Главный противник - Николай Басов

– Слишком сложное допущение, чтобы его принять без проверочных экспериментов, – заметил Пестель.

– Ты прямо как те средневековые географы, которые считали, что Земля плоская, потому что так когда-то написал Птолемей, – вмешалась Ева. – Видно же было даже в их годы, например по корабельным мачтам, что Земля – круглая, но поверить они не могли.

– Ты это к тому, что природа Полдневной сферы может иметь более сложное физическое строение, чем кажется нам? – спросил Пестель, терпеливо дослушав Еву и повернувшись со своего места к Ростику.

– Я думаю, что Ростик говорит не просто, чтобы языком чесать, – отозвалась Ева.

– Рост, – Пестель уже готов был бросить свои рычаги, хотя Ким тихонько сопел от натуги, лишившись его мускульной помощи, – ты сказал и слишком много, и слишком мало. Поясни, пожалуйста.

– Я ничего не знаю, – грустно признался Ростик, – но кое-что из того, о чем говорят аймихо, свидетельствует… Ты только рули, а то Ким взбунтуется… Они признают, как ты выразился, более сложную физическую организацию Полдневной сферы.

– Хватит спорить, – подражая Серегину, пророкотала вдруг Ада, – лучше поднажмем, а то до второго города и за неделю не долетим.

До второго города они поднажали, да так, что Ростику даже немного жалко загребных стало, которые вдруг затянули какую-то странную песню в унисон шуму котлов. Никогда раньше Ростик не слышал, чтобы бакумуры могли петь и находили в этом удовольствие, может, их люди, работающие с ними рядом, научили?

Километров за десять стало видно, что башня второго города пауков почти до половины осела, а некоторые куски вывалились на остальные строения, придавив нижние домики обломками. И кроме того, драк тут было еще больше. Пальба то и дело раздавалась в разных концах паучьего поселения, и направлена она была отнюдь не в сторону подлетающих гравилетов. Стреляли по своим, вернее по соплеменникам.

– Куда же мы тут будем сваливать наш «товар»? – растерялся Ким, энергично ворочая рычаги. – Если все уже и так расползлось?

– Прямо на их крыши и вали, – предложил Ростик. – Только прикажи, чтобы не очень много колб расходовали.

– Так останется же у нас… – Пестель стал еще печальнее.

Сказано – сделано. А потом пошли к третьему городу, но не напрямую, а сделав небольшой крюк в сторону моря, как и прошлый налет. Тут тоже творились удивительные вещи. Во-первых, пауки настроили лодок в еще большем количестве, чем тогда, когда человеческий крейсер попытался разнести их караван. Теперь плавсредства пауков отходили от берега, можно было бы сказать – сплошным «дымом», если бы этот «дым» не тянулся по воде. Лодки, лодочки и плоты были переполнены самками пауков и какими-то другими мелкими насекомыми, может быть, и паучатами, хотя Пестель твердил, что паукам родительские инстинкты не свойственны. Помимо пауков, эти плавсредства были забиты грудами каких-то клубней и бочек, слепленных из того же материала, из которого был выстроен город. Пауки куда-то мигрировали, причем решительно и вполне расчетливо. По крайней мере, Рост был убежден, что они знают, что делают.

Ким не сдержался и полил их огнем из пушек, разбив примерно два десятка лодок, груженных переселенцами. Наконец, всеобщими уговорами его удалось остановить, хотя почти каждый из тех, кто теперь советовал оставить восьминогих в покое, потерял в войне с ними кого-нибудь из друзей и знакомых. Но расстреливать беспомощных, уходящих в бескрайнее море пауков было… как-то нездорово. Да и невозможно было, как в первый раз, нанести этой грандиозной армаде небольших суденышек сколько-нибудь ощутимый урон, а вот нарваться на массированное сопротивление было вполне реально, поэтому решили особую воинственность не демонстрировать.

В общем, когда жажда мщения, наконец, отпустила Кима, полетели дальше. Но Ростику это было уже неинтересно, он знал, что увидит в третьем городе, как, впрочем, и все остальные. Для этого не нужно было быть пророком.

Третий город пауков представлял собой еще более печальное зрелище, чем два предыдущих. По всем статьям он был меньше, и потому его разрушение шло быстрее. Башня его «растаяла» чуть не вполовину, это заметили все, и к тому же она у основания как-то оплыла и покосилась. Смотреть на нее было даже страшновато, потому что она готова была рухнуть, как подрубленное дерево, и как раз в ту сторону, где находились самые высокие здания города. Рост вспомнил, как они сбрасывали на нее бомбочки с «замазкой», и сделал вывод, что, если паукам все-таки удастся восстановить эти сооружения, «подрубать» башни нужно будет именно таким образом, но высказать свое мнение не успел, потому что неожиданно Ева принялась ругаться:

– Черт побери, Рост, что же это такое? У них же, оказывается, была почти настоящая цивилизация, а мы ее…

– Мы просто победили, – хладнокровно отозвался Пестель. – Не больше, но и не меньше.

– Вспомни, каковы они вблизи, – рявкнул Ким, – и подумай, как с ними договариваться.

– Роста послали бы, он… – попробовала было спорить Ева.

– Ага, так я его и пустил… этим на обед, – уже не на шутку разозлился Ким.

– Было бы можно с ними договориться, Гринев первый бы в их защиту выступил, – вдруг вмешалась в разговор Лада.

Рост покрутил головой от удивления, уж очень его друзья принялись часто упоминать его персону, словно его тут и не было, но пока лишь наблюдал за пауками, и хотя еще ничего определенного в его сознании не зародилось, он уже кое-что стал себе представлять. Вот еще бы только понять, какие из этого сделать выводы…

Когда они пролетали мимо башни, совсем вблизи, чуть не в двухстах метрах, отчетливей, чем обычно, стала видна главная квадратная труба, проложенная в середине. Сейчас она почему-то наводила на мысли об органе, и еще… Рост даже башенные окошки распахнул пошире, чтобы не пропустить этот запах… От нее тянуло чем-то гнилостно-сладковатым, какой-то разновидностью разложения, хотя она еще держалась, не разваливалась.

На некоторых перекрытиях около нее виднелось немало пустых паучиных панцирей, которые лежали с обреченностью, например человеческих костей. Иногда вокруг них оставались какие-то странные орудия, которые трудно было бы взять в руки человеку, но которые, вероятно, неплохо служили, если их сжимал своими лапами паук.

По просьбе Евы еще раз прошли на бреющем над домами, которые тоже разрушались. Тут панцирей виднелось меньше, зато заметнее стали… Да, определенно, это были предметы обихода – горшки, одеяла, странноватая на вид, но все-таки мебель. В некоторых из пристроек стояли покинутые двухколесные повозки.

– И чего они к нам полезли? – очень толково спросила Ада.

На Ростика все эти признаки гибели паучиной цивилизации тоже произвели впечатление, должно быть, поэтому он ответил, прежде чем успел подумать о том, как прозвучал его ответ:

– Их заставили.

– Кто? – сразу напустился на него Пестель.