Путешествие в Россию - Якоб Ульфельдт

да к Ивану Михайлову послали з грамотою Степана ж Лыкова, которой к ним приежжал из Аренцберха городка от них же в Юрьев, чтоб им про князя Глеба Оболенскаго та посылка была в ведоме и про Петра Совина послали проведывати в Ругодив.

И октября в 15 день писали ко царю и великому князю из Вильяна послы его князь Онтон Ромодановской с товарищы, с Семеном Сульменевым.

/Л. 349 об./ А се грамота с Семеном Сульменевым:

Государю царю и великому князю Ивану Васильевичу всеа Русии холопи твои Онтонец Ромодановской, да Иванько Михайлов да Петрок Совин челом бьем.

Как есмя, государь, осенесь по твоему государеву наказу, пошли к датцкому королю из Ругодива сентября 13 дня, и носило, государь, нас по морю четыре недели, и пришли есмя, государь, к Капнагафу октября в 14 день и стали от города за две версты, а Петр, государь, Совин приехал в Капнагаф с датцкими послы вместе, до нашего приезду за десять дней.

И которого, государь, есмя дни приехали от города /Л. 350/ за две версты и капнагафской намесник Франц Бро-конгуз прислал к нам пятнадцать батов, чтоб мы ехали в город, а детей боярских, встречников и пристава к нам не прислали, а про короля сказали, что король в отъезде. И мы, государь, говорили о встрече и о приставе, что делают негораздо, на встречю нам детей боярских и приставов не прислали. И они сказали, что у них того в обычае нет, и мы, государь, вопросили, дворы нам готовы ли, где нам стояти. И они, государь, сказали: что нам всем стояти на одном дворе. И мы отказали, что нам всем на одном дворе стояти не пригоже, /Л. 350 об./ дали б нам дворы розные. И того дни, государь, мы в город не поехали, а послали в город к твоему государеву диаку к Петру Совину Григорья Темирева, чтоб Петр ехал к нам на корабль, и мы в город едем вместе, а двора есмя Григорью Гемиреву велели посмотрити, мочно ли нам всем на том дворе стояти. И на завтрие, государь, Петр Совин и Григорий Темирев к нам приехали, а Франц Броконгуз прислал к нам те ж баты, чтоб мы ехали в город, а пристава к нам не прислал же.

И Григорей Темирев нам сказал, что ему тот двор указали, на котором нам стояти, и на том дворе одна полата, и нам на том дворе вместитца/Л. 351/ нельзе, и мы, государь, того дни в город не поехали, а говорили есмя, государь, тем людем накрепко, которые приехали в батех, чтоб нам дали дворы розные. И Петр, государь, того дни поехал в город, а с Петром есмя, государь, послали твоих детей боярских Третьяка Михайлова, да Григорья Темирева, а велели говорить Францу Броконгузу накрепко, чтоб нам дали дворы розные, да и о встрече, государь, и о приставех велели говорити накрепко: что делают не по пригожу, встречи нам и приставов не прислали.

И октября, государь, в 17 день, во вторник, приехали к нам Петр Совин, а с ним приехали на встречю /Л. 351 об./ Яков Броконгуз, да Яне Улштен, да Франц Бильдя, да Петр да Захария дохтор, а с ними немцы многие и сказали нам, что король в отъезде, а дворы нам розные и корм готов, а приставы мне, Онтону, Франц Билд, а мне, Иванцу, — Петр, а мне, Петрецу, — Ян Струков. И мы, государь, в город поехали, и вышли есмя, государь, из судов против королева двора, а тут нам привели королевы жеребцы под Королевыми седлы, и мы, государь, приехали на подворье, а Яков Броконгуз с товарищы ехали до подворья с нами ж вместе и, проводя нас до подворья, поехали прочь, а корму нам того /Л. 352/ дни не прислали, а прислали нам корм на завтрее, а детем боярским корму не дали пять ден, и о том есмя им говорили накрепко, и они отвечивали, что им про детей боярских у тебя, государя, не сказано, потому им и корму давати не хотели.

И октября ж, государь, 23 дня, пришел к нам от короля Франц Бильдя и впросил нас от короля о здоровье, и явил нам по козе по дикой травленой, а детям боярским всем козу и говорил нам от короля, что король тешился и прислал к нам те козы своей потехи.

А ноября, государь, 2 дня, Фредерик король в Капнагаф приехал и после того, государь, в третей день, ноября пятое чи /Л. 352 об./ сло, прислал к нам с поклоном и спрашивал о здоровье Эллерта охмистра, да Якова Броконгуза да Янса Улштана да Франца Бильдю, да Захарья дохтора спрашивати о здоровье да, вспрося нас о здоровье, говорил нам Эллерт с товарыщи: “Велел вам король говорити, есть ли с вами от государя вашего приказ о Колках и будеть с вами от государя вашего приказу о Колках нету, и король с государем вашим и дела своего не хочет делати”. И мы, государь, отвечали: “Коли, Бог даст, будем у короля и очи его увидим, и посольство государя своего ему изговорим, тогда и о Колках услышите, а ныне, не видев нам Королевых очей и приказу государя своего не исправя, не сказати/Л. 353/ нам вам ничего”. И томились, государь, с нами о том мало не весь день и поехали прочь, а мы им не сказали ничего.

И ноября ж в 3 день, в суботу, прислал к нам король Якова Броконгуза, да Янса, да Франца, а велел нам у себя быти на посольстве, и прислал к нам оргамаки свои со всем конским нарядом, да и конюхов с оргамаки прислал своих. И мы, государь, х королю ехали на двор, а, приехав на двор, с оргамаков сошли у лесницы и шли х королю в полату, а встречи нам не было. И как есмя, государь, вошли х королю в полату и король встал, и яз, Онтонец, по твоему государеву наказу, учал королю поклон правити, и король шапку /Л. 353 об./ снял, и как есмя поклон исправили, и король вспросил нас о твоем государево здоровье, да нас звал к руце, дав нам руку, сел, а нам велел сести ж, а посольства нам говорити не велел, да звал к руце твоих государевых дворян, и как, государь, дворяне у руки были, и мы велели королю сказати от себя поминки, и король,