Победа Сердца - Алекс Кайнес

Однако эти эффекты исчезли вместе со светом древа, что, разросшись до максимальных размеров, потухло вместе с прыжком самого путешественника, который, приземлившись, тем не менее, не испытал ни малейшего уныния по поводу того, что ему так и не удалось «оседлать» энергию этого древа, поскольку то, что было этим совершенным конечным знанием, находилось внутри него самого.

Вновь выпрямившись в полный рост, путник поспешил, на сей раз совершенно точно зная, куда хочет попасть – навстречу своему главному страху, что через некоторое время стал различим в пышной растительности джунглей – огромной черной воронке в земле – пещере, в которую он, несмотря на зачастую смертельные опасности со стороны соседей, всё равно боялся использовать, как укрытие, до дрожи во всем теле. Даже заглянуть внутрь не получалось, казалось, что ему мешала та самая невидимая дверь в собственном сознании, которая четко вырисовывалась сейчас. Действительно, буквально перед самым его носом предстала самая настоящая дверь, хотя, что вообще существует такое понятие, он сам и не знал до сих пор, но прекрасно мог различать перед собой две створки искусно исписанных сияющими узорами врат, что скрывали от юного представителя своего вида те необъятные глубины, которые скрывали его собственное подсознание.

Подойдя поближе, путник сначала смутился, не совсем понимая, что же именно нужно делать. Это было вполне естественно, ведь раньше он никогда не сталкивался с таким не столь пугающим, но совершенно удивительным и выходящим за все рамки феноменом. Вспомнив про только что произошедший эпизод с небесным древом, абориген вновь посмотрел на свои собственные руки, которые были одновременно и ответом, и ключом к этой тайне, поскольку их тоже покрывали те же самые танцующие и переливающееся в темноте символы, которые как будто бы магнитом притягивали путника, приглашая его прикоснуться к вратам неизведанного, что неизбежно и случилось, когда юный путник без страха шагнул навстречу главной загадке своей жизни.

 Двери распахнулись, после чего Виктория очутилась в просторном зале. Несмотря на всё многообразие форм, которые всеми силами пытались захватить ее внимание, зацепить себя она позволила лишь одной единственной фигуре, которая стала самым настоящим магнитом для души – мама…

Каким-то непостижимым образом юная Виктория, никогда не знавшая свою биологическую матерь, наблюдала, как светящаяся по очерчиваемому контуру фигура, что внутри была как будто угольно-черной и, более того, затягивающей в себя весь окружающий свет, обретала именно те самые черты, единственные и неповторимые, которые могли принадлежать одной лишь женщине на свете. Вместе с ней проявился и второй силуэт – с совершенно иной аурой – и которая, тем не менее, была тем единственным, что ощущалось не иначе, как ее родной отец. Пристально глядя, как обе эти две фигуры сходятся вместе, чтобы создать нечто новое – совершенно непохожее и одновременно с тем включающее всё, что было до него, наблюдатель испытывал бесконечное узнавание того самого процесса, который и привел его именно сюда – дабы она могла наблюдать собственное рождение. Складывалось впечатление, что этому нет и не будет конца, и она всё так же будет возвращаться раз за разом к этому самому моменту, следя за тем, как женский силуэт вспыхнул зеленым, а мужской – фиолетовым светом, после чего они слились в одну точку, бурлящую массу энергии, что покрылась символическими письменами, которые содержали информацию о каждом из этих индивидуумов (как прошлую, так и бесконечное будущее), что струилась беспрерывным потоком сквозь время, ожидая удобного случая для внешнего проявления.

В момент слияния двух полюсов одной сущности наблюдатель, ставший невольным, а возможно вполне волевым объектом, выбравшим данную точку времени и пространства для исследования, наконец-таки задался уместными вопросами, что по сути своей были одним, ответ на который не заставил себя долго ждать:

– Кто я? Кем или чем была до своего рождения, и кем стану потом?

И в этот самый момент мир вокруг вновь преобразился, практически сразу же вписав любовные игры двух существ внизу в общий орнамент необъятного космического узора, который заключил наблюдателя в подобие сферы – бесконечно малой и, в то же самое время – не сравнимой ни с чем, большой величины. Путешественница ощутила себя так, как будто бы она оказалась в какой-то огромной, непостижимой библиотеке знаний мира, но только где источником информации были не книги с символами, которые означали какие-то объекты или феномены в окружающем мире, но сами и являлись всеми возможными явлениями, заключая в себе их бесконечный потенциал.

Глядя на это великолепное разнообразие смыслов и знаний, Виктория на мгновение впала в некое подобие тоски от того, что у нее не было ключика, чтобы полностью открыть доступ ко всему этому массиву информации, которая так соблазнительно предлагала ей в открытом доступе все тайны этого, да и, наверное, всех существующих миров.

Будто бы в ответ на это уныние, которое показалось ей через секунду абсолютно абсурдным и преступно неуместным в подобной возвышенной обстановке, Виктория, или по крайней мере тот, кем она сейчас являлась, ощутила, как мир вокруг незримо изменился, вроде и оставшись тем же самым, но, в то же самое время, приобретя совершенно новое, очень тонкое, но такое явное качество присутствия, что вылилось во внезапной вспышке огней, которые буквально окружили ее сущность. Сначала немного испугавшись этой перемены, юная путешественница затем, напротив, с неприкрытым любопытством обнаружила и стала рассматривать маленьких большеголовых существ, которые плясали вокруг нее в неистовом танце, образуя пылающий круг своими движениями, который, казалось, всё плотнее сжимался вокруг ее сущности. Маленькие эльфы, которые обратили на себя внимание путешественницы в то самое время, как стали сужать круг своего танца вокруг нее, стали одновременно становиться непропорционально всё больше, пока их заострившиеся уши, напоминающие антенны или рога, не выросли в подобия гигантских клешней на телах высоких стройных существ, отдаленно похожих на насекомых, чьи огромные глаза с интересом рассматривали пришельца, который смог проникнуть в их королевство. Прежде чем Виктория успела хоть как-то отреагировать на эту метаморфозу, эти существа вновь поменяли свою форму, на этот раз отзеркалив образы друг друга и превратившись в странное антропоморфное существо, напоминающее рептилию, в руке которого загорелся странный огонек, который, преодолев пространство между этим существом и Викторией, мягко опустился уже в ее ладонь, которая также покрылась чешуей, что казалось выросла, благодаря общей схеме геометрического паттерна, который в свою очередь будто бы и был самостоятельной системой, строившей вокруг все формы.

– Вот ты и здесь, опять, – мягким голосом произнесло существо, что передало ей сквозь пространство сверкающую и, что самое важное, странно притягательную вещицу, что теперь теплилась в руке путешественницы.

Виктория осторожно подняла лицо и обомлела, не поверив своим собственным глазам.

 – Думаешь, она правда видела этого старика? – саркастически заметила Виктория, вновь приложившись к бокалу.