Проклятое место. Дорога домой - Артём Помозов

– Андрей, отряди тройку ребят, пусть свяжут урода. – Коннор склонился над пленником. – Жить хочешь?

– Хочу.

– А в чем смысл?

– Что? – непонимающе переспросил Сема.

– Вот зачем ты жить хочешь, мужик? В чем смысл твоей жизни? Нахапать бабла и тихонечко сдохнуть, не оставив после себя ничего, кроме говна в сточных трубах?

– Я… я… я…

– Тринадцатое января, – не очень остроумно срифмовал Никита. – Простой вопрос, а ответить не можешь. Ладно. Следующий вопрос. Ты работаешь на Малинина?

– Работал.

– Ты состоишь в «Ударе»?

– Состоял.

– Если я скажу тебе связаться с твоими людьми и рассказать обо всех секретах торговца, ты это сделаешь?

– Я знаю немного… Не, не стреляй! – Но Коннор уже целился в колено жертвы.

– Сделаешь?

– Сделаю! Сделаю все, что ты скажешь!

– Прекрасно. Последний вопрос. Там, за углом, я видел кладбище. Кто все эти люди?

– Те, кто работали с Малининым.

– И ты работал. Почему местечко не зарезервировал?

– Прошу, не начинай…

– Кто убил парня с погонялом «Кон»?

– А тебе он кто?

– Знаешь, да? Говори правду. Мужик, я умею распознавать ложь. Соврешь, и я отстрелю тебе ногу. Кто завалил Кона?

– Скажу, но ты не тронешь?

– Даю слово.

– Так просто?

– Да, так просто. – Никита начинал терять терпение.

– Что же. Тогда я скажу. Это я убил его.

Коннор молча убрал дробовик.

– Так… Андрей, дай пленнику возможность покалякать со своими.

Боевики «Анархистов» вышли из раздолбанного магазина. Старший доложил о том, что Малинин связан. «В ближайшее время никуда не денется. Чудесно. Можно не спешить», – подумал Никита.

Он сел на бревнышко и принялся ножом стругать толстую ветку, затачивая ее. Просто от нечего делать. Вскоре бросил это дурацкое занятие. Закурил. Стал прокручивать в мозгах то, что сотворит с торговцем, когда закончит с Семой. Чувствовал при этом себя хуже некуда.

– Коннор, он все сказал. – Андрей вернул рацию другу. – У нас получилось. Для генерала все кончено.

– А я загрузил данные в Сеть.

– Остался последний штрих. Можно? – После кивка Андрей взял сигарету из Никитиной пачки. – Мы должны отпустить его. Ты обещал.

– Я обещал. И я его отпущу.

Никита, не докурив, выплюнул сигарету. Подхватив дробовик, он уверенно направился к тому, кто прикончил его старого друга. С каждым шагом злоба в душе бывшего наемника росла. Кипела.

– Коннор, стой!

– Ты дал мне слово! – Сема попятился. – Сказал, что не тронешь меня!

– Я солгал, – хладнокровно процедил Никита. – Слова – это колебание воздуха, и ничего иного.

– Мы не уби…

Два раза хлопнуло.

– Меня не волнует, что вы не делаете. Меня волнует лишь то, что творю я.

* * *

Андрейченко развалился на комфортабельном офисном стуле – почти что кресле. Перед ним стояли пивная кружка и зелененькая, покрытая конденсатом, бутылочка дорогого немецкого пива. Самое то после напряженной недели, ознаменовавшейся победой над бандитами с Болот и сокращением численности группировки «Анархисты». Существенным сокращением.

За генералом на стене висела подробная карта Зоны, вся исписанная понятными одному ему надписями. Некоторые локации на карте были обведены в кружок или зачеркнуты.

Кружка наполнилась хмельным напитком…

…и дверь в кабинет генерала слетела с петель…

– Какого хрена ты творишь?!

– Принимаю твою отставку, – заявил появившийся на пороге «ударовец» и направил на генерала дуло пистолета.

– Ты перебрал, да?

– Нет, он говорит серьезно, – послышалось откуда-то из коридора.

Как оказалось, наглого смутьяна поддерживала целая толпа боевиков.

* * *

Никита разрезал путы, позволив торговцу вернуться за стол. Малинин поблагодарил его и, обработав пулевое ранение подручными средствами, предложил незваному гостю сесть напротив. Искатель не отказался.

– Ты видел? – спросил Малинин.

– Что я должен был видеть?

– Как изменилось это место. Когда я только-только начинал обживаться здесь, в этой деревушке, в Крае вечного лета, как вы ее зовете, здесь ничего этого не было. Никаких ухоженных улиц и отремонтированных домов. Одни пустые, скособоченные хаты, заросшие травой, кривые деревья и кучи мусора. А теперь посмотри, как все преобразилось. В лучшую сторону. Я умею созидать, вы же, сталкеры, умеете лишь разрушать.

– Саша, правильно? Твое настоящее имя.

– Да, правильно.

– У меня был друг Сашка. Он погиб в Карьере. И приказ убить его отдал ты. Но это уже не важно. Все, что между нами было, закончилось, когда я позволил тебе жить больше отпущенного. Я стремился узнать нечто новое, а не поговорить по душам. Боюсь, мне придется прервать беседу метким выстрелом. Смекаешь?

– Насколько я понимаю… а я всегда был реалистом… это последние минуты моей жизни. – Торговец усмехнулся. – Не будь засранцем, исполни волю умирающего. Поговори со мной. Выпить хочешь?

– Давай, чего уж там.

– Виски. – Александр продемонстрировал красивую бутылку. – Настоящий. Такой же мы пили с Семой, пока твои люди нас не прервали. Кстати, как у него дела?

– Больше никак.

– О господи… – Малинин пододвинул стакан к Никите. – Из одной бутылки, ты сам все видел. – И первым приложился к ободку стакана.

– Мне наплевать, если ты затеял отравить меня. – Коннор спокойно осушил стакан. – Больше меня тут ничего не держит. Главное – успеть посмотреть на то, как ты будешь корчиться в муках, прежде чем начну корчиться сам.

– Знаешь, зачем все это? Все эти затеи? Шахматные партии и интриги? Из-за кошмара, что может поджидать всех нас в будущем. Я пытался поступить правильно и сделать в своей не особо праведной жизни что-то хорошее. И посмотри, к чему это привело. Там, дома, меня ждет жена и пятилетний…

– Не начинай.

– Никит, я не начинаю. Констатирую факт. Дома у меня жена и пятилетний сын. И больше всего на свете я боюсь того, что он может не дожить до своего совершеннолетия. Нет, дело не в каких-то болезнях, мальчик абсолютно здоров. Дело в вас.

– Мы-то каким боком к твоему сыну? Скольких детей ты сам убил? Кона того же. Парню всего третий десяток шел.

– Я убийца. – Торговец не стал отрицать очевидное. – И я никогда не скрывал этого. И никогда не стыдился. Все, что я делал, я делал во благо. Для чего-то большего. Так чего мне стыдиться?