Час джентльменов - Дон Уинслоу

На Харрингтона ей наплевать — от него всего можно было ожидать, но Джон Кодани… Он хороший детектив — умный, работящий, порядочный. Подозреваемый признался в убийстве, и он поверил ему, вот и все. А теперь это может стоить ему прекрасной перспективной карьеры.

Ужасно.

Но, опять-таки, все это дело — сплошной ужас, не так ли?

На столе зажужжал интерком.

— Да? — ответила Мэри Лу.

— К вам пришел Джордж Поптанич, — раздался голос ее секретаря.

Бог Любви Дэйв спустился вниз со спасательной вышки.

Вот и прошел очередной скучный день без единого утонувшего туриста. Как объяснял ему представитель Торговой палаты, живые туристы — это очень хорошо. Пару месяцев назад одного туриста загрызла белая акула, и это было очень плохо — не только для туриста, но и для туристического бизнеса тоже, втолковывал спасателям представитель Палаты.

Рядом с ним в лодке не было ни Ричарда Дрейфусса, ни Роберта Шоу,[60]так что Дэйв не очень понимал, как же ему действовать при нападении белых акул, хотя время от времени и щелкал их по носу. Такова уж жизнь: в океанах есть акулы — а еще быстрины и высокие волны, — а значит, люди будут тонуть и погибать от зубов акул. Но пока статистика гласит, что на пляже для человека нет ничего опаснее, чем дорога к нему.

Как бы то ни было, Дэйв решил выпить пивка в «Рюмке». Скорее всего, Джонни Би уже там, набирается сил перед ночной сменой, да и Прибой наверняка сидит там после работы, и Бун…

Кто знает, где сейчас Бун?

У Буна наступил очень странный, непонятный период в жизни. То ли это из-за того, что Санни уехала, то ли из-за романа с британочкой — а она, бесспорно, очень горячая штучка, — то ли он просто устал от старого доброго сёрферского безделья, но Бун, которого Дэйв знал, куда-то делся.

Забавно, учитывая, что Буну обычно лучше всех удавалось пробиться к волне и вести ее так, словно в него встроено лазерное управление. А теперь его швыряет из стороны в сторону по всему океану, как будто он зеленый юнец, который непременно грохнется с волны.

Как и предполагал Дэйв, в баре уже сидели Прибой с Джонни Банзаем. Правда, ДБ потягивал диетическую колу.

— Чего нового? — спросил у них Дэйв.

— Ничего, — откликнулся Прибой.

— А у тебя как, Джонни?

— А у тебя, Дэйв?

Тоже никак — на дворе август, а значит, ни волн нет, ни намека на них. В такое время года поднимается только температура.

Да еще давление — Джонни выглядел абсолютно вымотанным.

— Бун помогает Алану Бёрку меня подставить, — объяснил Джонни свое состояние.

— Чего-чего? — удивился Дэйв. Чтобы Бун да подставил друга? Не может быть.

— Так и есть, — подтвердил Прибой и рассказал, что Бун присоединился к защитникам Блезингейма.

— Да прекратите, — не поверил Дэйв. — Вы хотите сказать, что Бун пытается спасти засранца, который убил КК? Быть такого не может!

Джонни пожал плечами — мол, все так и есть, не веришь — проверь сам.

— Ого, — протянул Дэйв.

Что за чертовщина с нами творится, задумался он. Что стряслось с конвоирами?

Похоже, все сводится к одному — Санни уехала.

И, надо признать, Бун, видимо, тоже собирается их покинуть — если еще не.

Как там звучит избитое клише о (б-р-р) браках — «Мы разошлись, как в море корабли»? Интересно, мы тоже расходимся или все обстоит еще хуже?

Настроение у Дэйва окончательно испортилось, и вместо пива он просто поехал домой.

Бун вернулся в офис Шеринга в десять вечера.

Припарковавшись неподалеку, он пешком дошел до офисного здания. Пустяковый замок отнял у него всего две минуты.

Бун включил маленький фонарик, зажал его в зубах и подкрался к столу Шеринга. Компьютер находился в «спящем» режиме и, к огромному облегчению Буна, не потребовал пароля. Бун дважды щелкнул по иконке с надписью «счета» и наскоро просмотрел последние записи. Затем он вставил в порт флешку и, быстро переписав нужные файлы, вытащил ее. Бросив взгляд на окно, Бун выскользнул за дверь.

Благодаря современным технологиям, подумал он, воровство документов стало совсем плевым делом. Не то что раньше.

Добравшись до своего офиса, Бун включил компьютер, вставил флешку и погрузился в изучение финансовых документов Шеринга.

На момент смерти он работал над четырьмя делами.

Во-первых, Шеринг разбирался с дорогущим домом, построенным на водоразделе в Дель-Маре, у которого пошли трещинами фундамент и подъездная дорожка. Предметом второго дела было серьезное повреждение штукатурки в торговом центре в Солана-Бич, третьего — проблемы жилого комплекса, выстроенного на утесе у пляжа. Как понял Бун, утес начал потихоньку сползать в океан.

Четвертое дело касалось знаменитой воронки Ла-Хойи.

Чем специи были для португальских мореплавателей, золото для испанских конкистадоров, табак для плантаторов Вирджинии, а опиум — для афганских наркобаронов, тем была сфера недвижимости для бизнесменов Южной Калифорнии.

Недвижимость — земля, дома, офисы — фундамент и источник благосостояния золотистого побережья. В недвижимость вкладывают средства, ее сдают, меняют, продают, благодаря ей отмывают деньги, и так далее и тому подобное.

Так что когда восемнадцать дорогих домов вдруг проваливаются в тартарары, можно представить себе сумму потерь.

Фундамент благосостояния буквально и наглядно разваливается на куски.

И кто-то должен за это заплатить.

Вопрос в том — кто?

Весьма уместный вопрос, подумал Бун, если хочешь узнать мотив убийства Фила Шеринга. Потому что Фил Шеринг был инженером по механике грунтов, и при этом не просто инженером, а свидетелем-экспертом-инженером, и не только свидетелем-экспертом-инженером, но еще и крайне эффективным свидетелем-экспертом-инженером по механике грунтов, который мог вставить свое веское слово в обсуждение того…

…кто же будет платить.

Оплачивала услуги Фила страховая компания.

— Вообще-то обычно страховщики людей не убивают, — заметил Живчик. — Во всяком случае, не физически. Они предпочитают нанимать адвокатов, которые уничтожают этих людей в финансовом смысле.