Герцог из ее грез - Софи Барнс

Увы, его надежда не оправдалась. Если уж на то пошло, утро принесло ему новые вопросы и чувство неуверенности. Нет, он никогда не сомневался в том, что поступать надо по чести и справедливости. Вопрос стоял иначе: как повлияет столь поспешный брак на их с Амелией отношения? Не говоря уже о том, что было невозможно предсказать, как на все это отреагирует Хантли, когда вернется в Лондон. Черт, ну и натворил же он дел!

– Я не сомневаюсь, что вы серьезно обдумали сложившееся положение, – сказала леди Эверли, принимая герцога в гостиной Хантли-хауса.

– Разумеется, – ответил он, внимательно глядя ей в глаза. – Я твердо намерен исполнить свой долг.

– Как это романтично! – пробормотала леди Эверли и вздохнула, когда герцог ничего ей не ответил. – Боюсь, однако, что вам придется столкнуться с упрямством Амелии. Когда вчера мы желали друг другу спокойной ночи, она дала мне понять, что не хочет выходить замуж.

– Ей кажется, что ее заманили в ловушку. – Томас помолчал и завершил свою мысль: – Ей кажется, что она и меня завлекла в ловушку.

– Вы тоже так полагаете?

– Что вы, отнюдь нет. – Томас еще раз припомнил все, что произошло за последние двенадцать часов. – Все было задумано совершенно иначе. Я хотел лишь поговорить с леди Амелией.

– Наедине? В темноте? – Леди Эверли покачала головой. – Не говорите мне, что вы не догадывались о возможных последствиях. – Она посмотрела на герцога и решила быть откровенной. – И что все ограничилось беседой.

Томас отвел глаза, уловив в ее словах укор.

– Вы правы, конечно. Я и не спорю. Но пришло время исправить свои ошибки. С вашего позволения я хочу уехать с леди Амелией на пару часов.

– Сомневаюсь, что она на это согласится.

– Скажите ей, что я намерен посетить купленный ею дом, чтобы проверить, как подвигаются ремонтные работы.

Услышав об этом, Амелия согласится некоторое время терпеть его общество.

– Очень хорошо, – одобрила леди Эверли. – Но только с условием, что с вами поедет еще одна дама. Боюсь, что после всего случившегося я не вправе отпускать с вами Амелию без сопровождения.

Безропотно выслушав это вполне заслуженное замечание, Томас согласно кивнул и стал ждать, пока леди Эверли поговорит с Амелией.

Выйдя из экипажа на Хай-стрит, Амелия поблагодарила Томаса за помощь и стала подниматься по ступенькам крыльца. Сегодня девушке не хотелось, чтобы герцог оставался с ней наедине. Если уж на то пошло, у нее не было желания оставаться с ним в одном городе и даже стране. Однако Амелии не терпелось взглянуть, как продвигаются работы в купленном ею доме, и у нее не было выбора. Придется согласиться с тем, чтобы Ковентри ее сопровождал, хоть у нее в душе еще оставался осадок от вчерашних событий.

– Амелия… – Томас произнес это шепотом, но очень настойчиво.

Она предпочла сделать вид, будто не расслышала, – меньше всего ей хотелось затевать долгий спор о скандале и долге, о том, что им следует сделать, чтобы сохранить ее репутацию. Наверняка за этим последует предложение руки и сердца, а Амелии не хотелось его принимать, раз оно не продиктовано чувством.

Девушка поднялась на верхнюю ступеньку крыльца и осмотрелась.

– Только взгляните! Лестница и крыльцо почти закончены. Осталось навести глянец. Как вы думаете, Ковентри, может, здесь постелить ковровую дорожку? Или лучше оставить как есть?

– Вероятно, без дорожки ступеньки легче будет мыть. В любом случае не вижу в ней необходимости – это же школа, а не особняк. Но сейчас мне хотелось бы обсудить кое-что другое.

Амелия поспешила дальше – через вестибюль, по коридорам, в актовый зал. Пусть Томас следует за ней, если уж ему так хочется. Или же пусть остается на месте – девушка надеялась, что он поступит именно так. Но герцог предпочел идти следом за ней.

– Амелия! Будьте так любезны…

– Окна вот-вот будут готовы! – Она поспешила туда, где двое рабочих укладывали слой кирпичей. – Вижу, вы полностью убрали деревянную обшивку, что была здесь раньше, – с улыбкой обратилась она к строителям.

– Старая местами сгнила, а кое-где пострадала от огня, миледи, – ответил один из них, разглаживая мастерком только что положенный цемент. – Об этом не беспокойтесь: к тому моменту, когда привезут новые стекла, все будет как новенькое.

Амелия поблагодарила рабочих и торопливо проследовала дальше, не дав Ковентри возможности ее остановить.

– Будьте осторожнее, – бросила она ему. – Здесь в полу кое-где остались дыры.

В столовой, похоже, сгнившие и треснувшие половицы были уже сняты и убраны. В углу громоздился штабель новеньких досок, ожидавших, когда их уложат на законное место.

– Не будете ли вы столь любезны остановиться? – В голосе герцога послышалось раздражение. – Нам необходимо поговорить о событиях вчерашнего вечера, Амелия.

– Мне не хочется.

– Ну, я и сам это вижу, – проворчал герцог.

Амелия была уже у двери в столовую, надеясь ускользнуть от Ковентри по коридору и продолжить осмотр другой части здания. Но герцога явно утомила эта погоня, и он ухватил ее за запястье. Он притянул Амелию к себе, и она не смогла сдержать судорожный вздох. Томас обвил рукой ее талию, удерживая девушку и крепко прижимая ее к себе; его дыхание согрело ее шею.

– Пустите!

Бога ради, они же находятся в доме, где полно посторонних! В любую минуту на них может кто-нибудь наткнуться, сведя к нулю ее попытки избежать замужества.

– Вы ведете себя просто непозволительно!

– Вчера вечером было то же самое, – пробормотал герцог, и ее тело завибрировало от его тихого голоса, а чувства обострились до предела. – Тогда вы не возражали против того, что я был к вам так близко.

– Это совсем другое дело!

Боже правый, голос выдавал ее: Амелия задыхалась, и ей казалось… что она готова вот-вот растаять в его объятиях.

– И в чем же разница?

Она закрыла глаза, изо всех сил стараясь собраться с мыслями. Ковентри и не думал делать ей предложение, пока их не застали в двусмысленной ситуации. Он ни разу не заговорил с ней о любви или хотя бы о том, что она ему симпатична. Двигать им могло одно только желание, но на целую жизнь этого не хватит.

Ты можешь получить то, о чем мечтаешь уже так давно! Не отказывайся от этого!

Амелия собралась с духом и оторвалась от Томаса, повернувшись к нему лицом.

– Романтическая темнота вскружила мне голову, и я совершила ошибку. Она заключалась в поцелуях, которыми мы обменялись вчера вечером.

– Вы так считаете? – нахмурился герцог.

– Я в этом абсолютно уверена.

– И что бы я ни сказал, вас это не переубедит?