Семья волшебников. Том 3 - Александр Валентинович Рудазов

— Не изнасилуют?.. — снисходительно подсказала Астрид.

— Да. Просто слово забыла.

— Мам, мне не пять лет. Я могу уловить суть.

Гхьетшедариев тут было много, повсюду. Огромное количество голых мужчин и женщин. Они проводили время, как его и проводят обычно гхьетшедарии — выпивали, курили кальян, играли в омбредан и другие интеллектуальные игры. Атмосфера вечного праздника, круглосуточный кутеж. И хорошо еще, что самые пикантные развлечения там, в центральном здании, куда детям вход запрещен.

Так Лахджа сказала Астрид. На самом деле же… она не знала. И не хотела об этом думать.

К счастью, невинных забав тут тоже хватало. Астрид выбила все мишени в тире, а Лахджа поиграла с молодыми бушуками в шарады с превращениями — надо было принимать облик иномирных существ, а остальные угадывали, разумное ли оно.

Потом они вместе смотрели на дуэль разумов. Двое высших демонов сталкивались на огороженной площадке в противостоянии не телесном, но умственном. Они вставали друг против друга, а между ними был приз — обычный смертный. Демоны влияли на него ментально, заставляя поднимать руки: один — правую, другой — левую. Победивший забирал смертного себе или мог получить одну условку.

Разумеется, все забирали условку. Смертный был самым обычным гоблином, старым и ветхим. Он работал в этом конкурсе много лет, давно стал местной достопримечательностью и никто не жаждал заполучить его в собственность.

Да и сам гоблин не хотел уходить. Он с детства был питомцем демонов… и как-то привык.

— Мам, а мне можно сыграть? — жадно спросила Астрид, когда очередной проигравший сошел с ринга.

— Это стоит пол-условки, — напомнила Лахджа. — И ты проиграешь.

— Чоита?.. — прищурилась Астрид.

— Дома на Зубриле потренируйся. Или вон в КА когда поступишь, в клуб Битвы Умов запишись, там почти то же самое. А сейчас тебя уделают, и мы профукаем пол-условки… которых у нас нет.

— Тогда зачем мы здесь?! — топнула ногой Астрид.

— Развлекаемся, отдыхаем. Расширяем твой кругозор.

— Это правильно! — раздался сзади приветливый голос. — Так мало сейчас родителей, которые действительно заинтересованы в развитии своих детей! Давайте я проведу вам экскурсию!

Лахджа повернулась и раскинула объятия. Ее лицо засветилось искренней радостью.

— Глаххала! — восхитилась она. — Сколько лет, сколько зим! Все хорошеешь!

Хозяйка Дома Наслаждений, парка развлечений и всего гхьета рядом с Мпораполисом ответила Лахдже лучезарной улыбкой. Одетая, как обычно, только в драгоценности, она сама была главным украшением этого громадного комплекса удовольствий на любой вкус.

— Лахджа, сколько лет мы не виделись? — всплеснула руками баронесса. — Восемь, девять?.. Ты тоже все хорошеешь! Это твоя дочь? Какая прелесть!

— Дарова, — немного настороженно сказала Астрид. — Мам, а это кто?

— Это…

— Мы с твоей мамой хорошие друзья, — улыбнулась Глаххала. — Кто-нибудь хочет пунша? Или креветочек?

— Возможно, — приняла у баронессы бокал Лахджа. — Но мне нечем заплатить. Сразу предупреждаю.

— Да-да, ты у нас нищая, бедняжка… — посочувствовала Глаххала. — Но я же не бушук, чтобы требовать денег за каждую мелочь. Ничего, ничего, возможно, изоляция и аскеза пойдут тебе на пользу. Я тоже в свое время…

— Да?..

— Давно, давно, — похлопала Лахджу по руке баронесса. — У меня был такой период. Я скиталась по планам, у меня ничего не было за душой, и я просто впитывала… впечатления. Все, что узнаю… попробую… Мой внутренний мир очень обогатился после тех скитаний. Хотелось бы повторить, но теперь меня слишком многое удерживает дома. Я приросла к своему делу.

