Много шума вокруг волшебства - Патриция Райс

Но Синда знала, что он этого не сделает, не может сделать. В конце концов, разве она сама не изобразила свое будущее? Она увидела на рисунке свое будущее, предсказывающее ей жестокую разлуку и разбитое сердце. Она сама должна его отпустить, чтобы он нашел то, что искал, – спокойную семейную жизнь, чего она не может ему предложить со своей предрасположенностью становиться причиной скандалов. Трев мог обрести спокойствие в Вест-Индии, где его не сможет настигнуть дед. Когда он рассказывал о доме, в котором вырос, она слышала в его голосе глубокую привязанность к нему. Да, там он может стать счастливым.

Пока они с Тревом завтракали, корабль встал на якорь. Теперь с палубы раздавались громкие голоса вернувшихся с берега матросов, и в любую минуту кто-нибудь из них мог войти в каюту. Но эти опасения не могли помешать Синде воспользоваться моментом и получить то наслаждение, которое он мог ей предложить. Она ценила любое мгновение, проведенное с Тревом, а будущее… Черте ним, с этим будущим!

Они так и не оделись. Трев был в панталонах и рубашке, чтобы не смущать ее, но на Синде была только ночная рубашка, и она ощущала, как его тело становилось все более напряженным и возбужденным по мере того, как длились их жаркие объятия. Обняв его за сильные плечи, она приподнялась на цыпочки и прильнула к нему всем телом, за что была вознаграждена его сладострастным стоном.

Трев целовал ее за ушком, вниз по нежному горлу, накрыв ладонью высокую девичью грудь. Он обращался с ней бережно и нежно, как будто она была драгоценной фарфоровой вазой, которую он боялся разбить… – опасался, что она испуганно отпрянет от него, обнаружив явные доказательства его желания. Но Синда так же страстно ласкала его, прижимая к себе и жадно отвечая на его поцелуи.

В дверь постучали, но на этот раз она еще сильнее, еще отчаяннее прижалась к Треву. Каждый приход постороннего мог означать, что она видит его в последний раз.

– Кэп! – взволнованно крикнул Калеб. – Кэп, кажется, мы его нашли! Мы знаем, куда ехать!

Трев задрожал и теснее привлек Синду к себе. Она зарылась лицом в его плечо, удерживая слезы. Он так хотел найти своего кузена! Она не хотела, не могла его удерживать, но как же трудно ей было отпустить его!

– Идите. Узнайте, что он обнаружил, – прошептала она, схватив одеяло и обернув его вокруг талии.

Темные глаза Трева были полны одновременно и радости, и печали, когда он взглянул на нее, перед тем как уйти. Синда не стала плакать. Еще неизвестно, что выяснили его люди и придется ли им сразу расстаться.

Может, у них еще будет возможность побыть наедине хоть немножко, и она не хотела выказать ему слабость, которую он презирал. Нет, она будет такой же сильной, как и он!

Накануне Синда распаковала свой багаж и повесила купленное ей Тревом платье на плечики, чтобы оно немного разгладилось. Нижней юбки у нее по-прежнему не было, но она не могла появиться на берегу в цыганском наряде. Платье из тафты, в котором она помогла Треву сбежать из тюрьмы, было слишком коротким, поэтому Синда предпочла ему новое платье. И хотя она не очень ловко владела иголкой, она нашла у Трева шкатулку с принадлежностями для шитья и стала торопливо подшивать длинный подол, чтобы не путаться в нем, затем немного распустила нитки на боковом шве и пришила к нему отпоротый от тафтяного платья карман. Теперь у нее есть куда прятать свой маленький альбом и карандаш.

К тому времени, когда она оделась, корабль шел уже полным ходом. Она могла заняться чем-нибудь в каюте, но ей захотелось увидеть Трева в его родной стихии.

Никто не помешал ей пройти через столовую и подняться по трапу. Корабль швыряло гораздо сильнее, чем накануне, и она сделала вывод, что они направляются в открытое море. Но качка ее не пугала. Придерживаясь за ограждение на палубе, она огляделась и нашла Трева у штурвала.

Он показался ей поднявшимся из морских глубин Нептуном. Одетый только в короткие панталоны и распахнутую у ворота рубашку, он упирался в палубу широко расставленными босыми ногами и крепко сжимал в сильных руках штурвал, передавая ему свою неукротимую волю и жажду жизни. В лицо ему летели соленые брызги, которые встречный ветер срывал с волн, но он не прятался от него, а явно наслаждался стремительным бегом по нескончаемому морю. Ей казалось, что они летят по волнам только благодаря его воле.

Увидев Синду, Трев крикнул Калебу, чтобы тот занял его место, и бросился ей навстречу, обхватив ее мокрыми от морских брызг руками. Рубашка на нем тоже промокла.

– Приближается шторм! Как следует насмотритесь на море, потому что теперь вы не скоро сможете выйти на палубу, – закричал он, преодолевая шум ветра.

– Ничего, потом насмотрюсь. А вы спускайтесь вниз и наденьте что-нибудь теплое. – Она обняла его за талию, как будто была его женой, но ей было все равно, что подумают о ней его люди.

По его лицу пробежала широкая озорная ухмылка, которая так ей нравилась, но он подчинился, помог ей спуститься, а потом и сам слетел по трапу, не касаясь перил. Это был его корабль, каждый дюйм которого он знал на память.

– Успели по мне соскучиться? – поддразнил он ее, обняв за плечи и идя к каюте.

– Не стану без надобности ущемлять ваше самолюбие, – засмеялась она в ответ. – Расскажите, что они выяснили. – Она влетела в каюту и взяла ею жилет.

Повернувшись передать его Треву, она увидела, как он сорвал с себя мокрую рубашку и бросил ее на стул. Он стоял полуобнаженный и вытирался полотенцем, как будто был один.

Она ни разу не видела обнаженный мужской торс. В горле у нее пересохло, и она заставила себя медленно опуститься на стул. Он был великолепен! Когда-то ее приводили в восторг гравюры, изображающие красоту обнаженного человеческого тела. Но никакие переплетения света и тени не в силах были передать неподражаемую игру рельефных мышц и мускулов под атласной смуглой кожей, представшую перед ее глазами. Великолепный размах широких плеч, сужающийся к талии мощный торс, узкая полоска темной курчавой поросли, сбегающей вниз ровно посередине выпуклой груди! Синда не могла оторвать от него взгляд, охваченная одновременно отчаянным желанием запечатлеть его в таком виде и страстным искушением броситься в его в объятия.

Опустившись на кровать, она прижала к себе его жилет, когда Трев нагнулся и стал искать в комоде чистую рубашку, и перед ней предстали его мощная спина и обтянутые панталонами крепкие ягодицы, которые обычно скрывал камзол.

Он выпрямился с рубашкой в руках, а Синда смотрела на него онемев. Бросив на ее лицо недоуменный взгляд, он быстро набросил рубашку.

– Калеб нашел в деревне нескольких человек, которые узнали человека и «Черного единорога» на вашем рисунке, – сообщил он. – Это в Пуле. Тамошние места облюбовали себе контрабандисты, потому что у деревни хорошо защищенный заливчик, обнесенный стеной. На вашем рисунке видна часть этой стены. Задавать там вопросы было бы слишком опасно, но ваш рисунок очень нам поможет.

Радость Трева не знала границ, и ей не хотелось омрачать ее.