Странная - Татьяна Александровна Шумкова

- Ой, добрый вечер, извините, не заметила. – Не трудно было догадаться, что Людмила Владимировна недавно плакала.

- Здравствуйте, - ответила женщина и тут же поднялась. – Я пойду, посмотрю, как там Юленька.

- Может помешала? Так лучше я пойду, а вы разговаривайте. – Дарье, правда, было неловко.

Женщина повернула несколько раз головой.

- Нет, нет. Я уже ухожу. Спокойной ночи. – И она торопясь, покинула кухню, прикладывая платок к глазам.

- Неудобно получилось.

Анна Ивановна махнула рукой.

- Ничего. Ей правда отдыхать пора. Непросто с таким ребенком. Юленька хорошая девочка, но сами понимаете, много внимания требует, да и активная очень. Няня, конечно, помогает, но сама Людмила Владимировна тоже целый день почти на ногах.

Разговаривая, Анна Ивановна положила Дарье полную тарелку жаркого.

- Господи, куда мне столько.

- Что-то мне подсказывает, что вы целый день не ели, - произнесла она, хитро глядя на Дарью.

- Точно, угадали. Посидите со мной, пожалуйста.

Женщина налила им обеим чаю и села за стол.

- Да, врагу не пожелаешь такой судьбы, - вздохнула она.

Дарья не стала ничего спрашивать, справедливо полагая, что если Анна Ивановна захочет, сама расскажет.

- Столько пережить. Муж умер, потом отца Виктора Николаевича убили, затем дочка, внучка вот нездорова, а теперь еще покушение на сына. Разве может такое один человек выдержать.

- Вы сказали, муж умер, а разве…?

Она не успела договорить. Анна Ивановна перебила ее, махнув рукой:

- Ушла она, к другому, когда дети еще в школе учились. А отец там… – Анна Ивановна помотала головой, - насколько я поняла, настоящий деспот был. Детей матери не отдал и видеться не разрешал. Виданное ли дело. Она потом назад просилась, так он ее даже на порог не пустил. А куда она против него. Это же начало девяностых, не последний человек в тех кругах был. Ну вы понимаете. Еще и пригрозил… Вот такая жизнь, – произнесла она со вздохом. А потом чуть наклонилась и почти зашептала:

- А Виктор Николаевич, похоже, считает мать виноватой, что ушла. В общем, совсем все плохо. Да вот и сейчас, Людмила Владимировна уезжать не хочет, да кто ее спрашивать то будет. Сказал, что нельзя здесь оставаться, опасно. А с ним не поспоришь. Сказал, как отрезал. – Но тут же сама себя прервала, всплеснув руками:

- Я тут вас рассказами кормлю, а вы, я смотрю, засыпаете уже на ходу. – Дарья действительно клевала носом. – Давайте, идите ка спать. – Она помогла ей подняться.

Дарья уже была у двери, когда женщина вдруг спохватилась.

- Господи, я же сказать вам забыла. – Женщина замялась.

- Что-то случилось?

- Понимаете, вы же знаете Виктора Николаевича… Он приказал, а я не посмела ослушаться. В общем, я ваши вещи перенесла в спальню. Простите уж… – Она только и смогла руками развести. Ей действительно было неудобно.

Но Дарья и не думала злиться. Она понимала, что женщина по собственной воле сама бы этого не сделала.

- Ну что вы. Даже не переживайте, - поспешила она успокоить женщину. – Я сама собиралась. Да видите, некогда сегодня было. Так что вы мне только помогли.

- Правда? Ну слава богу. А то я переживала.

- Нет, нет, все нормально.

- И вот еще. – Женщина снова смутилась. – Я тут наверное лишнего разболтала, язык без костей, так я уж вас прошу…

- Все нормально. Я никому не скажу, - заверила она Анну Ивановну. - Спокойной ночи.

- Спасибо. Спокойной ночи.

Пока Дарья поднималась в спальню, пыталась переварить услышанное. Да уж, лучше не заглядывать в чужие окна. За пять минут она столько и такого узнала. Ее жизнь ей показалась сказкой. Но теперь, по крайней мере, хоть чуть-чуть становилось понятно, почему Виктор такой. Жить без матери, да еще, как она поняла, с отцом, от которого не дождешься ласки, совсем не сладко. И потом еще убийство отца. Неизвестно, как вообще он все это пережил. Но в тоже время, он обвинял мать, значит ли это, что сын был на стороне отца. Поди разберись. Чужая душа потемки. Дарья сама решила прервать свои размышления. Все же, того, что рассказала ей Анна Ивановна, было недостаточно, чтобы делать какие-то выводы.

Зайдя потихоньку в спальню и осторожно прикрыв дверь, она остановилась на пороге. Господи, какая же она дура. Надо было спросить у Анны Ивановны, где ее вещи. Если она начнет бродить в темноте наугад или шариться в шкафу, точно разбудит Виктора. Дарья постояла еще немного, привыкая к темноте, и вдруг обнаружила, что в спальне никого нет. Кровать была пуста. Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, где сейчас Виктор.

Дарья вознегодовала. Да что же это он с собой делает. Вчера всю ночь работал, сегодня, похоже, снова спать не собирается. Итак выглядит хуже некуда. Решил себя окончательно в гроб вогнать. И она хороша. Тоже нашлась сестра милосердия. Приехала, чтобы помочь, а сама и пальцем не пошевелила. Все это мигом пронеслось в голове у Дарьи, и она решительно двинулась из спальни. Маршрут ей был известен. Через несколько минут она уже стучалась в дверь кабинета. Не дождавшись ответа, Дарья смело открыла дверь. И она не ошиблась, за столом со стаканом в одной руке и сигаретой в другой, сидел Виктор. Так он еще пьет, и курит. Хорошее дополнение к уколам и таблеткам. Решил, что надо, чтобы уж наверняка. Компанию ему составлял Валера собственной персоной. Кто бы сомневался. Дарье почему-то сейчас особенно неприятно было его видеть. Она так на него посмотрела, что даже такой циник, как начбез, похоже, проникся.

- Ухожу, ухожу, - насмешливо произнес он, вставая. И действительно, вышел из кабинета, не забыв прихватить стакан, по-видимому, с виски. Вот ведь. Ну ладно сам пьет, но зачем же больного спаивать.

Когда дверь за ним закрылась, Дарья наконец посмотрела на Виктора. По его лицу как всегда невозможно было понять, о чем он думает. Он продолжал пить, ничуть не обращая внимания на критичные взгляды, которые кидала Дарья на стакан и сигарету.

- Что же ты делаешь? - не удержалась она от негодования.

- А что я делаю? – спросил он насмешливо, поднося стакан ко рту.

- Да ты на себя посмотри, на кого ты похож, - произнесла она укоризненно и,