Я исчезну во тьме. Дело об «Убийце из Золотого штата» - Мишель Макнамара

МИШЕЛЬ: «Тесную связь» – это значит…

ПОЛ ХОУЛС: Ну, был его большим поклонником.

МИШЕЛЬ: А, ясно. Фанатом.

ПОЛ ХОУЛС: Они с женой, Джуди Корбетт, рекламировали этот комплекс. Все эти дома… мы сейчас на улице, сюда выходят тыльные стороны домов. А фасады обращены к озелененной общей территории. Это для того, чтобы создать атмосферу сообщества. Так вот, выходят соседи. У них есть сады – общественные сады, озелененные пространства общего пользования.

МИШЕЛЬ: Значит, если ты студент, ты не можешь здесь жить?

ПОЛ ХОУЛС: Маловероятно. Нет, можно, конечно, но в то время эти дома были новыми. Студентам такое жилье не по карману.

Хоулс едет по улице, высматривая дом, где произошло нападение.

ПОЛ ХОУЛС: Итак, наша жертва… жила вот в этом доме. Прямо здесь, с правой стороны.

МИШЕЛЬ: Угу.

ПОЛ ХОУЛС: А все, что находится с этой стороны, в то время активно застраивалось. Здесь были длинные узкие непроезжие переулки, на которые город давно махнул рукой. А потом Корбетты убедили пожарных увести отсюда пожарные машины и показали всем: да, здесь все может быть по-другому. Я покатаю вас по округе, чтобы вы увидели некоторые особенности этих мест. Солнечная энергия. Все дома пассивно используют солнечную энергию. В то время это много значило.

Вот вам пример. Это пешеходный мостик через открытую дренажную канаву. И тот путь, которым прошел НСВ.

МИШЕЛЬ: Как вы узнали?

ПОЛ ХОУЛС: По отпечаткам подошв. Корбетт рассказывал мне, что вон та территория внизу была чем-то вроде песочницы. Каждый день он разравнивал ее граблями. После нападения пришел сюда, а тут на свежевыровненном песке отпечатки подошв. И он последовал по ним к дому жертвы, вокруг дома, через зеленую зону. Когда мы с ним беседовали, он заявил: «Ну, я же был бойскаутом, и мне особенно нравилось читать следы. Я постоянно тренировался». И вот он сказал: «Когда я увидел эти следы, я понял, что обязательно должен по ним пройти». Так что эти способности у него развиты больше, чем у среднестатистического человека. Не сказал бы, что он эксперт по поисково-спасательным операциям, но…

МИШЕЛЬ: Но он, похоже, знал, что делает.

ПОЛ ХОУЛС: Ага. Так вот, он объяснил, что эти следы тянулись вот здесь и уходили в эту сторону.

МИШЕЛЬ: А-а.

ПОЛ ХОУЛС: Это общественная зеленая зона.

МИШЕЛЬ: Постойте, так, значит, они сделали петлю вокруг?

ПОЛ ХОУЛС: Да, вот сюда он ушел и вернулся с этой стороны, и обошел вокруг дома жертвы, и эти же отпечатки были во дворе за ее домом.

МИШЕЛЬ: Интересная застройка. Никогда не видела ничего подобного.

ПОЛ ХОУЛС: Единственная в своем роде. Виллидж-Хоумс знаменит на весь мир. Франсуа Миттеран прилетал сюда на вертолете, чтобы увидеть его, таким необычным был этот район. Студенты отовсюду, да и застройщики тоже, съезжались сюда посмотреть на него. Знаете, что-то вроде этого: «Виллидж-Хоумс в Дейвисе? Мы тоже занимаемся девелопментом. Посмотрим, как они это делают и что мы можем у них позаимствовать». Его даже поместили на обложку журнала «Сансет». Здесь ездила на велосипеде Бетти Форд. Я привозил сюда жену, но она сказала: «Ни за что не стала бы здесь жить».

МИШЕЛЬ: Слегка отдает клаустрофобией.