— Не хуже Мазекресс, а! — подпихнула ее локотком Лахджа.

Астрид все сильнее скучала. Мама зацепилась языками с этой теткой, не обращая внимания на дочь. И вокруг были в основном скучные взрослые демоны со скучными взрослыми развлечениями.

Но хотя бы еда тут вкусная. И ее сколько угодно. Астрид зачерпнула из одной чаши горсть креветок, из другой — жареных тараканов… о Кто-То-Там, как же это вкусно!..

Вот есть же где-то культурные индивиды! Которые… понимают! Знают толк в гастрономических изысках!

— О, это кто, девочка-хальт? — остановился проплывающий мимо гхьетшедарий. — Смотрите, смотрите, какие детки красивые получаются!.. Сам Оргротор благословил бы такие союзы!

— О, Менгеней, старый ты ходок! — махнула рукой Глаххала. — Не думаю, что фархерримы с тобой согласятся!

— Не такой уж я и старый, — блеснул зубами гхьетшедарий. — Двадцать три тысячи лет — все равно, что двадцать три. А первые три тысячи я и не помню, так что все двадцать.

— Едва ли там было что-то важное, — хмыкнул какой-то гохеррим. — Дай угадаю — ты в основном поливал гортензии и лапал самоталер.

— Ну около того, — легко согласился Менгеней. — Потому и прожил так долго и в целом хорошо. И если б все жили как я… какой счастливый это был бы мир…

Он и правда выглядел лет на двадцать, и рожа у него была такая довольная, что аж камнем бросить хотелось. Астрид бы так и сделала, но вокруг не было не то что камней — даже щебня. Повсюду росли только цветы, журчала вода в маленьких прудиках, да плескался в купели с кислым молоком…

— Ой, привет, дядя Фурундарок! — ужасно обрадовалась Астрид.

Младенец-демолорд замер. Он уставился на Астрид и ее маму, медленно воспарил над купелью и мертвым голосом процедил:

— Да как же вы… суть Древнейшего, никакого отдыха от вас!.. Вы меня нарочно преследуете?!

— Конечно, — кивнула Лахджа.

— А… что?!

— Вот, Глаххала мне сразу сообщила, что ты зашел в гости, и я тут же поспешила тебя донимать. У меня везде связи, Фурундарок. Ты под колпаком.

Фурундарок сначала аж раздулся от злости. Но он тут же сообразил, что это просто шутка, и растянул губы в улыбке.

— Господин Фурундарок, я не сообща… — в ужасе забормотала Глаххала.

— Я понял, не порть шутку, — отмахнулся Фурундарок. — А ты бесстрашная, Лахджа. Вчера твое отродье меня изгоняет, обжигает меня светом Солары… а сегодня ты уже сама являешься мотать мне нервы. Ты помнишь, что я не клялся не трогать твою старшенькую?

Астрид быстро спряталась за маму. Та, ничуть не испугавшись, спокойно сказала:

— Да ладно тебе, Фурундарок. Я еще больший заложник ситуации, чем ты.

— Какой еще ситуации?.. а, ты о… твоем исчадии. Да уж, конечно. Спокойно ты теперь не поживешь. Признаться, я тебе не завидую. Ненавижу незваных гостей в моем доме.

— О чем говорите? — заинтересовалась Глаххала. — Я не понимаю… контекста…

— Семейные дела, — пробасил Фурундарок. — У моей невестки проблемы с детишками. Ты рожаешь слишком часто, Лахджа. Пробовала затыкать пробкой?

— Думаю, тогда полезут из ушей, — невозмутимо сказала Лахджа.

Это Фурундароку понравилось, и он снисходительно посмеялся. На младенческой рожице появилась умиротворенная улыбка, и Астрид задумалась,