Три заповеди Люцифера - Александр Овчаренко

— Мой политически близорукий зять почему-то утверждал, что из-за этих сведений меня могут убить, — добавила она в заключение.

— Убить? Вас? — расхохотался Климент Михайлович. — Помилуйте голубушка, да за что же Вас убивать? За то, что Вы, не жалея сил, голодные и босые восстанавливали разрушенную войной экономику, или за то, что до сих пор не поступились своими политическими убеждениями? Да на Вас, милейшая Октябрина Олеговна, молиться надо! Вставит ваш портрет в золочёную рамку, и в каждой школе, в каждом институте повесить, как пример для подражания молодёжи.

При этом Климент Михайлович взял её сухонькую ладонь в свои мужские руки, чем окончательно смутил гостью.

— Поздно уже. Мне бы назад в Москву как-то добраться, — несмело произнесла она. Климент Михайлович был так любезен, что предоставил для поездки в Москву свой персональный автомобиль с личным водителем.

— Володя, прошу Вас позаботиться о нашей гостье, — сказал напоследок гостеприимный хозяин коренастому водителю, усаживая Октябрину Олеговну в кожаный салон лимузина.

— Не беспокойтесь, Климент Михайлович! — тут же откликнулся догадливый водитель. — Всё сделаю, как надо.

Октябрина Олеговна с сожалением вздохнула. Замечательный вечер, проведённый ею в кругу единомышленников, к сожалению, заканчивался, впрочем, как и сама жизнь.

Поздно вечером во двор районной больницы, расположенной на самом въезде в город, на большой скорости влетел длинный чёрный лимузин. Дверца лимузина распахнулась, и из него торопливо вылез коренастый мужчина, который, причитая, почти нырнул в пассажирский салон и вытащил оттуда на руках пожилую женщину, голова которой была безжизненно запрокинута. С криком о немедленной помощи мужчина вбежал в приёмное отделение и положил тело женщины на стол перед опешившей медсестрой.

— Чего Вы стоите, как истуканы? — истерически орал незнакомец. — Делайте хоть что-нибудь! Вы же видите — она умирает!

Дежурный врач метнулся к безжизненно лежавшему на столе телу, но через минуту утратил к пациентке профессиональный интерес и сложил ей руки на груди.

— К сожалению, мы ничем не можем помочь, — глухо произнёс он. — Женщина мертва. По всей видимости, остановилось сердце. Что Вы хотите — возраст! — глубокомысленно добавил он, глядя в лицо умершей. — Да, кстати, а почему у неё рёбра поломаны?

— Это я! Я виноват! — вновь начал кричать мужчина. — Я ей искусственное дыхание пытался делать. Я ведь весь Афган санинструктором прошёл, каких только «тяжёлых» ни вытаскивал, а её не смог! Она в машине всё время курила, а потом вдруг закашлялась. Я думал, что ничего страшного, а она глаза закатила и на пол сползла. Я пытался ей сердце запустить, да, видать только хуже сделал! Получается, что это я! Я убил её! — запричитал незнакомец, размазывая слёзы по щекам.

— Не корите себя, — успокоил его врач. — Ей уже никто бы не помог. Сердце выработало свой ресурс и остановилось. Странно, что она с таким пагубным пристрастием вообще до такого преклонного возраста дожила: куренье очень сильно влияет на сердечно-сосудистую систему. Это ваша родственница?

— Да какая родственница! — утираясь рукавом, пробубнил мужчина. — Меня начальник просил её домой довезти, а кто она такая, я и знать не знаю. Впрочем, вот её сумочка, там, наверное, есть документы. Доктор, так что же мне теперь делать?

— Прежде всего успокоиться. Езжайте домой, а документы оставьте нам. Мы найдём способ оповестить родственников.

Когда за мужчиной закрылась входная дверь, молчавшая до сих пор медсестра проникновенно вздохнула, и, глядя в глаза врачу, с чувством произнесла: «Вот есть ещё на свете неравнодушные люди! Не у всех сердце очерствело»!

— Не у всех, — согласился доктор, рассматривая на левой половине груди покойницы странную гематому. — Напоминает последствие удара тяжёлым тупым предметом, — отметил он про себя. — Я, конечно, не судебный эксперт и могу ошибаться, да и зачем ему нужно было бить незнакомую старушку? Была бы на её месте молодая девушка, тогда бы прослеживался хоть какой-то мотив, а со старухи что взять? Наверное, последствие непрофессионально оказанной первой помощи. Потерял навык бывший санинструктор, вот и напортачил.

Воскресный вечер плавно переходил в ночь понедельника, и врач по опыту знал, что это не последний покойник за ночь. Больница стояла на границе городской черты, поэтому к утру ожидался наплыв покойников как из Москвы, так и из Подмосковья. Сказывалась неистребимая русская привычка проводить выходные в тесной компании с «Ивашкой Хмельницким». Словно в подтверждение печального прогноза, во двор больницы въехала машина «Скорой помощи», из которой дюжие медбратья ногами вперёд вытаскивали носилки с бесчувственным пациентом.

Россия отдыхала. Впереди была долгая трудовая неделя.

23 часов 05 мин. 16 октября 20** года.

г. Москва, Элитный жилой комплекс

«Алые паруса», ул. Роз, корпус— 3А, кв.69

Бывали часы, когда Кантемир никого видеть не хотел. Как правило, этот кратковременный период наступал, когда он терпел в работе неожиданное фиаско. В такие минуты Каледин стремился остаться один, и по совету женщины-психоаналитика, которую затащил в постель после второго сеанса психоанализа, попытался отвлечься от существующей проблемы.

— Ни в коем случае не анализируй причины неудачи, — говорила она, положив голову ему на грудь. — Это ты сделаешь позже, когда отойдёшь от стресса и вернёшь способность мыслить аналитически. Попытка разобраться «по горячим следам» приведёт к усилению депрессии. В народе такую ситуацию описывают коротко и достаточно ёмко: после драки кулаками не машут! Вот и ты не маши, настройся на что-нибудь нейтральное, лёгкое и ни к чему не обязывающее. Например, посмотри старую добрую комедию, или перечитай роман, который тебе нравится.

— А как в такой ситуации поступаешь ты? — спросил Кантемир, запустив пальцы в её чёрные локоны.

— Ты не поверишь, но в такой ситуации я надеваю халат, становлюсь к плите и начинаю готовить.

— Готовить? И что же ты готовишь?

— Не важно что, главное процесс. И делаю я это до тех пор, пока есть продукты в холодильнике. После чего иду в ванную и долго моюсь под душем. Потом надеваю свою любимую ночную рубашку и ложусь спать. Утром хандры как не бывало!

— Интересный рецепт, вот только ночная рубашка меня смущает. Боюсь, что это не для меня! — пошутил он, но психоаналитик шутки не приняла.

— Конечно, не для тебя, — серьёзно произнесла она. — Мужчина кухонный фартук может заменить на спортивный костюм, а плиту и борщи на футбол или волейбол. Физические нагрузки всегда полезны, но в нашем случае это хорошо отвлекает и способствует психологической разрядке.

— Я рыбалку люблю, — мечтательно протянул «офицер для особо деликатных поручений».

— И это не возбраняется, только без спиртного. Выпивка в стрессовой ситуации не помощник, а скорей наоборот. У любого человека в состоянии алкогольного опьянения в сознании всплывает наболевшее, то, что его наиболее волнует в данный момент. Таким образом человек волей-неволей возвращается к былой неудаче, и, образно говоря, начинает ковырять пальцем в ране.