Я клянусь тебе в вечной верности - Мария Сакрытина

Меня мутило не столько от трупов, сколько от воспоминаний. Ворон Зака бил крыльями у плеча, не оставляя ни на мгновение, то и дело уговаривая голосом чародея вернуться в шатёр. Не знаю почему, но я не слушала.

И в еловом лесочке, куда забрела совершенно случайно, я наткнулась на опекуна Ланса – сэра Джереми. Наверное, тоже по случайности, он был ещё жив и даже в сознании. Хотя, судя по тому, что снег вокруг него стал ало-розовым, и по тому, что представлял его бок, можно было смело сказать: это ненадолго.

Он тоже меня увидел. И узнал – его лицо исказилось. Никогда ни у кого мне больше не хотелось видеть такого выражения – после я загнала его подальше в память. И, конечно, отчётливо помню до сих пор. Уверена, будь у лорда Джереми под рукой оружие, он бы и меня прихватил с собой в бездну.

А так мы просто смотрели друг на друга. Пока рядом не возник Заккерий. Мазнул взглядом по умирающему, тронул меня за плечо.

– Идём, Элиза. С ними покончено. Нам здесь больше нечего делать. Идём.

Лорд Джереми подавился кровью – наверное, плюнуть ею в нас собирался. Больше-то сделать ничего не мог.

Зак не обратил на него внимания.

– Идём, – и, взяв меня под локоть, подтолкнул к тропе.

Я вырвалась. Подобрала юбки и обернулась.

Лорд Джереми всё-таки плюнул, когда я наклонилась. И захрипел-зашептал невнятные ругательства на мальтийском. Кажется, меня послали в бездну и дальше. На пару с Заком и всем нашим проклятым родом.

– Элиза, ну в самом деле, – вздохнул Зак, наклоняясь над нами. – Если ты действительно хочешь кого-то пожалеть, то я лучше отведу тебя в лазарет. Наша помощь там сейчас как нельзя кстати. А этого проще убить. Позволишь?

– Оставь меня, – тихо попросила я, не поворачивая головы.

Минуту спустя Зак действительно ушёл, но его ворон так и вился надо мной – лорд Джереми всё провожал его взглядом. На меня он старался больше не смотреть.

Я сняла перчатку. Аккуратно распутала завязки, стянула с него нагрудник. И, положив руку на грудь вздрогнувшему опекуну Ланса, выдохнула:

– Я не хотела, чтобы так вышло… Я прошу прощения.

Думаю, если бы мог, он бы меня тоже проклял.

Но, по крайней мере, он умер легко. Чем ещё я могла отплатить за его гостеприимство?

Зак ждал меня на тропинке, хмурящийся, серьёзный. Я, уже натянув перчатки, подала ему руку, позволяя увести меня.

– Позволь мальтийцам забрать раненых.

Зак бросил на меня короткий взгляд и фыркнул:

– Там тех мальтийцев осталось… Ну хорошо. Если ты так хочешь.

На следующий день в лагерь приехал Амир, нашёл меня в лазарете, всю в крови – в том числе и в той, что я только что из воды для переливания превратила, и, не замечая сердитого взгляда Зака, приказал ехать с ним в столицу. «Тебе не место на войне, Элиза».

У меня не было выбора, и я поехала. Через пять дней в столицу вернулся и Зак – вроде как на праздник смены года. Но вряд ли он сначала завернул к Амиру для обмена подарками. В любом случае моему господину он вред бы не причинил, и я не беспокоилась.

На самом празднике мы объявили о нашей помолвке и провели церемонию. Чувствую, это было что-то вроде подарка для Овидия – он, конечно, обещал сделать меня королевой после своей смерти, но только чтобы задобрить. Всё-таки чародей на троне, пусть и рядом с его сыном…

Все праздники мы с Заком проводили если не на пирах Овидия, то в спальне. Расслабленный, лениво улыбающийся, Зак играл моими волосами – очень он это любил. Вплетал в них банты, жемчужины, серебряные витые цепочки. «Моя Элиза. Ты прекрасна, – говорил он, обернув косы вокруг моей головы наподобие короны. – Ты моя королева». По его желанию я не снимала обручальное кольцо – серебряную змею с нефритовыми глазами, усыпанную мельчайшими алмазами, как чешуёй. Зак мог на церемонии словно невзначай взять меня за руку и поцеловать безымянный палец перед всеми, перед всем двором. Или подхватить меня на руки во время прогулки с королём по дворцовому парку – опять же на глазах у придворных.

Мне было лестно, приятно и лишь иногда немного неловко, но очень спокойно вместе с ним. Я отчётливо осознавала, что он никогда не даст меня в обиду и защитит, что бы ни случилось. Я не любила его – к тому времени я просто к нему привыкла. Но я полностью ему доверяла.

Амир все праздники не вылезал из кабинета – своего или королевского. Придворные шептались о громких ссорах отца с сыном – снова из-за политики. И когда праздники кончились, король Овидий неожиданно отозвал армию к границе и отправил своего наследника вести переговоры о мире с мальтийским двором.

Конечно, я поехала с Амиром. Зак хотел тоже, но он был нужен в Овидстане, и потому со мной полетел только его ворон. «Не делай глупостей, – сказал Заккерий мне на прощание, отдавая подвеску-амулет, сплетённую из наших с ним волос – чёрные и белые пряди, очень красиво. – Не делай глупостей и будь хорошей девочкой».

До границы он ехал с нами, потом мы расстались – впереди снова лежала Мальтия, куда я всегда почему-то возвращаюсь, как бы далеко ни сбегала.

О случившемся в день начала зимы 757 года от сотворения мира рассказывают разные, часто противоречивые истории. Дневники и письма дают возможность восстановить картину событий, но за её точность ручаться не приходится. К сожалению, записи участников, в том числе и графа Ланса де Креси, потеряны вместе с частью мальтийского архива.

Известно, что Рэйана де Боттера собирались короновать в храме Девятки, что соответствовало протоколу, от которого аристократия отступать не собиралась. С раннего утра на площадь перед храмом стекался народ – пошёл слух, что новый король собирается одарить подданных фамильным золотом. Якобы род Боттеров был настолько богат, что Его Величество мог без ущерба для себя открыть один из сундуков сокровищницы в честь праздника. Данное утверждение подвергается сомнению – герцогу, конечно, пришлось даже влезть в долги, давая взятки армии и оплачивая собственную охрану. Рэйан Боттер не без причины боялся за свою жизнь – лишь часть мальтийской армии, возглавляемая генерал-губернатором Дактии Робертом де Винте, присягнула герцогу. Большинство же солдат остались верны династии и подчинялись стороннику короны Джереми де Креси. Отсюда понятен и приказ оцепить город, якобы отданный за день до коронации, но, по некоторым источникам, имевший место задолго до неё. Этим же объясняется и присутствие на церемонии солдат, что, однако, было вопиющим нарушением церемониала.

Коронация проходила около полудня в храме Девятки. Верховный жрец Отца держал корону, Верховная жрица Матери – скипетр. Именно она, по протоколу стоя справа от коленопреклонённого короля, обратилась к собравшимся в храме аристократам, попросив их указать причину, если она есть, по которой Рэйан, урождённый герцог Боттер, не может быть коронован. Согласно церемониалу она задавала этот вопрос три раза. Два раза в храме царила тишина, но на третий к алтарю с трёхлетним принцем Валерием на руках неожиданно вышел граф Ланс де Креси.