Восход Темной Звезды - Виктория Щабельник

Я не знаю, сколько прошло времени, но когда очнулась, ощутила себя лежащей на столе. Под головой оказалась свернутая куртка Дрэгона, свет слегка приглушен.

— Пришла в себя? — Дрэгон склонился надо мной.

— Как видишь. Я в порядке, — добавила я, соскальзывая в его раскрытые руки. Слегка приобняв, он тут же позволил мне отойти.

— Как он? — кивнула я на Майлза.

— Лучше чем ты, — подал голос Аэрон, — что это было?

— Экскурс в прошлое, — туманно пояснила я, — нужно было кое-что продемонстрировать одному очень упрямому Владыке.

Данный Владыка все еще сидел на прежнем месте, растерянно глядя на меня.

— Это правда? То, что ты мне только что показала?

— Неразумно надеяться на правдивый ответ мерзкого чудовища, пытающегося завладеть твоим разумом, — припомнила я его слова, высказанные мне в момент, когда я попыталась проникнуть в его сознание.

— Сожалею. Я не хотел. Я не думал, что все так…

— Не важно. Главное, что теперь ты знаешь правду. Знаешь, что в этой истории нет правых и виноватых. Хотя, на одну судьбу все списывать не стоит.

— Значит, они все еще там, наши предки?

— Да, в Мире Темной Звезды. Не обессудь, но им не за что вас любить.

— Понимаю, — прошептал Майлз.

— Можем ли мы рассчитывать на твою помощь? — вступил в разговор Дрэгон.

— Чем я могу помочь?

— Армией. Если не ошибаюсь, ты все еще командующий личной гвардией Правителя.

— Верно! Но гвардия предана ему.

— И мы знаем почему. Он полностью ими управляет.

— Тогда что вы собираетесь сделать?

Дрэгон переглянулся с Аэроном:

— Как на счет небольшой революции?

Покинув место жительства Владыки Майлза, Дрэгон, крепко сжав мою руку, открыл Переход. Решение оставить Аэрона, было принято Владыкой как всегда единолично, и слабые возражения «взрослой личности» в расчет не принимались.

Как ни странно, безопасным местом оказался бар на окраине столицы. Надвинув на голову капюшон, я всеми силами пыталась изобразить завсегдатая подобного заведения. У меня не получилось. Когда нас окрикнул чей-то голос, я решила, что все пропало, но меня ждал сюрприз. Хозяином бара оказался хорошо знакомый мне по Квазару Коннор, чудом избежавший смерти и неплохо развернувшийся в этом мире. Проведя нас в подвал, он замер у замаскированного лифта.

— Значит, так тому и быть, — произнес он, внимательно меня рассматривая.

— Ты о чем?

— Я все чаще задумываюсь: может стоило закончит начатое тогда? — намекнул он на обстоятельство нашего с ним знакомства.

— Она моя нарина, Коннор, — вмешался Дрэгон, — и я не позволю ей угрожать.

— Понимаю. Дело твое, — сдался он, нажимая кнопку вызова.

Оказавшись на нижнем уровне, мне потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к полумраку. Мы попали в небольшую комнату с низкими потолками, довольно уютную и чистую. Можно сказать, даже стерильную. В углу у стенки стояла широкая кровать, окруженная какими-то приборами. Подходя к ней, я уже догадывалась, что там увижу.

Он был таким же, каким я его помнила — благородное лицо, темные, слегка вьющиеся волосы. Глаза закрыты, и весь его облик выражал покой и умиротворение. Голос, раздавшийся над ухом, заставил меня вздрогнуть:

— Он бы не хотел, чтобы ты видела его в таком состоянии.

— Но мне это было необходимо, — помолчав, я взглянула на стоящего рядом Дрэгона, — неужели нет никакой надежды?

— В его теле жизнь поддерживается искусственно. А разум… Он не позволил себя подчинить, предпочтя смерть.

— Я могу побыть с ним?

— Да, конечно, — Дрэгон вздохнув, отошел от меня, — я буду в соседней комнате.

И вот я осталась одна. Передо мной лежал мужчина, которого я люблю. Любила. Первый, кто смог разбудить во мне человеческие чувства. Кто искренне и самоотверженно не раз спасал меня от смерти. И теперь он мертв. Только тело, без разума, без души. Я опустилась перед ним на колени и взяла его руку в свои.

— Знаешь, а я до последнего не верила, что мы расстаемся навсегда. Где-то в душе я надеялась, что когда-нибудь мы все же будем вместе, — шепнула я сквозь слезы.

— Неужели это конец? Твоя смерть — это смерть моей души, Кайл! Проснись!

Я вглядывалась в неподвижные черты, перебирая рукой его густые волосы. Слезы катились по щекам, мешая сосредоточить взгляд на его лице, его закрытых глазах, его губах.

— Я не верю! Я не смирюсь!

Зло смахнув слезы, я уставилась пустым взглядом на свои руки. Его рука в моих. Как же это не справедливо! Как же это по-человечески — чувствовать беспомощность, наблюдая смерть того, кто тебе дорог. И человек во мне убеждал смириться. Перестать бороться с тем, что исправить уже нельзя. Но чудовище, которое родилось еще до гибели Земли, кричало во мне: «не сдавайся!». Теперь я могу многое. Неужели, я не способна сделать единственную вещь, ради которой убила в себе человека?

Резко выпрямившись, я встала посреди комнаты. Что-либо рисовать отныне не было нужды. Врата подчинялись только мне и никому более. Я не могла позволить ему уйти. Никто и никогда из дорогих мне существ больше не умрет. Или я перестану жить. Когда-то, Майрос сделал это для Вуала, пленив его, чтобы оставить себе путь к отступлению. Я же делаю это из-за любви. Пусть я монстр, зло, в древней оболочке, но я могу это сделать. И сделаю, даже если мне придется принести в жертву целый мир.

Тэрранус

Покидая комнату, где оставалось бездыханное тело Кайла, я поняла две вещи — Силы никогда не бывает много и… не всем нужно делиться с возлюбленным супругом. Особенно, когда этот самый супруг сверлит тебя взглядом, будто старается докопаться до чего-то важного.

— Он мертв, — предупреждая вопросы, заявила я, двигаясь по коридору к лифту.

— Сучка! Ты его убила? — Коннор попытался преградить мне дорогу, но ему помешал Дрэгон. Секунда и они бы вцепились друг в друга. Это мне было совершенно ни к чему.

— Послушай, Коннор, — я подалась к нему, — ты бы хотел видеть близкое тебе существо ни живым, ни мертвым?

— Это мой друг! Я бы все сделал для него! — выдавил из себя Коннор.

— Я тоже, — почти прошептала я ему на ухо, — я тоже сделаю для него все.

Некоторое время он удивленно смотрел на меня, потом его взгляд смягчился:

— Он теперь свободен? — в его голосе слышалась надежда на чудо.

— Он теперь свободен, — подтвердила я. И да простят меня все боги за эту ложь.

Благодаря маскировке и защитному полю, созданному Дрэгоном, нас было довольно сложно отследить. Город мы пересекли в полном молчании. Дрэгон не задавал вопросов, и я ему была за это благодарна. В конце концов, если у меня ничего не выйдет, пусть это будет исключительно на моей совести, и так отягощенной черт знает чем. Пусть Владыка готовит переворот в своем мире, здесь я вмешиваться не стану, а вот с их Правителем стоит разобраться. Это исключительно моя добыча, и делить ее я не намерена ни с кем. Хотя… Есть одно существо, которому Клайвер насолил чуть больше, чем мне. И если… Ну нет, стоп! Не могу же я… Почему — нет? Могу!