Вавилон-17. Пересечение Эйнштейна - Сэмюэл Дилэни

Мужчина нахмурился:

– Инженер-синтезатор нам сейчас не нужен. Они, как правило, живут долго.

– Я знаю все о выращивании и хранении плиазила, – сказал Джо.

Мужчина улыбнулся:

– К сожалению, это нам не пригодится. Мы пока на томе сто шестьдесят семь: от бба до ббааб.

– Плиазил еще по-простому называют «жуп».

– До «Ж» нам пока далеко, – проговорил мужчина с той же добродушной улыбкой. – Если будете живы лет через пятьсот-шестьсот, приходите с заявлением.

– Спасибо, конечно, – сказал Джо, – но мне, наверное, не судьба.

– Ну что ж, тогда прощайте.

– А как же мой корабль?! Вы что, не посмотрите повреждения? У меня было разрешение на вход в поток, а вас тут вообще быть не должно.

– Молодой человек, во-первых, у нас приоритет. Во-вторых, если вам не нужна работа, значит вы злоупотребляете нашим гостеприимством и зря переводите наш кислород. В-третьих, сейчас идут подготовительные исследования по анатомии – человеческой. Если будете мне докучать, я отправлю вас куда следует в качестве образца и там вас препарируют. Поверьте, я не шучу.

– Я весть несу! – возмутился Джо. – Лечу к Звезде Империи, чтобы передать весть, касающуюся Ллл. Это важно, я тороплюсь, потому в вас и врезался.

Мужчина недобро уставился на него.

– Однажды, – произнес он ровным голосом, – мы завершим нашу работу, и накопленных знаний хватит, чтобы использование Ллл стало экономически невыгодным. Масштабное строительство станет возможно и без них. Если вы желаете помочь Ллл, я велю немедленно наделать из вас препаратов. Отец сейчас занимается аденоидами. Предстоит огромная работа по изучению малых коренных зубов. С прямой кишкой мы только в начале пути, а двенадцатиперстная до сих пор для нас загадка. Если хотите передать весть, передайте ее мне.

– Но я не знаю, о чем она! – Джо понемногу пятился к границе силового поля. – И вообще, мне пора.

– У нас есть компьютер для решения подобных проблем… И я вас никуда не отпущу с полными легкими нашего воздуха! – внезапно рявкнул исследователь и кинулся на Джо.

Джо видел, куда он метит, и сделал так, чтобы там не быть. Неприятель промахнулся, а Джо выскочил вон через податливую силовую преграду. Запрыгнул в корабль и резко захлопнул люк. Меньше чем через секунду зажглась тревожная лампочка. Джо включил задний ход и молился, чтобы автопилот смог разобраться в потоках и уйти на более глубокий стазисный уровень. Корабль не подвел и, подергавшись, лег на курс. Геодезическая станция постепенно таяла на экранах сенсорного шлема, брошенного на панели управления.

Джо легко нашел Кома на орбите Тэнтемаунт. Это планета из замерзшего метана. Из-за сильнейшей вулканической деятельности ее поверхность то и дело трескается и взрывается. Тэнтемаунт – единственная дочь раскаленного белого карлика, и с орбиты они похожи на два глаза: один роскошно мерцающий, другой серебряно-серый, зорко шпионящий за окрестной ночью.

– Ком, я домой хочу. На Джинрис. Хочу все это бросить.

– Это еще почему? – донесся из динамиков изумленный голос компьютера.

Джо сидел, уперев локти в панель, и мрачно глядел на окарину.

– Эта мультиплексная вселенная не по мне. Не нравится. И я хочу от нее подальше. Если я теперь комплексный, то это плохо и неправильно. Если я когда-нибудь вернусь на Джинрис, то все силы положу, чтобы опять стать симплексом. Честное слово.

– Что на тебя нашло?

– Мне здесь люди не нравятся. Только в этом и дело, по-моему. Ты слышал о Геодезической наблюдательной станции?

– Слышал, конечно. Ты что, на нее напоролся?

– Угу.

– Это неприятно. Ну что ж, в мультиплексной вселенной встречаются порой и прискорбные явления. Одно из них – симплексность…

– При чем тут она?

– …а ты должен радоваться, что сумел настолько приблизиться к мультиплексному видению мира. Иначе ты бы от них живым не ушел. Я слышал, к ним попадали другие симплексы. Обратно никто не вернулся.

– Они что, сами симплексные?

– Бог мой, ну разумеется! Разве ты не понял?

– Но они же собирают разные данные. И сама станция такая красивая. Будь они дураками, они бы ее не построили.

– Во-первых, бо́льшую часть станции построили Ллл. Во-вторых, как я не раз уже говорил, интеллект и тип сознания не обязательно связаны.

– Но я-то как мог догадаться, что они такие?

– Пожалуй, ты прав. Нужно поговорить о симптомах. Они тебе задали хоть один вопрос?

– Нет.

– Вот – первый симптом, хотя и не определяющий. Они смогли установить, кто ты такой?

– Нет, решили, что я работу ищу.

– Это означает, что им все же следовало задать тебе пару вопросов. Человек с мультиплексным сознанием всегда задает вопросы.

– Я помню. – Джо опустил окарину. – Когда Харона пыталась мне все это объяснить, она спросила меня, что самое важное. Если бы я их спросил, они бы ответили, что это их дурацкий словарь, или энциклопедия, или как его там еще…

– Именно. Любой, кто способен дать неотносительный ответ на этот вопрос, – симплекс.

– А я тогда сказал «жуп», – удрученно признался Джо.

– Они каталогизируют все знания во Вселенной.

– Это будет поважнее жупа…

– С комплексной точки зрения – возможно. А с мультиплексной – то и другое примерно равнозначимо. Во-первых, они взяли на себя довольно сложное дело. Последний раз, что я о них слышал, они занимались буквой «б», а я уверен, что у них нет статьи про Аааааааааааааааавдккс.

– А что значит Аааа… в общем, то, что ты сейчас сказал?

– Это название для довольно сложного набора детерминистских моральных оценок, рассмотренного под углом релятивистского подхода к динамическому моменту. Я его в свое время изучал.

– Я такого слова и не слышал никогда…

– Это потому, что я его только что выдумал. Но то, что оно обозначает, вполне реально и достойно словарной статьи. Думаю, оно им не по уму. Но с этой минуты я буду использовать термин «Аааааааааааааааавдккс», а раз его теперь знают двое, значит он имеет место быть.

– Кажется, я понял.

– К тому же каталогизировать все знания – пусть даже только доступные знания – идея благородная, но… симплексная. Иначе не скажешь.

– Почему?

– Можно познать все, что нужно. Можно познать все, что хочешь. Но чтобы нужно было познать все, что хочешь, – а у них на станции дело обстоит именно так – это нелепо даже с точки зрения семантики. А что у тебя с кораблем?

– Это тоже станция. Я в них врезался.

– Не нравится мне его вид.