5000 ночей одержимости - Дрети Анис

Я знал, что найду тебя, но прежде чем сделать это, мне нужно было достичь цели, которую ты поставила.

Я застыла на месте и моргнула, когда давние слова пронеслись в моей голове.

На эти деньги тебе лучше стать суперзвездой.

Воспринял ли он мою записку как инструкцию, как задание, которое он должен выполнить, прежде чем мы сможем быть вместе?

И тогда меня словно ударило током.

Аксель сделал все это для меня.

Я оглядела комнату. О, черт. Я наконец поняла, почему Аксель выставлял напоказ свой дом и имущество — чтобы показать, чего он добился для меня на те деньги, которые я оставила ему. Аксель думал, что я хочу, чтобы он разбогател и стал достаточно хорош для меня. И тогда, возможно, моя семья не посчитала бы его «сбродом».

Мои колени задрожали, угрожая подломиться подо мной. С огромным усилием я вернула себе самообладание и захлопнула рот. Сказать было больше нечего. Я могла гордиться его достижениями и быть польщенной мотивами, стоящими за ними, но больше я ничего не могла сделать. Не тогда, когда он разрушал мою жизнь.

— Я работал каждый день, почти каждый час, пока мое тело не рухнуло от истощения. Были дни, когда мне казалось, что я не смогу работать усерднее, но я заставлял себя продолжать. Еще минуту, еще час, еще двадцать четыре часа. — Мускул на его челюсти дрогнул, как будто он заново переживал те моменты. — Я был одержим желанием добиться того, чего ты от меня хотела. Теперь, когда пришло время получить награду, неужели ты думала, что я оставлю что-то на волю случая?

Аксель навис надо мной. Мое тело кричало от необходимости бежать, но бежать было бессмысленно. Прятаться было негде: Аксель проник в каждую часть моей жизни.

— Уверяю тебя, что Милан и твоя мама получат щедрую компенсацию. — Снова заговорил он. — Иначе они не уступили бы так быстро. Пока ты подписываешь эти бумаги, им будут продолжать платить. Мой контакт заключит соглашение с твоим отцом, чтобы он был защищен в будущем. Я также подпишу контракт с Джордан и вытащу ее из этой ямы. Я даже приведу к ней новых клиентов.

Не разрывая зрительного контакта, Аксель взял следующую папку. Несмотря на попытки подражать его невозмутимой позе, мои глаза снова опустились вниз на ярлык. «Поппи Амбани».

Я тут же покачала головой. Я не была готова к тому, что Аксель будет пинать меня, пока я нахожусь на дне, по крайней мере, не по моему единственному уязвимому месту — Поппи.

— Разве ты не хочешь знать, что у меня есть на Поппи? — Его слова были как ножи, рассекающие воздух.

— Нет. — слабо прошептала я. Мое сердце бы не выдержало содержимого этой папки. — Я не хочу знать.

Пожалуйста, кто угодно, только не Поппи.

Мой зад приземлился на стул, и я начала непроизвольно раскачиваться.

Мой изможденный разум пытался найти способ не слушать то, что Аксель раскопал о Поппи, и поскольку я была в эмоциональной отключке, я перенаправила его внимание на другую ужасную тему.

— Я бы предпочла узнать о Джее. Что у тебя на него есть?

Правый глаз Акселя дернулся, выдавая его. Я взглянула на папку с надписью «Джей Амбани» и поняла, что, в отличие от остальных, эта папка была тонкой.

Впервые с начала разговора я почувствовала удовлетворение. У Акселя почти ничего не было на Джея. Если биография Акселя была безупречно чистой, то у Джея была лучше. Он был более чем уравновешенным и осторожным. Джей не стал бы поддаваться на уловки Акселя или вести с кем-то дела без тщательной проверки. Он был бдителен, защищая себя и защищая нас.

При этой мысли чувство вины унесло меня на дальний край океана. В то время как Джей делал все, чтобы защитить нашу семью, я принесла в нашу жизнь эту катастрофу.

— У тебя ведь на него ничего нет, да?

— Только то, что я тебя трахнул и могу слить эту информацию в Instagram своим пятнадцати миллионам подписчиков. Как думаешь, сколько времени потребуется, чтобы слух дошел до Амбани и всех, кого он знает? Может, заключим пари?

У него всегда на все есть ответ, не так ли?

— Ты обманом втянул меня в это.

— Удачи в попытках донести до общественности, что тебя обманом, — он заключил это слово в воздушные кавычки, — принудили к сексу с кем-то вроде меня.

Я прерывисто вздохнула, когда Аксель подобрал одну из страниц, упавших на пол. Я узнала в ней подписной лист — единственную страницу, на которой нужно было расписаться перед передачей заявления Джею.

Аксель положил страницу на стол и пододвинул ко мне шариковую ручку.

— Подпиши бумагу, Пия. Это единственный способ спасти всех, кого ты любишь.

Он произнес эти слова мягким, но решительным тоном, угроза была недвусмысленной. Оставить Джея или смотреть, как Аксель уничтожает всех, кого я люблю, включая моего мужа.

— Нет. — машинально ответила я.

— Подпиши бумагу, Пия. — повторил Аксель, на этот раз с резкостью. Его слова были острыми, как кинжалы, и грозили пронзить мою душу, если я не подчинюсь его требованиям.

Я сжала кулаки по бокам, словно держась за невидимую веревку, и наблюдала, как мир кружится вокруг меня. Мои глаза метались во все стороны, отчаянно ища выход из этого положения. Его не было.

— Ты не можешь продолжать брак, будучи уже замужем за другим мужчиной; мужчиной, с которым у тебя много раз была близость.

Мои волосы безвольно рассыпались по плечам, словно занавес печали, а тело обмякло в знак поражения. Хотя согласие было в лучшем случае сомнительным, секс на стороне все равно считался внебрачной связью. Если кто-нибудь узнает об этом, Джей будет уничтожен. Джей, Поппи и я были лицами компании, основанной на семейных ценностях. Если бы это выплыло наружу, его руководство было бы поставлено под сомнение. Это было бы унизительно для всех, и хуже всего — для моей дочери. Все будут сплетничать о ней и Джее без остановки.

Я прижала дрожащие руки к груди, чтобы успокоиться, как будто это могло отразить эмоциональный натиск. Аксель загнал меня в угол, как животное. Мне некуда было обратиться, а мой муж пропал без вести. Не было никого, у кого я могла бы попросить помощи, не раскрывая свою сомнительную интрижку.

— Это единственный способ все исправить. — продолжил Аксель, как будто он считался с моими чувствами и предлагал решение в моих интересах, а не в своих.

— Ты сумасшедший. — прошептала я. — Я никогда не подпишу это.

— Подпиши чертову бумагу. — Его