Боги, пиво и дурак. Том 4 - Ник Гернар

Я видел напряжение в лице Януса и Та’ки — эти двое совершенно точно знали, что из меня так себе Декстер.

Я присел на корточки перед демоном. Закрыл глаза. Ну же, соберитесь, последние капли моей энергии!

— Бухалово! — еле слышным шепотом проговорил я, создавая большой бокал семидесятипроцентного спирта.

— Ш-шшто это? — с любопытством спросил Офион.

— Мое секретное оружие, — ответил я.

И, запрокинув демону его безобразную голову, я влил ему в пасть огненную воду.

Глаза монстра стали круглыми. Оглушительный рев вырвался из его груди, все тело содрогнулось.

Он странно хрюкнул, что-то промычал.

А я между тем влил демону в глотку еще один бокал.

Глаза демона хаотично завращались...

И через пять минут Офион получил то, что заказывал: слепого, глухого, безмолвного и совершенно недвижимого демона.

— Он же пьян! — совсем по-человечески возмутился змей, тщательно изучив состояние демона.

Я пожал плечами.

— И что с того? Ты же предоставил мне свободу в выборе средств. Я выбрал это. Демон никого из нас не слышит, не реагирует на зрительные раздражители, не шевелится...

— Пош-шшел вон! — сердито прошипел на меня Офион, сворачиваясь кольцами. — С-сукин с-ссын... Поймал с-сстарика...

— Согласись, у меня славные дети! — с гордостью проговорил Янус. Его тяжелая рука по-свойски легла мне на плечо, да так, что я аж немного присел. — И знаешь... — он обернулся к змею и чуть понизил голос. — Из уважения к тебе я должен сказать, что...

— Ш-што ты обманул меня? — шевельнул узким зрачком Офион.

— Да. В тот раз я действительно сказал своему бывшему адъютанту, что, если мои ученики не справятся, я не стану смотреть на их гибель и вмешаюсь, чего бы мне это не стоило.

— Я знал это, мой с-славный враг, — проговорил божественный змей. — Но они с-справились, и ты сохранил лицо. А теперь забирай их и уходи. Задание будет с-ссчитаться ис-сполненным. Но в с-следующий раз — не обессудь. Будет битва.

— Прощай, — сказал Ян.

— Прощ-щщай, доблес-ссный сын своей матери, горе с-ссвоих врагов.

Обернувшись, наш магистр громко дал команду:

— Собираемся немедленно и мчим назад до темноты! Заказ будет зачтен!

Друзья встретили новость сдержанно — никто не кричал «ура» или что-нибудь в этом роде. Все устало улыбались и, похоже, с содроганием думали о том, что впереди их ждет еще финальный марш-бросок.

Но все-таки мы это сделали!

Наскоро собравшись, наша гордая школа боевых искусств рванула на закат — прочь из теплых объятий оливковой рощи. К счастью, хотя бы со скотиной возиться больше не нужно было — преподнесенная Офиону жертва осталась у него.

Часа через полтора ласковое тепло закончилось. Мы въехали в зиму, и по приказу Януса гнали лошадей до самых сумерек.

И когда наконец услышали приказ магистра остановиться и разбить лагерь, несколько измученных голосов выдохнули:

— Ура...

— Веселей, бойцы! — с улыбкой отозвался Ян. — Будем набивать брюхо едой и запивать вкусным пивом! Дин, вытащи бочонок из телеги! Пусть все хлебнут для настроения!

И настроение, надо сказать, пришло.

Хороший костер из смолистых ветвей старой сосны грел не хуже начертаний рощи. Бесхитростная еда казалась божественной, пиво быстро кончилось и мне пришлось опять немножко попотеть — к счастью, к тому моменту мой запас энергии уже начал понемногу восстанавливаться.

И было какое-то пронзительное счастье в этой усталости после боя, согретой оранжевыми бликами костра и голосами хмельных друзей.

Только Азра казался молчаливей, чем обычно, и рано ушел спать.

Первая стража выпала нам с Яном.

Так что, когда все уже умиротворенно сопели, мы с ним остались сидеть у костра. Он шевелил палкой уголья, задумчиво разглядывая взлетающие во тьму облака искр. Сладковатый едкий дым хитро менял направление, заставляя нас время от времени пересаживаться. Я курил одну за одной, пытаясь как-то утрясти в голове все произошедшее.

— Интересно, а что он все-таки сделает с демоном? Бросит в роще? — тихо спросил я.

— Сожрет, скорей всего, — вздохнул Янус.

— Да ладно? — удивился я.

— А чему ты удивляешься? Среди животных это частое явление — пожирание нежизнеспособного потомства. А тот парень явно нежизнеспособен...

Я взглянул украдкой на Яна.

— Слушай... — сказал я еще тише. — Вы говорили о давнем сражении...

— О котором я бы предпочел забыть, а тебе лучше бы не спрашивать, — заметил Янус.

Мне стало смешно.

— Серьезно? Ты все еще думаешь, что недознание меня от чего-то защитит?

Ян вздохнул, задумчиво почесал заросшую темной и густой щетиной щеку.

— Да уж. Между нами, ты и правда сейчас в полной жопе. Для человека такой враг, как Зевс, способен стать ночным кошмаром. Ну да ничего. Как только вернемся домой, попробуем завести тебе покровителей поговнистей и постарше, чтобы этому старому хрену с электрическим недержанием хвоста поприжать. Ничего, парень. Прорвемся...

— Да я вообще не о том спросить хотел. Просто, когда ты рассказал... Ну, что ты не совсем человек... Я даже представить себе не мог...

— Чего? — хмуро спросил мой собеседник.

— Что ты был так силен, — я набрал в легкие побольше воздуха, и наконец сказал то, что уже давно мучило меня. — Слушай, с такой силой ты ведь не можешь быть уж слишком молодым среди богов? Получается, ты... Ты старше Гермеса?

Янус фыркнул.

— Гермес — мальчишка...

— Мальчишка?.. — озадаченно повторил я. Сердце забилось чуть быстрее. — Так значит, ты... Сверстник самого Зевса?..

Янус вздохнул.

— Вот уж не знаю, огорчу я тебя или обрадую... — проговорил он, стукнув палкой по прогоревшему полену. Полено хрупко осыпалось в костер, оставив после себя только пригоршню белого пепла вперемешку с искрами. — Я старше Зевса, Даня. И старше Кроноса. И даже старше его отца, Урана...

Сигарета чуть не выпала из моего рта.

— Да ладно?..

Янус — такой древний бог?!

Так вот почему Офион пошел с ним на переговоры. И вот почему получил в той давней схватке ранения!

Вот только...

— ... Отчего же тогда великий змей был так пренебрежителен? — спросил я. — Называл тебя «псом», а нас — твоими «щенками». От досады, что ли?.. Прежние дела все никак не отпустят?

Ян усмехнулся.

— Дурак ты, Даня, — мягко и как-то совсем необидно сказал он. — Когда Офион назвал вас