единственным, его, выбором.

– Энн и Эми? – спросил Джимми, имея в виду мать и дочь.

– Они самые.

При росте в сто семьдесят пять сантиметров Фелпс не казался ни высоким, ни низким. Вьющиеся волосы все еще пытались определиться, черные они или седые. И выражение лица – ни дружелюбное, ни враждебное, но определенно решительное.

– Я рад, что вы пришли, – сказал Кьюсак, когда группа заревела «Это требует денег», припев из песни Джорджа Харрисона.

– Сомневаюсь, – начал Калеб. – Я знаю, ты все еще сердишься на меня за декабрь. У меня было девять месяцев на раздумья. Девять месяцев, чтобы обсудить с дочкой наш разговор. И кое-что мне следовало сделать по-другому.

– Пустяки.

Кьюсак сам не знал, правду ли он говорит. Но его реплика способствовала примирению; один из тех уроков, которые забивают в голову с самого детства.

– Я покупаю подразделение публичной компании. Один раз поскользнуться, и Комиссия по ценным бумагам растянет меня на решетке раньше, чем мне исполнится шестьдесят четыре. Особенно потому, что в январе я выставляю свою кандидатуру.

Фелпс, глядя Кьюсаку в глаза, с трудом подбирал слова. Он извинялся нечасто, если вообще когда-либо это делал.

– Зачем вы подключили юристов? Хватило бы простого телефонного звонка.

– Джеймс, я прислушивался к стрелкам и допустил ошибку – не послушал своей интуиции. Я могу объяснить, но не оправдать, юристов только одним – мне нельзя допускать публичных промахов. Ни одного.

– Все мы допускаем ошибки, – ответил Кьюсак. – Не проходило и минуты, чтобы я не пожалел о потере ваших денег.

– Невозвратные издержки, – заявил Калеб и потянулся пожать руку Кьюсаку. – Я рад, что ты приземлился на ноги. Теперь пришел мой черед заслужить твое доверие.

По мнению Фелпса, Берлинская стена просто исчезла; подходящий конец семейной вражды. Но Джимми рухнувшие кирпичи дались нелегко. Он был по шею завален тайнами и обломками.

– Вы, должно быть, Калеб Фелпс.

Голос перекрыл шум МСИ как раз тогда, когда внутрисемейные мирные переговоры подошли к концу.

– Да.

– Сай Лизер. Много слышал о вас.

Он глотнул скотча из стакана в левой руке и протянул правую для рукопожатия.

– О, вы герой дня, – ответил Фелпс, превращаясь в политика.

– Слышал, вы собираетесь выставить свою кандидатуру на пост губернатора Массачусетса.

– Это не слишком большой секрет, – признал Калеб.

Лизер бросил на Кьюсака хитрый взгляд и сказал:

– Хочу сказать вам, Калеб, мне повезло, что ваш зять играет в моей команде.

Кьюсак криво улыбнулся, не зная, как реагировать; его босс мог прыгнуть почище тарантула.

– Моей дочери с ним повезло.

– Вы заключили интересную сделку с «Хартфордом», – сказал Лизер. – Думаю, мы могли бы заняться кое-каким совместным бизнесом.

– Мы считаем, это подразделение идеально подходит для нашей деятельности.

– Насколько я слышал, – продолжал Лизер, – вы владеете прибрежной частью Бостона.

– Нам принадлежит кое-какая недвижимость в районе Аквариума Новой Англии.

– С удовольствием побывал бы на экскурсии.

– Давайте что-нибудь придумаем, – предложил Калеб. – Середина следующего месяца?

– Договорились. Чем раньше, тем лучше.

«Дерьмо».

– Эй, Сай, Калеб, вон Грэм Даркин, – сказал Кьюсак. – Я хочу вас познакомить.

Пятнадцать минут спустя Сайрус Лизер, Грэм Даркин и Калеб Фелпс уже стали лучшими друзьями. При взгляде на них казалось: вечеринка закончена, а все происходящее в атриуме не имеет значения. Сай хотел организовать совместный бизнес с Калебом. Калеб хотел обработать Грэма, чтобы тот поддержал его губернаторскую кампанию из своего штата. А Грэм хотел побольше узнать об МСИ от Лизера.

– Нам бы пригодился кто-то вроде вас в попечительском совете, – сказал ему Лизер.

– Вы порадовали Сая, – сказала Кьюсаку Никки.

Их отнесло в сторону; один из обычных для таких вечеринок случайных разговоров. Никки, однако, внимательно следила, не потребуется ли что-нибудь боссу. В течение последнего часа ему в основном требовался скотч.

– Знаете, Калеб, – сказал миллиардер, – вам может быть полезен мой шурин.

– Почему?

– Он президент Массачусетской полицейской ассоциации.

– Похоже, это хорошая возможность для выступлений, – сказал Лизер Фелпсу, подключаясь к теме. – Я бы с удовольствием организовал ужин в Бостоне.

– Это очень любезно, – ответил Калеб, с каждой минутой все сильнее и сильнее превращаясь в политика.

– Правда, есть одна деталь, – сказал Грэм. – Я знаю шурина. Его внимание могут привлечь только два слова.

– Какие? – заинтересовался Калеб.

– «Семейные ценности».

– Если вы, парни, знаете моего зятя, – заявил Калеб, – вы наверняка в курсе, что я твердо стою на позициях этики и порядочности.

Все трое повернулись к Никки и Джимми, стоявшим поодаль. Почти в тот же момент к группе присоединилась Эми, которая с облегчением обнаружила среди этого моря черных смокингов и безликих незнакомцев двухзвездочный значок мужа.

– Как дела, милая? – спросил Калеб, обнимая дочь. Мягко, с отеческой любовью похлопав ее по животу, он добавил: – Вот это я и называю семейными ценностями.

– Я что-то пропустила? – поинтересовалась Эми, целуя мужа.

– Мы тебя потеряли, – ответил Джимми.

Лизер, сверкая глазами и потягивая скотч, наблюдал за ними. Его веселило маленькое воссоединение отца, дочери и порнозвезды. Сейчас он у власти, окружен сотнями почитателей. Его план работает. Скоро Калеб Фелпс возьмется за дело и решит все проблемы с чертовым хеджированием. Теперь это только вопрос времени.

Сай даже не представлял, что следующие тридцать минут пошатнут его влияние на Кьюсака. Помощь придет от Бьянки, и за ее счет. Его жена, несмотря на все потраченное время и усилия ради чествования Сая богатыми и знаменитыми, по-прежнему придерживалась совета Дороти Паркер: «Если хотите узнать, что Господь думает о деньгах, посмотрите на тех, кому он даровал деньги».