Тринадцатое колено - Артур Кестлер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Неудивительно, что Кале, невзирая на его безупречное арийское происхождение, в 1938 г. принудили к эмиграции. Он обосновался в Оксфорде, где получил еще две докторские степени (по философии и по теологии). В 1963 г. он вернулся в свой любимый Бонн, где и скончался в 1965 г. В каталоге Британского музея числится двадцать семь его трудов, в том числе «Каирская Гениза» и «Изучение Свитков Мертвого Моря».
До войны среди студентов Кале в Бонне фигурировал молодой востоковед Д. М. Данлоп.
Кале глубоко Интересовался хазарской историей. Когда в 1937 г. бельгийский историк Анри Грегуар опубликовал статью, ставившую под сомнение достоверность «Хазарской переписки»(49; 225-266), Кале подверг его критике: «Я указал Грегуару на несколько пунктов, по которым его мнение ошибочно, и имел возможность обсудить с ним все вопросы, когда он побывал у меня в Бонне в декабре 1937 г. Мы задумали крупную совместную публикацию, однако политические события помешали осуществлению проекта. Тогда я предложил взяться за эту работу бывшему своему боннскому ученику Д. М. Данлопу. Этот исследователь мог работать и с древнееврейскими, и с арабскими источниками, знал многие другие языки и обладал необходимой квалификацией для решения столь сложной задачи» (66; 33). Результатом стала «История иудеев-хазар», вышедшая в 1954 г. в издательстве Принстонского университета. Помимо того, что эта книга является бесценным собранием сведений по истории хазар, она приводит также новые доказательства подлинности «Переписки» (см. Приложение III), полностью одобренные Кале (66). Между прочим, профессор Данлоп (род. в 1909 г.) – сын шотландского теолога; в справочника «Who Is Who» названы его хобби: «прогулки по холмам и история Шотландии». Таким образом, двумя главными апологетами хазарского иудаизма стали добросовестные протестанты-северяне.
Другим учеником Кале, человеком с совершенно иными корнями, был Ахмед Зеки Валиди Тоган, обнаруживший в Мешхеде рукопись с путевыми записками Ибн Фадлана о путешествии вокруг пределов Хазарии. Чтобы представить себе эту живописную личность, лучше процитировать воспоминания самого Кале (65; 28):
«...К [боннскому] семинару принадлежали видные востоковеды. Среди них я могу упомянуть д-ра Зеки Валиди, протеже сэра Оурэла Штейна, башкира, учившегося в Казанском университете и занимавшегося научной работой в петербургской Академии наук еще до Первой мировой войны. Во время войны и после нее он был лидером Башкирского войска [союзного большевикам], во многом им и созданного. Он состоял в российской Думе и некоторое время входил в „Комитет Шести“ вместе с Лениным, Сталиным и Троцким. Позднее он вступил в конфликт с большевиками и сбежал в Персию. В качестве специалиста-тюрколога – башкирский язык относится к тюркским языкам – он стал в 1924 г., при Мустафе Кемале, советником министерства образования в Анкаре, позже – профессором турецкого языка в Стамбульском университете. Когда спустя 7 лет от его и от других стамбульских профессоров потребовали, чтобы они учили своих студентов, будто вся мировая цивилизация происходит от тюрок, он подал в отставку, переехал в Вену и занялся изучением средневековой истории под руководством профессора Допша. Через два года он блестяще защитил докторскую диссертацию по теме: „Путешествие Ибн-Фадлана к северным болгарам, тюркам и хазарам“, арабский текст которого сам обнаружил в Мешхеде. Позднее я опубликовал его книгу в журнале „Материалы по Ближнему Востоку“. Я вызвал его из Вены в Бонн на должность лектора, а позже – почетного профессора. Это был настоящий ученый, человек обширной эрудиции, всегда готовый учиться, сотрудничество с которым всегда было очень плодотворным. В 1938 г. он вернулся в Турцию и снова стал профессором-тюркологом в Стамбульском университете».
Примечательной фигурой, но в другом отношении, был и Гуго Фрейхерр фон Кучера (1847-1910), один из первых сторонников теории хазарского происхождения восточного еврейства. Сын высокопоставленного австрийского государственного служащего, он готовился к дипломатической карьере и учился в Академии востоковедения в Вене, где стал сильным лингвистом, овладев в совершенстве турецким, арабским, персидским и другими восточными языками. После службы атташе в посольстве Австро-Венгрии в Константинополе стал в 1882 г. директором сараевской администрации провинций Боснии-Герцоговины, незадолго до этого оккупированных Австро-Венгрией. Знание восточного образа жизни сделало его популярным у боснийских мусульман и способствовало умиротворению (увы, неполному) провинции. Ему был пожалован баронский титул и другие награды.
После ухода в отставку в 1909 г. он посвятил себя главному увлечению всей своей жизни – изучению связи между европейским еврейством и хазарами. Еще молодым человеком он обратил внимание на различия между сефардами и ашкеназами в Турции и на Балканах, исследование старинных источников по истории хазар привело его к убеждению, что в них и кроется ответ на занимающий его вопрос. Он был историком-любителем, зато лингвистом-профессионалом и человеком огромной эрудиции; вряд ли в его книге пропущен хотя бы один арабский источник, ставший известным до 1910 г. К несчастью, он умер, не успев подготовить библиографию и ссылочный аппарат к своему труду; книга «Хазары – историческое исследование» была издана в 1910 г. уже после его смерти. За первым изданием вскоре последовало второе, тем не менее, книга редко упоминается историками.
Абрахам Н. Поляк родился в Киеве в 1910 г. и в 1923 г. прибыл с родителями в Палестину. Заведовал кафедрой средневековой еврейской истории Тель-Авивского университета, автор множества трудов на иврите, в их числе «История арабов», «Феодализм в Египте 1250-1900 гг.», «Израильская геополитика и Ближний Восток» и др. Его статья на иврите «Обращение хазар в иудаизм» появилась в 1941 г. в журнале «Сион» и вызвала противоречивые отклики; реакция на его книгу «Хазария» была еще более неоднозначной. Книга была издана в Тель-Авиве в 1944 г. (на иврите) и была встречена враждебно, что отчасти понятно, так как в ней увидели попытку опровергнуть священную традицию вести происхождение современного еврейства от библейского племени. В «Еврейской энциклопедии» 1971-1972 гг. издания имя А.Н. Поляка не упоминается.
Напротив, Матиас Мизес, чьи высказывания о происхождении восточного еврейства и языка идиш я цитировал, пользуется уважением в научных кругах. Он родился в 1885 г. в Галиции, изучал лингвистику и стал пионером филологии идиш (хотя писал, главным образом, по-немецки, по-польски и на иврите). Он был выдающимся участником первой конференции по языку идиш в Черновцах в 1908 г., а две его книги – «О причинах возникновения еврейских диалектов» (1915 г.) и «Язык идиш» (1924 г.) – считаются классикой по этой тематике.
Мизес провел последние годы жизни в Кракове, откуда и был отправлен в Освенцим. Ему повезло – он умер в пути.
1
Обмен письмами между испанским государственным деятелем Хасдаем ибн Шафрутом и хазарским каганом Иосифом давно завораживает историков. Конечно, как писал Данлоп, «значение Хазарской переписки может оказаться преувеличенным. Ныне уже можно реконструировать хазарскую историю в некоторых подробностях, не прибегая к письмам Хасдая и Иосифа» (37; 125). Тем не менее, читателю, наверное, любопытно узнать в общих чертах, что известно об истории этих документов.