Кто я? - Сергей Тишуков

Ты возмущаешься, потому что, в отличие от американских убежищ, отечественный ИИ прогнуть не удалось и проникновение провалилось?

— Я, вообще, о другом. Тот эксперимент, что проводился при мне, посчитали неудачным. Но попытки, уверен, продолжились. Нашу группу перекинули на армянско-азербайджанскую границу и, чем всё закончилось, не знаю.

— А без стрельбы и взрывов бывать доводилось?

— Один раз. С ознакомительной экскурсией. Две недели учились обслуживать системы жизнеобеспечения и распределять обязанности гражданских. Весьма поверхностно. Для ознакомления с общим пониманием структурной организации объекта. Ты пойми, бункеры строятся для гражданских, таких как ты. Туда будут прятаться мирные люди, когда мы, военные, потерпим сокрушительное поражение. Нам делать в них нечего. Мы, к тому времени, уже сдохнем в первой линии окопов.

— Не сгущай краски, Дмитрий Дмитриевич, — подумав, заявил Черов, — Будь ты хоть трижды спецназовцем, а ракету банкой огурцов не собьёшь. Пока ты в окопе сидеть будешь, пиндосы весь тыл проутюжат своими Минитменами и Трайдентами.

— Сколько раз я спрашивал о твоём IQ?

— Забыл… Раз восемь.

— Какие, нахрен, ракеты? Это в двадцатом веке ходили под себя при звуках воздушной тревоги. Где сейчас ВВС и РВСН? Мы можем только над своей территорией летать, благо страна огромная. А сунься за границу, даже в нейтральное воздушное пространство, сразу загасят при помощи РЭБ и не поймёшь, от чьей жопы яйца. Даже подводные лодки из космоса глушат так, что они на дно опускаются и всплыть не могут. Средства доставки ядерных зарядов давно изменились. А ты всё дроны банками солений сбиваешь.

— В СМИ об этом не говорят. Я помню, в рамках занятий НВП, играл на симуляторе за сборную школы. Мы тогда представляли армию юга при начале ядерного конфликта.

— Выиграл?

— Куда там! В одной восьмой встретились с Воронежским колледжем. Там геймеры профи. Мы супротив них любители. Продули, как весной «Красный аграрий» в кубке России по футболу. С разгромным счётом.

— С тобой понятно, — уверенно заявил Ломов, гася фонарик и вставая с колен, — А вот с бункером одни непонятки.

— Говори, — потребовал Черов, — Мы же в одной команде.

— Не ссы. Темнить не собираюсь, — заверил отставник, — Только подумать надо. Там на запорном вентиле маркировка стоит и дата изготовления.

— Не тяни кота за хвост!

— Восемнадцатый год.

— Не может быть! Если бункер рыли десять лет назад, то весь Отрадный должен жужжать сплетнями об этой стройке. Как опер говорю, слухи распространяются быстрее скорости звука.

— В том-то и дело. Восемнадцатый год прошлого века.

— Вон оно как! — Черов почесал затылок и прислонился спиной к шершавой стене. — Значит, Тимофей не попаданец? Он сто лет находился в бункере, а три дня назад его извлекли как огурец из банки и перенесли на опушку леса!

— Ты… — Ломов постучал кулаком по голове, но от оскорбительных эпитетов отказался, — Получше подумай. Я не опер и мне, мягко говоря, смешно слушать твой бред. Золотарёв в розыске как потеряшка с января сего года. Так?

Черов неохотно кивнул.

— Марию я готовил для РСВР, к работе в городских условиях. Исходя из этого, разумно предположить, что её внедрили в Пегас-Сити, с целью разобраться, каким образом в городе пропадают наёмные рабочие из регионов. На то, что болтает Тимофей можно не обращать внимания. Побочный эффект от нейростимуляторов или седативных препаратов. Похоже, мы выяснили, кто организовал нападение.

— Федералы?

— Ты всё-таки тупой! — не сдержался Ломов, — Бункер строился в прошлом веке. В то время, не было деления на городские автономии и региональные центры. В то время, всё было совсем по-другому. Скорее всего, это старая лаборатория по исследованиям в области нейробиологии. Лет шестьдесят назад, когда полностью провалились попытки пересадить голову на здоровое тело, начали строить гипотезы о перемещении сознания умирающего человека в мозг здорового, но имеющего психические отклонения. С определённой долей вероятности, скажу, что здесь проводились подобные опыты.

— В лифте двенадцать кнопок, — заявил Черов, желая вернуть образ умного человека, — Значит, уровней, как минимум, шесть. Про символы промолчу. Возможно, это подтверждение допуска сотрудников.

— Это к чему?

— Пытаюсь размышлять своей тупой башкой, — съязвил Черов.

— Возможно, ты прав, — неожиданно согласился Ломов, — Такой комплекс для одной лаборатории не строят. Тут несколько организаций. Физики, химики, вирусологи, сейсмологи… да, мало ли, филиал какого научно-исследовательского института мог здесь размещаться. Это не наша забота. Выбираемся на поверхность и ждём прихода основных сил УВД. Пусть твоё начальство решает, что со всем этим делать.

— А твои принципы? Я должен помочь запертым в убежище, потому что УВД будет неделю согласовывать! — Черов неумело спародировал интонацию ветерана, стараясь уязвить его самолюбие.

— Кого ты здесь видишь? — недоумевая развёл руки Ломов, — Я предполагал, что здесь полно трёхсотых и трупов. Думал, что хаос и открытые щиты шлюзовых тамбуров. Никого! Гермозапоры закрыты, значит, моя помощь не требуется!

— А заглянуть во внутрь? Вдруг трупы там?

— Искин не откроет дверь, — махнул рукой Ломов и направился к лифту.

— Какой Искин? — воскликнул Черов, — В прошлом веке не было искусственного интеллекта такой ступени развития. Что там было? Кандинский, Джипити, Рудел-Е, способные генерировать картинки по запросам. И все ржали над кривыми ногами и шестью пальцами. Тут, наверняка, гидравлика или электродвигатель. Давай! Одним глазком!

Не дожидаясь согласия, Денис рванул к гермозатвору и всем телом надавал на штурвал запорного колеса.

— Не в ту сторону, дебил! Открывается влево.

Черов перенёс угол нажима и штурвал дрогнул. Отставник приблизился к расположенной сбоку панели дистанционного управления, щёлкнул парой тумблеров, и, набрав код, вдавил кнопку ввода.

Сначала раздалось шипение сжатого воздуха, потом тихо заурчал электродвигатель. Проворачивать штурвал стало значительно легче и, наконец, поочерёдно щёлкнули ригели четырёх запоров. Дверь, с чмоканьем губчатых уплотнителей, отошла от комингса и электропривод петель заставил её распахнуться.

— Ты знал код? — задыхаясь от напряжения и злости на партнёра, проорал Черов.

— Сам сказал, что здесь технология двадцать первого века, — удивлённо дёрнул плечами Ломов, — Я ввёл единый код МЧС для подобных сооружений. Видишь ли, раньше, в случае аварии