ПОЛ ХОУЛС: Клаустрофобией, да, а еще здесь рай для злоумышленников. Ничего же не видно. То есть можно войти, напасть, уйти, и никто об этом даже не узнает.

Третья жертва – а я потом повезу вас туда – нашлась по соседству, вот прямо тут рядом. Так что все три нападения в Дейвисе были совершены очень близко друг от друга.

МИШЕЛЬ: Да, близко.

ПОЛ ХОУЛС: Один из интересных моментов – что эта жертва и третья жертва из Дейвиса по очереди подвозили друг друга на машинах. Их дети ходили в один и тот же детский сад. И это единственная связь между жертвами, о которой мне известно. Но ее так и не проработали как следует.

МИШЕЛЬ: Верно.

ПОЛ ХОУЛС: Никто не приходил побеседовать к этим пострадавшим. Может, НСВ увидел их вместе в машине, потому и выбрал, или это просто совпадение из-за близости домов?

МИШЕЛЬ: Правильно. А они знали, что это случилось с ними обеими? Или вы даже на этот счет не в курсе?

ПОЛ ХОУЛС: Даже на этот счет, да. Итак, НСВ вышел здесь… и пошел по этой стороне. Поначалу они упустили это: первый полицейский, которому Корбетт сказал: «Послушайте, я тут нашел следы», ответил: «Ну так ведь здесь обычное место для пробежек, и это довольно далеко. Вряд ли преступник припарковался здесь, а потом отправился аж туда, чтобы напасть». А следы вели сюда, по тропе через эту оливковую рощу, и вот сюда.

А это та же оливковая роща с другой стороны.

МИШЕЛЬ: Ясно. Так он мог припарковаться, скажем, прямо здесь на обочине?

ПОЛ ХОУЛС: А вот и нет. Потому что следы продолжались.

МИШЕЛЬ: Надо же! А не слишком рискованно? Ведь его могли заметить.

ПОЛ ХОУЛС: Поздно ночью? Тьма кромешная!

МИШЕЛЬ: Ясно. И он, наверное, был в темной одежде.

ПОЛ ХОУЛС: Я вот о чем: чем он занимался все это время? Он находился среди домов в жилом районе. Бродил по нему. Это, наверное, было еще более рискованно.

МИШЕЛЬ: Да. Наверное, да.

Хоулс проезжает еще дальше на территорию Калифорнийского университета в Дейвисе. Справа видны исследовательские корпуса, слева – сельскохозяйственные угодья.

ПОЛ ХОУЛС: Так он и шел по следу… пока не пришел сюда. Здесь я не проеду. Тут занимаются так называемой «биологией пчел». Проводят множество исследований, связанных с пчелами.

МИШЕЛЬ: Ах вот как.

ПОЛ ХОУЛС: Когда я впервые читал материалы дела, я не понял: подумал, это биология не пчел, а марихуаны[58]. Смотрю – вон там кампус, соображаю: «Ничего нет». Но, когда как следует проверили место, где потерялся след, оказалось, что отпечатки подошв в конце сворачивают налево. А там что? Вот… смотрите. Это аэропорт!

МИШЕЛЬ: О-о!

ПОЛ ХОУЛС: Так что теперь названиваю в аэропорты и спрашиваю: «Как вы ведете учет прилетающих и улетающих самолетов?»

Оба смеются.

ПОЛ ХОУЛС: Знаете, у меня такие наивные представления о полетах… каждый раз, когда куда-нибудь летишь, полагается заполнить план полета; прилетаешь в аэропорт – и там знают, где ты, и все такое. Но мне объяснили: «Нет-нет. Сюда может прилететь и улететь отсюда кто угодно. Мы понятия не имеем, что они здесь. Если прилетают после окончания рабочего дня, швартуют свой самолет. Идут по своим делам, потом улетают, и мы даже не знаем, что они здесь были».

МИШЕЛЬ: Вот так просто?! Как странно.