Новая зона. Цепь судьбы - Роман Куликов

Андрей поглядел на фляжку. Языки пламени отражались в ее блестящей поверхности.

Добрыня качнул рукой, предлагая снова.

Почему бы и нет?

Взял фляжку, открутил крышку и сделал глоток. Спирт обжог пищевод, дыхание перехватило, из глаз потекли слезы, но… стало легче.

– Спасибо, – прохрипел Андрей, вернул фляжку и поднялся.

Добрыня кивнул.

Чих не спала. Хотела подвинуться, когда подошел Андрей, освобождая место в спальном мешке, но он отказался:

– Я лучше рядом, не хочу быть стесненным в движениях.

Присел рядом, прислонившись спиной к дереву, она, как смогла, обняла его. Андрей погладил девушку по плечу и закрыл глаза. Во рту стоял привкус алкоголя, а в душе засела скорбь. Но заснул он на удивление быстро. Проснулся он от того, что Чих начала метаться и жалобно стонать.

Андрей склонился над ней и попробовал разбудить, но, как и прошлой ночью, ему это не удалось. Он огляделся. Караул нес Дейл, следующим должен был заступать Сувенир. Девушка вскрикнула, и Андрей быстро зажал ей рот рукой. Дежурный повернулся в их сторону, вгляделся в темноту, потом отвернулся в сторону.

Андрей убрал руку от лица Чиха и принялся шепотом успокаивать.

– Т-с-с. Все хорошо, все нормально. Тихо, девочка, тихо.

Он ритмично и мягко похлопывал девушку по плечу. Когда Чих начинала вздрагивать, Андрей крепко обнимал ее, а, почувствовав, что она может вскрикнуть, зажимал ей рот.

Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем девушка успокоилась. Дыхание ее стало ровным, она больше не вздрагивала. Андрей облегченно вздохнул, но вдруг Чих громко и четко произнесла:

– Бедненький. Какой же ужас тебе пришлось испытать.

Ее наполненный жалостью голос разнесся над стоянкой.

Андрей сразу посмотрел на караульного. Дейла на прежнем месте не оказалось. Быстро повернулся и тут в глаза ему ударил свет фонарика.

– Что у нас тут? – узнал он голос Сувенира.

– Убери фонарь и не ори, – недовольно сказал Андрей, стараясь сохранить спокойствие, хотя сердце в груди бешено колотилось. – Кошмары у нее.

– Правда? Что-то не похоже.

В этот момент девушка, не просыпаясь, сказала:

– Меня зовут Чих.

– Приятно познакомиться, – хмыкнул Сувенир, выключил фонарь и приказал: – Чип, Дейл, тащите ее к костру, Добрыня, организуй побольше света.

Андрей пошарил рукой в поисках автомата, но увидел свое оружие в руках командира квада.

– Не дури, – сказал Сувенир.

– Я сам ее отнесу, – мрачно сказал Андрей.

– Как хочешь.

Добрыня подбросил в костер дров и плеснул на них из своей фляжки, чтоб быстрее занялись.

Андрей поднял девушку на руки и пошел ближе к огню. Она открыла глаза. Еще не до конца проснувшись, посмотрела на него и сказала:

– Они загрызли Птаху.

– Что? – не понял Андрей, осторожно опуская ее на землю, под направленными на них дулами автоматов. Дейл забрал у него пистолет и гранаты.

– Мутанты, они загрызли Птаху, – говорила Чих. – Доктор, кажется, жив, но сильно покусан, а Олег… ему было так больно.

И, казалось бы, в словах девушки не было ничего особенного, мало ли что могло присниться, но Андрей понимал, что для Сувенира каждое слово – подтверждение подозрений.

– Не просветите нас, о чем речь? – в голосе командира квада звучали насмешка и ирония. – Или это не всем можно… слышать?

– Ты что-то хочешь сказать? – Андрей с вызовом посмотрел на него.

– Варяг, давай проявим друг к другу уважение и прекратим эту бессмысленную игру. Ты прекрасно знаешь, что я хочу сказать, как я знаю то, что это за нее нашими соратниками объявлено вознаграждение.

– Ты ошибаешься…

Чих окончательно проснулась и поняла, в каком положении они оказались – Андрей почувствовал, как ее пальчики с силой сжали его руку.

– Мне вторую ночь снится сон, про… – сказала девушка, но Сувенир поднял руку, останавливая ее.

– Сейчас люди говорят! – резко произнес он. – Варяг, мы же не хотим лишних проблем? Давай решим все сейчас и сразу, потому что с утра нам нужно продолжать погоню за убийцами твоего отца.

– Что? – в Андрее вдруг вскипела злость. – Люди говорят?! Ты о чем вообще?!

– Я тебе вчера все рассказал, уверен, ты помнишь, – Сувенир достал сигарету и закурил. – Я же сказал: Варяг, подумай!

– Над чем я должен был думать? – спросил Андрей, пришедший в бешенство от тупого фанатизма. – Над той ахинеей, которой ты проехался мне по ушам? Зараза, метастазы, эпидемия… Вы тут совсем с ума посходили со своей Зоной! По именам нельзя друг друга называть, вдруг Зона услышит! О-о-о, Зона знает, как меня зовут, мне конец! Осторожно! Зона призвала к себе людей – это признаки заражения! Осталось только сказать, что Зона живая! Да хрена с два! Это всего лишь территория, на которой произошел катаклизм. Ни души, ни плоти! Это вы… вы делаете ее живой! Тем, что находитесь здесь, придумываете легенды, приметы, создаете свои правила, законы и, самое главное, верите во все это! Встречал ли я таких людей, которых ты описывал: несущих заразу, распространяющих какие-то мистические метастазы? Нет! Не встречал! Но мой отец слышал голоса, зовущие его сюда с непонятной целью. От них у него зверски болела голова, он терял сознание и несколько раз едва не умер, пока не согласился прийти сюда. А в итоге его зарезал какой-то ублюдок, мародер. И ты думаешь, я поверю, что его позвала Зона? Что же тогда твоя пресловутая Зона не защитила его? Так что это ты подумай, Сувенир! Хорошо подумай, в то ли ты веришь?!

Усач смотрел со снисходительной улыбкой.

– Все сказал?

Андрей не ответил. Все равно слова бесполезны. Если человек верит в то, во что хочет верить, то переубедить его будет крайне трудно.

Сувенир невозмутимо спросил:

– С кем она общалась? – он говорил так, словно девушки тут и не было.

Андрей отметил, что это плохой признак. Всеми силами он постарался приглушить ярость и очистить мозг.

– Она просто говорила во сне. Ты, когда спишь, себя контролируешь?

– Отвечай на вопрос! – Сувенир перестал улыбаться.

Момент был неподходящим, чтобы разыгрывать из себя героя.

– Его зовут Олег Говорков. Сержант охраны какой-то лаборатории уничтоженной мутантами.

При этих словах бойцы переглянулись. Потом Сувенир снова посмотрел на Андрея и велел продолжать.

– Чих видела сон о нападении мутантов прошлой ночью и сейчас, видимо, тоже. Но это только сон!

– Только сон, говоришь?

– Да!