Серебро ночи. Примум. Книга 2 - Татьяна Герцик

– Доложу вам о них, – с сомнением предложил сенешаль, – а уж вы будете делать, что нужно.

– Мы не знаем, как на разоблачение будут отвечать заклятые. А вдруг в этом случае им велено убивать всех вокруг? Уж лучше мы будем разыскивать их сами. Мы-то сможем их остановить, а вы сможете лишь уничтожить. – Феррун положил руки на плечи следующего печального слуги, чувствовавшего себя предателем, хотя его вины в случившемся не было, и приказал: – Я освобождаю тебя от заклятья! Ты верный и достойный человек!

Тот пошатнулся, теряя силы, но Феррун строго приказал:

– Ты не подчиняешь заклятью шаманов! Живи!

Слуга выпрямился, тяжело задышав и что-то простонав, но почти сразу пришел в себя и принялся истово благодарить своего спасителя.

Амирель проделала тоже с оставшимся последним мужчиной и внезапно почувствовала зверский голод. Попросила принести что-нибудь поесть. Нескио, изрядно смутившись своей нерасторопностью, велел накрыть стол. Труп шамана унесли в сарай для дров и оставили там, намереваясь закопать позже где-нибудь подальше от городских стен, в степи.

Все сели за стол, готовясь трапезничать, и тут Амирель нервно попросила:

– Подождите, здесь что-то не так.

Все замерли, с подозрением оглядывая тарелки. Но она, проведя рукой над немудреной походной пищей, ничего не нашла, но все равно чувствовала что-то неладное. И только прикоснувшись к бутылке с вином, поняла, что это такое:

– В вине что-то есть. Не отрава, но что-то очень нехорошее. Остальное есть можно. – И первой принялась за еду.

Остальные с опаской разобрали куски окорока и пресные лепешки.

– Если в вине такая же отрава, с какой ходил тут этот шаман, то достаточно было бы нескольких слов, чтоб мы стали послушными куклами, – нескио приказал предупредить на кухне, чтоб без его ведома ничего никому не давали.

Все торопливо поели. Феррун с Амирель пробежали по дому, выясняя, есть ли еще где вражеские лазутчики или какая-нибудь отрава, особое внимание уделив кухне, но больше никого и ничего не обнаружили. Попросив нескио и Сильвера оставаться в доме, причем закрыть все двери с окнами и никого внутрь не впускать, даже хорошо знакомых, они принялись обходить город, приказывая сотникам выстраивать перед ними всех своих воинов.

Обойдя полвойска, они никого не нашли, видимо, шаман еще не успел заклясть других или считал, что убийства главнокомандующего будет достаточно для паники среди терминцев.

Сэр Литл, наслышанный о происшествии в доме нескио, увязался за ними и упорно допытывался, что же произошло. Однозначные ответы Ферруна его только распаляли. Остановившись возле дома, где жил сам и, не сводя глаз с Амирель, краснеющей под этим восторженным взором, пытался узнать, кто это такие – шаманы, и как от них уберечься. Внезапно Феррун зарычал как зверь и прыгнул на пустую, казалось бы, стену. Раздался стук, брызнула кровь, и он потащил кого-то к Амирель.

– Дайте веревку, живо! – крикнул он, и сэр Литл, напрасно пытаясь разглядеть, что происходит, схватил висевшую возле конюшни веревку и кинул ее Ферруну.

Тот споро кого-то связал и, вырвав такой же мешочек, что был у убитого им шамана, подал Амирель.

– Возьми. Надо будет выяснить, что же это за дрянь. – И звонко шлепнул того, кого держал.

Проявилась сначала голова, а потом и все тело. Как и предыдущий, этот был полуголым, но голова была обмотана дорогой золототканой парчой. Он зло смотрел на схватившего его парня и что-то быстро бормотал.

– Рисковать не будем, – Амирель стало страшновато, уж очень нехорошая тьма сгущалась вокруг них. – Его лучше убить.

– Я сначала узнаю, сколько их и что у них за планы, – ожидаемо воспротивился Феррун. – Когда еще удастся поймать столь крупную золотую рыбку. Но пошли в дом, здесь оставаться не след, слишком много вокруг соглядатаев, – и он велел сэру Литлу за ними не ходить.

Досадливо скривившись, тот нехотя ушел к своим воинам, а Феррун, легко подняв связанного пленника, занес его в дом, как куль соломы. Амирель, замирая, вошла следом. Она чувствовала опасность, но переубедить Ферруна даже не пыталась, зная бесполезность этого занятия.

Небрежно прислонив южака к стене, Феррун наставил на его грудь кинжал и потребовал:

– Сколько лазутчиков вроде тебя проникло в лагерь?

Тот презрительно ухмыльнулся и легонько дунул на Ферруна. Ничего не произошло, и его ухмылка несколько поблекла. Он дунул еще раз, сильнее, и разозленный Феррун от души врезал ему по скуле. Тот дернулся и выпучил глаза, не понимая, что происходит.

– Он хотел тебя отравить своим дыханием? – Амирель старалась держаться подальше, понимая, что для нее опасность намного выше, чем для сильного мужчины.

– Скорее подчинить. Но просчитался. Меня ему так не покорить. А теперь вели ему отвечать на мои вопросы.

Амирель с непонятным ей самой содроганием приказала:

– Отвечай на наши вопросы!

Шаман презрительно сжал губы и отвернулся.

– Кто ты? – вопросил Феррун с напором.

Ответа не последовало и Феррун сердито посмотрел на Амирель.

– Что с тобой? У тебя голос дрожал, когда ты ему говорила! Прикажи еще раз! И прикажи, а не проси! Или тебе стоит отдать амулет?

Она прислушалась. Что-то было не так, но что, понять она не могла.

– Не нужно снимать Серебро! – решительно воспротивилась. – Он тебя защищает, без него ты вполне можешь оказаться во власти этого страшного человека.

– И как тогда быть? – Феррун не стал с ней спорить. Он и сам ощущал мощной волной идущую от шамана силу, способную подчинить всех вокруг и понимал, что его защищает только амулет. – Без камня тебе с ним не сладить.

– Я просто положу руку на твое плечо, а ты сожми в руке «Серебро ночи». Вдруг поможет? – с сомнением предложила она.

Поскольку других идей у него не было, Феррун так и сделал. Амирель подошла поближе и, стараясь не смотреть на шамана, теперь неотрывно следящего за ней страшными черными глазами, положила руку на плечо Ферруна, касаясь кожи. И тихо ахнула – мир тотчас заиграл перед ней совершенно другими красками.

Она увидела, как от связанного шамана к ним ползут черные змеи, стремясь опутать и покорить. Но и от камня навстречу этим сгусткам тьмы вылетают яркие стрелы синего огня, заставляя отступать. У нее заледенело сердце, когда одна из черных змей чуть было не коснулась лица Ферруна.

У нее закипело сердце, и она уж без колебаний приказала:

– Кто ты? Отвечай! Я знаю, ты понимаешь по-термински, иначе не смог бы приказывать нашим людям.

– Приказывать можно без слов, дурочка! – низким хриплым голосом ответил ей шаман. – И не думай, что я буду отвечать на твои вопросы! – он тряхнул головой, по повязке проскользнул отсвет огня и пропал.