Коронный номер мистера Х - Дарья Донцова

Я перевел дух.

– Сейчас я буду фантазировать, потому что никакой информации о том, как вы убедили Женю разыграть спектакль, у меня нет. Но думаю, дело обстояло так. Женя понятия не имела, что ее жених давно крутит шуры-муры с Лялей. Вы продолжаете изображать любовь к Боминой, так как понимаете: Женя, узнав об измене, устроит вам неприятности. Обиженная женщина способна на все. Но вы знаете, что Евгения любила Свету. Женя не особенно чистоплотный человек, она спокойно обманывала Лидию Григорьевну, организовала фальшивые анализы, призвав на помощь своего приятеля хакера. Но даже у аферистки может быть любимая подруга. И вы рассказываете Евгении историю про то, что видели Генриха, который выходил ночью из спальни дочери со шприцем. Женя вам верит, а вы предлагаете отомстить Всемогущему. Как? Да очень просто, обвинить его в покушении на жизнь Жени. Ей надо выпить вина, в которое вы бросите одну таблетку снотворного, записать послание на ваш автоответчик, вы в момент работы диктофона громко потопаете, изображая шаги Генриха. Все так просто. Разве можно доказать, что «крик о помощи» Жени записывался на автоответчик, когда вы, Анри, находились рядом с ней? Евгения от одной таблетки заснет. Вы вызовете полицию, дадите операм послушать свою запись. Скажете им, что, получив сообщение, кинулись к любимой. Одновременно вызовете «Скорую». От одной таблетки Жене плохо не будет, она проснется. А вот Генриха посадят за попытку убийства. И Евгения вам поверила!

Я тяжело вздохнул.

– Таблетка в вине была не одна. В разговоре со мной и Варварой вы прозрачно намекали, что у Жени в последнее время была депрессия. Вы не хотели привлекать наше внимание к Генриху Донелли, не желали масштабного расследования, надеялись, что смерть Евгении сойдет за самоубийство. Вы полагали, что Косова не станет напрягаться из-за простой продавщицы, посмотрит на записку, напечатанную на принтере, и сделает вывод: это суицид. А вот когда в кабинете Варвары возник серьезный разговор с выплескиванием старых тайн, когда вы услышали, что Генрих Донелли убил няню, вашу родную мать, вот тут в вашей совсем не глупой голове мигом оформился план, как засадить бывшего отца за решетку. Вы вспомнили все свои детские обиды, то, как Генрих заставлял вас репетировать-работать, бил за ошибки, не разрешил заниматься любимым рисованием… И утопили «папочку», наврали, что видели его выходящим ночью из спальни Светы со шприцем в руке, дали послушать запись на автоответчике. У меня, правда, возник вопрос, почему вы сразу в день смерти Жени не рассказали про ее сообщение, но вы не растерялись, сказали, что были в шоке из-за стресса, забыли об автоответчике. Мне бы продолжить расспросы на эту тему, но меня что-то отвлекло. И еще один момент. Когда я сообщил Ляле о самоубийстве Светланы, она отлично разыграла такую гамму чувств: ужас, горе… Вот только Ляля не задала вопрос, который всегда возникает у ошеломленного известием о суициде человека: а как свел счеты с жизнью его родственник или друг? Отравился? Повесился? Лялю подробности не интересовали. Почему? Она знала, что Светлана выбросилась из окна, Анри доложил невесте: проблема решена. Анри, вы рассказывали мне, что исполняете гениальный фокус «Коронный номер мистера X». Но мне кажется, коронный номер мистера X – это то, что вы проделали с Генрихом. Увы, этот номер не фокус, а преступление.

– Милый, он все знает, – прошептала Ляля, – он прямо экстрасенс, почуял правду. Что теперь будет?

– Ничего, – спокойно ответил Анри, – мы живем в Испании, не в Москве, здесь российская полиция бессильна, а уж частный детектив тем более. Мы богаты и легко переберемся в любую страну, у которой нет с Россией договора об экстрадиции. Наши деньги хранятся не в Москве, их у нас отнять невозможно. Но главное другое: то, что сейчас говорил этот мужик, просто бла-бла, его фантазии. Никаких улик у него нет, только подозрения и домыслы. И, вероятно, Ваня, вы еще не в курсе, но вчера из Москвы пришло известие: Генрих Генрихович Донелли скончался в следственном изоляторе от инсульта. Дело закрыто в связи со смертью основного подозреваемого. Детектив, продолжайте свой отпуск, наслаждайтесь прекрасной погодой, испанской кухней, осматривайте достопримечательности. История закончена. Пошли, дорогая, у нас сегодня праздник, миновало полгода со дня смерти Лидии, мы официально вступили в права наследования. Дом, в котором мы сейчас живем, был куплен Ираклием, потом стал собственностью вдовы, теперь он наш по праву, как и все остальное. Вы ошиблись, я никого не убивал. Светлану довел до смерти Генрих. Евгения покончила с собой. Она была склонна к депрессии. Прощайте, надеюсь, мы никогда не встретимся. Мы с Лялей счастливы, чего и вам, несмотря на все сказанные вами тут глупости, желаем.

– Да, я счастлива, – эхом отозвалась Ляля, – я счастлива, потому что у меня есть Анри. Он всегда рядом, когда мне плохо.

Молодые люди встали, взялись за руки и, не оглядываясь, пошли прочь от кафе. Я смотрел им вслед. Ну что ж, Ляля права. Если мужчины нет рядом, когда женщине плохо, то не стоит ему приходить, когда ей станет хорошо.