Спасатели Веера - Василий Головачев

Сухов некоторое время не сводил глаз с небосвода, потом огляделся. Замок, вернее его развалины, окружала серебрящаяся, посверкивающая кристалликами соли или какого-то другого минерала пустыня с редкими группами изъеденных временем скал. А может быть, построек наподобие замка, в котором прятался темпорал. Слева от здания пустыня переходила в холмистое предгорье, за которым сверкала изумрудным огнем цепь далеких гор, а справа начиналась цепочка нешироких и мелких с виду озер-луж молочно-белого цвета с лежащими в них ежастыми валунами.

Путешественники обошли замок с тыла и обнаружили неподалеку, за низкими холмами, в которых угадывались разрушенные постройки, самое настоящее кладбище каких-то механических конструкций-чудовищ, выглядевших даже с большого расстояния функционально завершенными.

— М-да, — сказал Никита, разглядывая кладбище из-под козырька руки, — что-то они мне напоминают.

— Ракеты, космодром, — предположил Такэда, — или звездолеты, если тот термин предпочтительнее.

— Давай сходим?

Такэда нагнулся, взял на ладонь несколько кристалликов серебристо-белого цвета, растер и понюхал.

— Гипс. Видимо, после исчезновения разума здесь образовалось озеро, а потом высохло и превратилось в мерайя[36]. Сходить мы туда сходим, к этим чудищам, но ты что-то там говорил о плане.

— Потом, потом, дай отдохнуть хоть пару минут. — Никита двинулся было к холмам, с хрустом давя кристаллы гипса, но Толя остался на месте. Сказал тихо, но так, что Сухов услышал:

— Aut non tentaris, aut perfice.

Никита обернулся.

— Что ты бурчишь, как старый дед, да еще на латинском? Я не помню этого выражения, переведи.

— Или не берись, или доводи до конца.

— Ну, эта песня мне знакома, — беспечно махнул рукой Никита, потом присмотрелся к лицу друга внимательней и посерьезнел. — А ты все-таки зануда, Оямович. Хорошо, вот тебе мой план. Первое: постоянный тренинг, везде и всегда, в том числе и здесь. Второе: в моей памяти сохранилось любопытное утверждение Вести, что где-то в Мирах Веера, то есть на «лестнице» Шаданакара, обитает «первый меч всех времен и народов». Хотелось бы найти его и научиться махать им, раз уж мне на роду написано владеть этим мечом. Кстати, один из магов Семерки тоже живет в «пакете» тех Миров. Может быть, это он и есть?

Такэда хотел возразить, потому что он точно знал: искусство владения мечом не есть искусство творческое, созидающее, — но промолчал.

— Затем я начну эксперименты с Вестью, — продолжал Никита. — Пора наконец иметь в сознании всю информацию, а не носить ее на плече. Впрочем, эксперименты я начну уже здесь, через пару часов. Сходим к тем сооружениям, потренируемся и — с Богом! Третий пункт моего плана — поиск собственно меча. Очень меня заинтересовала шутка нашего друга Истуутуки о необычайных секретах меча Святогора, моего меча, как он сказал.

— Это не шутка. Как и то, что ты — параллельный родственник Святогора. Вестник вычислил тебя правильно.

— Тем более. Четвертое: поскольку по системе хронострун путешествовать опасно, воспользуемся советом того же Истуутуки — попытаемся найти живого или хотя бы полуживого жругра, способного преодолевать хронобарьеры между Мирами. Тогда мы станем независимы от темпорала, пусть «эсэсовцы» потом попрыгают, разыскивая нас. И в-пятых… собственно, это все.

— Разве? — удивился Такэда.

— Я имел в виду предварительную работу. Если выживем — продолжаем Путь, ищем всех магов, объединяемся, бьем морду Люциферу и возвращаемся домой в зените славы. Ура! Или ты имел в виду… Ксению?

Такэда отвернулся.

— Я уже испугался, что ты забудешь о ней.

Никита молча повернулся и зашагал прочь от здания. Такэда с улыбкой в глазах глядел ему вслед. И вдруг Сухов остановился, вскинув руку к лицу. По его напряженной спине Толя догадался, что произошло нечто непредвиденное планом.

— Что застрял? — подошел он с подчеркнутым спокойствием.

Никита, не оглядываясь, протянул ему руку с перстнем. Камень высвечивал последовательность фигур разного цвета: желтый крестик — оранжевый пятиугольник — алый полумесяц. Как завороженный, Толя несколько секунд смотрел на мигающий перстень и молчал. Ничего особенного, в общем-то, не произошло, перстень предупреждал лишь о повышении М-фона, о появлении всплеска магического поля без его идентификации, и все же сердце тревожно сжалось.

Инженер оглянулся. Показалось, будто из развалин за спиной выглянул черный человек, тут же скрылся, и людей накрыла холодная угрюмая тень.

Два часа они потратили на поиск неизвестного носителя магического поля и на исследование кладбища колоссальных сооружений, оказавшихся и в самом деле космическими кораблями, вернее, их останками.

Никого не обнаружив, путешественники немного успокоились и уже без особой опаски обошли гигантское поле с наполовину погруженными в почву скелетами звездолетов. Прошла тысяча лет с тех пор, как они перестали бороздить космос, но сделаны они были так добротно и из таких материалов, не поддающихся быстрому разрушению, что люди, ощущая себя пигмеями, только диву давались — почему такая умная раса позволила себя уничтожить какому-то ничтожному вирусу.

Форма кораблей почти у всех была одинакова — усеченный конус, разделенный тремя щелями шириной в полсотни метров на три части — до центрального цилиндра диаметром в двести метров, что соответствовало диаметру верхнего среза конуса. И почти все они имели одинаковые разрушения: внутри — холмы пыли и вещества, похожего на серо-зеленую смолу, ставшие хрупкими системы трубопроводов, тоннели и шахты, изъеденные коррозией, баки, контейнеры — все пустое, и ни одного намека на двигатели и централь управления. Зато нашелся еще один космический корабль, меньших размеров, но сохранившийся лучше. Вернее, с виду он был так же пуст и стар, погружен в почву на треть корпуса, мертв и тих, однако на самом деле его «древность» была лишь камуфляжем. Корабль оказался вполне современным, действующим, и внутри, на взгляд землянина, представлял собой чудо техники.

Внешняя его форма — параллелепипед — сначала не заинтересовала экскурсантов: барак не барак, но какое-то вспомогательное строение, металлическое, с гофрированными серыми стенами. Но поскольку треугольный люк в торце «барака» был открыт, наши герои заглянули в него… и оказались в царстве современной технологии, почти не отличимой от земной.

Загорались на сухих и теплых, перламутровых стенах коридоров какие-то знаки и надписи, бесшумно открывались впереди и закрывались позади перегородки и заслонки, бесчисленные люки в помещения, напоминающие залы вычислительных центров, спальни и бары. Эскалаторы начинали двигаться, как только люди появлялись на лестничных площадках, лифты в виде прозрачных пирамид услужливо распахивали двери, в комнатах загорались огни, светились потолки и полы, начиналась таинственная электронно-механическая жизнь.