Жестокие намерения - Кора Кент

У меня сводит челюсть от разочарования. Они говорят так, будто мы не вместе, потому что я слишком упрям, чтобы сделать шаг вперед и стать тем мужчиной, который нужен Кей.

— Я пытался загладить свою вину, а она сказала, что ей нужно время. Я даю ей время, мама.

— Попробуй сделать широкий жест, — предлагает Кэрри. — Кей не имеет правильного представления об отношениях и романтике. Ей нужно, чтобы ты изо всех сил старался доказать, что ты не такой, как все мужчины, с которыми она видела меня раньше.

Мне хочется добавить, ‘Такие, как Джексон?’ Но я заставляю себя промолчать, потому что их отношения — не мое дело. То, что она делает и с кем она это делает, меня больше не касается. Она разводится с моим отцом, и единственная причина, по которой она все еще будет в моей жизни, — это то, что она мать женщины, которую я люблю.

— Почему вы двое вообще вместе? — Меняю я тему. — Разве вы не ненавидите друг друга? — Я понимал, почему моя мать позвонила ей после инцидента с Малкольмом, но сейчас это не имеет смысла.

Виктория делает несколько движений головой, демонстрируя незаинтересованность.

— В прошлом я таила обиду на Кэрри, но Кей ни в чем не виновата. Возможно, мы с Кэрри никогда не станем хорошими подругами, — ее улыбка становится натянутой, — но она объяснила, что двойственность Кей проистекает из желания преодолеть то, через что вы двое прошли. Мы берем на себя ответственность за свою роль в том, что произошло.

Кэрри кивает в знак согласия.

— Если бы не наш выбор, вы с Кей никогда бы не встретились.

— Бывали моменты, когда я поощряла тебя поступать с Кей не совсем вежливо. — Виктория отводит взгляд.

— И времена, когда я игнорировала мольбы Кей о том, что ты был груб с ней и придирался к ней. Мы знаем, что несем определенную ответственность за то, как все обернулось, и хотим внести свой вклад, чтобы снять напряжение между вами двумя.

Трудно злиться на нее, когда кажется, что она хочет все исправить.

— И какой широкий жест вы предлагаете?

Кэрри бросает взгляд на Викторию. Моя мама открывает сумочку и достает маленькую бархатную коробочку. Она кладет ее на стол перед собой и пододвигает ко мне.

— Это обручальное кольцо было подарком моего отца моей матери. Когда Малкольм попросил разрешения жениться на мне у моего отца, он согласился при условии, что Малкольм наденет мне на палец именно это кольцо.

Я беру коробочку и открываю ее, обнаруживая старинное кольцо с бриллиантом блестящей огранки в минималистичной платиновой оправе солитер. Оно блестит в тусклом свете кафе, отчего у меня к горлу подступает комок.

— Вы хотите, чтобы я женился на ней?

— Я хочу, чтобы ты пообещал, что никогда больше не причинишь ей боль. Я хочу, чтобы ты был мужчиной, на которого она сможет положиться, — говорит Кэрри. — Хочу, чтобы ты был лучше всех мужчин, которые были до тебя. Ведь я не могу изменить ни свое прошлое, ни тех мужчин, с которыми ее познакомила. Но ты можешь показать ей, что такая жизнь не для нее. Ты можешь быть тем мужчиной, который ей нужен.

Я тереблю коробочку в руке и не могу отвести взгляд от бриллианта. Кольцо — символ вечности. Это обещание построить совместную жизнь. Это обет верности.

— Ты знаешь, я люблю ее. Всегда любил. — Все, что я делал, я делал из любви.

— Я не утверждаю, что понимаю твои отношения с моей дочерью, но если она хочет быть с тобой и ты будешь относиться к ней правильно, то я благословляю тебя.

— Спасибо, мама, Кэрри, — киваю я им. — Это дало мне пищу для размышлений.

Кей попросила дать ей время, но каждый день нашей разлуки разрывает меня изнутри. Парни из футбольной команды устроят мне разнос за то, что я обручился в колледже. Мои братья по братству отрекутся от меня. Но если мне придется выбирать между ними и Кей, я всегда выберу Кей.

Глава 65

Кей

Часы на стене тикают, тикают, тикают, приближаясь к полуночи. Несмотря на канун Нового года, в общежитии жутко тихо. Большинство оставшихся студентов уже на улице празднуют, включая Кристин.

Сиенна рано вернулась из своей рождественской поездки в Миннесоту; они вдвоем нарядились в сверкающие мини-платья, и отправились по барам. Они пригласили меня присоединиться к ним, но я вежливо отказалась. Во время беременности посещение баров может быть не самым подходящим занятием.

— Мы вместе, маленький горошек, — объявляю я, потирая живот. — С Новым годом нас. — Мой нерожденный ребенок — напоминание о том, что я не одна, хотя я чувствую себя единственным человеком, оставшимся в кампусе.

Я переключаю каналы телевизора в общей гостиной в поисках чего-нибудь, что можно посмотреть. Вокруг меня разбросана дюжина диванов и огромных кресел.

— Что все хотят посмотреть? — Спрашиваю я у пустующих мест и смеюсь, когда никто не отвечает.

Я выбираю шоу на HGTV. Пока пара братьев ремонтируют разные объекты недвижимости, я просматриваю истории в Snapchat и смотрю, чем все занимаются. Кристин и Сиенна публикуют посты как сумасшедшие, выкладывая видео за видео с танцпола Red Dawg, где они и остальная толпа, словно селедки в банке, танцуют и веселятся. Я рада, что не пошла, потому что, наблюдая за ними, у меня возникает клаустрофобия.

Не знаю, сколько времени прошло и когда я успела заснуть, но через некоторое время меня будит пожарная сигнализация, неустанно кричащая мне, чтобы я убиралась из Калверт-холла. Я глубоко вдыхаю, но не чувствую запаха дыма; мой полусонный мозг заставляет меня подняться на ноги. Я должна выбраться отсюда, пока общежитие не сгорело дотла, думаю я про себя.

Я хватаю одеяло с дивана и заворачиваюсь в него, направляясь к выходу. Нет времени подниматься наверх за курткой. Несколько оставшихся студентов в общежитии делают то же самое, каждый из них спрашивает, не знает ли кто-нибудь, что происходит. Я пожимаю плечами и следую за группой.

Как только я ступаю на холодный бетон за дверью общежития, мои голые пальцы ног превращаются в сосульки. Эта ночь ужасно холодная, и паника нарастает во мне. Что, если мы проторчим здесь всю ночь и я получу обморожение? Что, если мне придется ампутировать пальцы на ногах?

Как раз в тот момент, когда я собираюсь повернуть назад и пробежаться по коридорам в поисках пары кроссовок, люди начинают говорить, что впереди виднеется свет.