Тени Тегваара - Дмитрий Гришанин

На маленьких экранчиках, вокруг основного фильма, тоже были запечатлены привлекательные живописные виды. И если вышло так реалистично слиться с киношным океаном, логично было предположить о возможности чудесного слияния с прочими красотами. Нужно лишь вернуться из «кино» обратно в столовую и переключить внимание с центральной на периферийную картинку. Метода была отработана еще во время первого киносеанса.

Вот только Артем понятия не имел, как вернуться обратно в столовую из чересчур реалистичного «кино». Невольно в голове завертелся хоровод панических вопросов.

А вдруг это подстроенная Хозяином ловушка? Потому и не получается доплыть до берега. Быть может, Хозяин таким способом решил освободить пленника от зловещей участи – стать вампиром? И вместо отвратительного воплощения ему предоставляется шанс спокойно сгинуть среди волн? Тогда чего ради барахтаться? Из двух зол выбор очевиден. Лучше перед смертью наглотаться соленой водички, чем грезить о глотке крови.

От накатившего страха и растерянности у Артема опустились руки. Он перестал плыть. Тут же нахлебался горькой воды и пошел ко дну. Но инстинкт самосохранения не позволил так просто утонуть. Перед глазами замелькали кадры прожитой жизни, и Артем, отринув приступ малодушия, решился биться за нее до конца.

Отчаянным усилием он вынырнул обратно на поверхность и, отплевываясь и отфыркиваясь, снова стал отчаянно загребать к берегу.

Словно в награду за продолжение борьбы, перед мутнеющим взором смертельно уставшего пловца на фоне расплывающейся полосы далекого пляжа возник полупрозрачный контур большого надкаминного экрана. На центральной картинке Артем увидел себя, пытающегося выжить среди высоких волн. А на периферии семь крошечных, едва различимых на фоне стены окаймляющего пляж леса картинок с другими видами.

Не раздумывая, Артем сосредоточил внимание на первой в верхнем левом углу. Его закрутило в водовороте и потянуло ко дну. Все случилось так быстро, что бедняга не успел даже набрать воздуха и сразу стал отчаянно задыхаться. Артем не хотел умирать, как мог, цеплялся за жизнь, но сил противостоять мощному водовороту уже не было. Его затягивало глубже и глубже. Морская вода немилосердно разъедала глаза, пришлось зажмуриться…

…Он наконец достиг мягкого песчаного дна, и вода вокруг стала удивительно теплой. Не в силах больше сдерживаться, Артем судорожно вздохнул и – о, чудо! – не захлебнулся.

Он задышал влажным горячим воздухом.

Беззвучье подводья взорвалось невероятным многообразием звуков. Треск. Хруст. Шуршание. Жужжание. Свист. Стук. Попискивание. Рычание. Завывание. Скулеж. Визг… Создавая потрясающий шумовой эффект, звуки навалились одновременно и отовсюду. Артем на пару секунд даже оглох от невероятного гвалта.

Заинтригованный «утопленник» открыл глаза и обнаружил себя лежащим на толстом ковре прелой листвы, в самом сердце непроходимых джунглей. Сбылась еще одна давняя мечта.

Вместе с окружающей обстановкой поменялась и одежда. Вместо плавок на нем теперь были рубашка с коротким рукавом и шорты – цвета хаки. На ногах высокие, до колен гольфы такого же цвета, и черные ботинки с толстой подошвой. На голове обнаружился легкий пробковый шлем.

Всюду, куда ни кинь взор, у подножия необъятных стволов в закрытом от солнца пышными кронами вечном полумраке буквально на каждом сантиметре кипела жизнь.

По преющей листве ползали десятки разнокалиберных жучков, паучков, многоножек, муравьев и прочих букашек, от многообразия вызывающе ярких нарядов которых у Артема зарябило в глазах. Лежа на земле, он почувствовал, как на штурм неприкрытых локтей и коленей устремилось сразу с десяток аборигенов.

Через мгновение Артем уже был на ногах и отчаянно тряс одновременно всеми конечностями, пытаясь избавиться от незваных пришельцев.

Хотя насекомые слетели после первой же встряски, безумная пляска продолжалась еще с полминуты. Ополоумевшему от брезгливости Артему казалось, что злобные букашки забрались-таки под одежду и теперь от души развлекаются, кусая и царапая кожу бесчисленными жвалами. К хаотическому подергиванию руками и ногами присоединилось яростное чесание и похлопывание спины, груди, живота, рук и ног. Лишь когда надуманный зуд стал униматься и затихать, обливающийся потом Артем позволил себе перевести дух.

Он невольно залюбовался изобилием жизни вокруг. Его окружала непролазная чащоба низкорослого кустарника и разнотравья, с пышной желтовато-зеленой листвой, из которой ввысь устремлялись толстые зеленовато-коричневые столбы древесных стволов. Они вздымались на десятки метров и исчезали в изумрудно-зеленой мешанине вросших друг в дружку крон.

Длинные ровные стволы оплетали и соединяли между собой гибкие лианы, образуя густую сеть висячих дорожек и тропинок, по которым во всевозможных направлениях бегали и прыгали сотни существ. У земли взад-вперед сновали разноцветные, как фломастеры, лягушки и ящерицы. А на многометровой высоте стайками носились небольшие, размером с домашнюю кошку, рыжеватые обезьянки, из-за постоянной суеты и беготни совершенно невозможно было разобраться с породой приматов. Непоседы-обезьяны то и дело на бегу крикливо выясняли отношения, и с верхотуры вместе с истошным визгом беспрерывно летели клоки вырванной шерсти, обломки коры и листвы.

Долго любоваться суетой вокруг Артему не позволили. Не прошло и пяти минут пребывания в джунглях, как его атаковало целое облако невесть откуда налетевшей мошкары. Голодные тропические москиты в мгновение ока облепили открытые участки тела – к счастью, на одежду, видимо обработанную каким-то средством от насекомых, не покусился ни один паразит.

Артему ничего не оставалось, как снова пуститься в безумный пляс, проклиная ненасытных кровососов и мечтая лишь об одном, чтобы поскорее вырваться куда-нибудь из жужжащего ада. Реагируя на пожелание, перед глазами появился полупрозрачный экран, и Артем мысленно потянулся к следующей едва различимой периферийной картинке.

Реакция последовала незамедлительно. К окружающему, уже привычному, гвалту присоединился равномерный гул, с первыми звуками которого москитное облако вокруг Артема бесследно исчезло. Живность попряталась в дупла и щели древесных стволов. Внизу, под ногами, букашки забились под прелый лесной мусор, отчего живой пестрый подвижный ковер преобразился в мертвое однообразие пожухшей листвы.

Гул стремительно приближался, а гвалт стихал. Сверху вместе со сбитой листвой посыпались первые крупные капли, тут же переросшие в сплошную непроницаемую стену тропического ливня.

Мгновенно вымокший до нитки Артем, блаженно зажмурившись, подставил под теплые струи искусанное лицо, руки и колени. Чудесным образом вода смывала боль. Но эта идиллия длилась не долго.

Вдруг летящая с небес вода сделалась обжигающе холодной, словно кто-то перекрыл кран с горячей водой. Под напором ледяных струй затрещал и рассыпался пробковый шлем. Плотную ткань рубашки и шорт, будто хрупкую папиросную бумагу, растрепало в клочья и смыло на землю. Та же участь постигла гольфы. Ботинки безобразно разбухли и растянулись, и при первом же шаге соскользнули с ног…